голос, но на самом деле ничего смешного не было.
Когда меня привели в спальню к господину Ильнару и сняли покров, я увидела стоявшего неподалеку невысокого полненького… нет, уже не мальчика, но еще и далеко не мужчину. Пожалуй, ему было лет шестнадцать. Именно с такого возраста в Кахете мужчины становились совершеннолетними и могли управлять своим имуществом самостоятельно. Видимо, как раз недавно у этого парнишки такая возможность появилась, что и привело ко всем ранее перечисленным неприятностям.
Но эти мысли проскочили у меня в голове мимоходом, главное, о чем я думала — это же нужно было так попасть!
А еще я еле сдерживала смех. Ну не могла я представить его своим любовником, даже подключив все свое богатое воображение! Хотелось пухляшика погладить по голове и сказать, что нужно хорошо учиться, потому что десятый и одиннадцатый классы — очень важны для любого подростка!
Н-да, вот так неожиданно во мне вылез педагог…
Вот только и парень не из моего мира, и нравы здесь другие, и пухляш далеко не так безобиден, как могло показаться на первый взгляд, да к тому же еще и мой хозяин. А я сама при этом нахожусь в теле не тридцатилетней женщины, а молоденькой девушки, не сильно далеко ушедшей от него по возрасту.
Взаимные гляделки продолжались слишком долго, и я решила поздороваться.
— Э-э-эм, здравствуй-те.
— Как тебя зовут? — Он выпятил вперед челюсть, подошел ближе и взял локон моих распущенных волос.
— Эмма.
— Эмма… Странное имя.
Он отошел чуть дальше, без стеснения разглядывая меня со всех сторон с таким видом, будто рассматривает кобылу на торгах. Даже прищелкнул пару раз языком и облизал им губы, показывая, что ему нравится то, что он видит. Как же мерзко чувствовать себя бесправной куклой…
Наконец он закончил осмотр и постановил:
— Мне не нравится твое имя. Будешь Джамиля, что значит прекрасная.
— У меня уже есть имя, и я бы предпочла оставить его, — ответила мягко, но твердо, не желая подчиняться этой глупости.
Неожиданно мне по щеке прилетела хлесткая пощечина.
— Забудь о своих желаниях. Теперь я твой хозяин, и твое главное желание — угодить мне, — сузив глаза, процедил этот гад.
Что я там говорила? Милый пухляшик? Да нет, тут скорее малолетний боров.
Конечно, я знала, что здесь женщин ни во что не ставят, но опыт прошлой жизни сбил меня с толку, и я увидела в этом мальчишке далеко не того, кем он являлся на самом деле.
Я приложила руку к горящей щеке и остро глянула ему в глаза. Они как раз находились напротив — не приходилось задирать голову.
— Я — колдунья. И если вы, мой господин, — последнее слово я буквально выплюнула, — ударите меня еще раз, то у вас отсохнет рука. — Его рука и в самом деле снова дернулась, чтобы отвесить мне еще одну пощечину, но внезапно замерла, а я процедила: — Хотите проверить?
В этот момент я осознала, что не соврала и смогу сделать то, что пообещала. Не знаю, как так вышло. Возможно, стресс что-то такое во мне пробудил, возможно, страх и отчаяние, но я наконец ощутила в себе ту самую колдовскую силу, о которой все время рассказывала Мартина.
Видимо, разглядев решимость в моих глазах, парень, раздувая в гневе ноздри, отступил на шаг, а потом громко позвал:
— Зухра!
Та словно ждала под дверью — хотя наверняка так и было — тут же появилась на пороге, а Ильнар обиженно ткнул в меня пальцем и пожаловался:
— Она колдунья!
— Чем докажешь? — Тут же шагнула ко мне эта седая женщина с моложавым лицом.
— А кого-то еще на том берегу, на котором меня нашли, выловили? — задала я вопрос и увидела во взгляде Ильнара непонимание, а у Зухры подозрение. — Никто в кораблекрушении не выжил. Только я! Потому что я — колдунья!
Я выдохнула. Пусть лучше они отдадут меня на суд их бога и сожгут — или как тут иначе обходятся с колдуньями? — но это лучше, чем… Я посмотрела на капризного изнеженного жестокого мальчишку и даже мысленно не смогла продолжить фразу.
— Зухра, она пригрозила отсушить мне руку! — воскликнул Ильнар.
— Не переживайте так, мой господин, за это ее накажут, — тут же пообещала служанка.
— Но она колдунья!
— Вы и без меня знаете, как у нас умеют с ними обращаться. Не волнуйтесь. — И позвала: — Стража! Наденьте ей вериги и уведите отсюда.
— Я хочу, чтобы ей отрубили руку! — заявил пухляш.
Вошедший стражник так на меня глянул, что я попятилась. Второй стражник ненадолго исчез за дверью, а потом появился со странного вида наручниками. Первый ухватил меня за плечи и сжал их так, что у меня на миг потемнело в глазах, а потом я ощутила, как на запястьях защелкиваются тонкие серебряные браслеты, испещренные странными символами и рисунками. Ощущение силы тут же исчезло, и меня потащили к выходу.
— Господин, не горячитесь, — на грани слышимости из-за бухающего в висках пульса услышала я тихие слова Зухры. — Такую красивую колдунью можно очень дорого продать! На эти деньги даже можно будет вернуть ваш дом в городе! Не гневите удачу, призовите главного евнуха аукционного дома и…
Я на секунду повернулась назад, но увидела на лице парня лишь упрямую недовольную гримасу.
Глава 14
Серж эн Даркен
Первое, что сделал Серж после разговора с другом, когда окончательно стало ясно, что в шторм в море не выйти, — послал в Коготь за Мартиной. Она пусть и не самая сильная колдунья, но могла помочь найти Эмму. Идти в местный храм Серж не захотел — понимал, что это пустой номер. Во-первых, местные жрицы до последнего будут отрицать свою колдовскую природу, а во-вторых, даже если они и станут ему помогать, то только после того, как это им разрешит Верховная. А она находится в Эверете, и для начала туда за этим разрешением нужно отправить по морю гонца. Проще уж самому написать письмо матери. Опять же, для
