— Она будет в шоке! — фыркнула от смеха девушка, представив, как мать, ахая и потрясая кухонным полотенцем, за ухо вытаскивает из машины Высшего мага, солидного главу строительного холдинга, чтобы показать ему, негодяю, где зимуют раки и прочая речная живность.
— Мы заранее наварим успокоительных зелий, — успокоил маг. — И коньяка хорошего захватим, пять капель валерьянки на бокал — и нервы, как стальные канаты!
— Ладно, только не сильно шокируй мою семью, — согласилась девушка. — И последнее: ты продолжаешь меня учить и покупаешь мне вертолет!
— Учить — согласен. А вертолет тебе на кой демон? — вопросительно изогнул бровь Виктор. — Мне-то несложно, я могу купить тебе что угодно, кроме разве что Кремля и Мавзолея, но что ты с ним будешь делать? Автомобиль с Печатью перехода или те же порталы намного практичнее.
— Из своего офиса в твой запускать, — честно повинилась Кира. — А еще с холма и крыши девятиэтажки! И играть с Филом!
— Стоп! Так ты радиоуправляемый хочешь? — растерялся иерарх реальности.
— Ну не настоящий военный же, — хмыкнула девушка. — Хотя, тебе и не такое могло в голову прийти. Вот, опять смотришь на меня, как на чудо из Бездны!
— Ты и есть чудо, — улыбнулся маг. — Ради тебя я захотел вернуться из-за Грани. И вертолетик тебе будет, обещаю.
— Ты? Ради меня? — глаза девушки странно заблестели.
— А ты? Для тебя нет границ, тебе открыты все дороги. В мертвых мирах и запрещенных реальностях ты — Дверь и Проводник, а это серьезная сила. Почему ты добровольно вернулась туда, где испытала боль и смерть?
— В мертвых мирах не рождаются дети, — словно несмышленышу, ответила магу девушка. — Продолжение жизни возможно только там, где жизнь, а в ней порой бывают боль и смерть, одно не существует без другого. В мирах посмертия и застывшего времени я умру от скуки, покроюсь паутиной и порасту тоскливыми дохлыми поганками. Так что даже не надейся так просто от меня избавиться! Тем более, после того, как обещал вертолетик!
У Виктора перехватило дыхание. Переговоры не зашли в тупик, как он опасался — они вышли на новый уровень. У него есть шансы и новые горизонты, бесконечные вилки вероятностей и массивы возможностей. И самое главное — возможность держать на руках свое продолжение, свое бессмертие, открывающее для рода и клана дорогу в будущее. Плоть от плоти и кровь от крови. Малыша от его любимой зеленоглазой девочки.
— Спасибо, — прошептал мужчина, целуя мягкие губы жены. Вокруг забывших обо всем магов огромным энергетическим веером ветвились вероятности, наконец, сложившиеся в активную линию. Линию любви, счастья и новой, радостной жизни.
Эпилог
…Маа-ирр-рет-аль, 50721339 цикл
…Сентябрь 2008 по времени базовой реальности
Миров неисчислимое множество. Каждое мгновение создаются миллионы миллионов вероятностей. Часть из них под влиянием различных факторов становится активной линией, образуя канву исполинского дерева реальностей. Дерева, ветви которого веерами расходятся в будущее, прошлое и прочих направлениях многомерной реки времени, смотрящей на мириады миров мерцающими глазами бесчисленных звезд и созвездий. Сияющая, как маяк в грифельном небе Звезда Истока, сверхновая Глаз Демона, созвездие Химеры, скопление Княжеская Корона, туманность Дракона… И падающие звезды метеорных потоков, пролетающие так близко, что, кажется, можно дотронуться рукой.
— Звезды с неба падают бисером,
Я сижу на окне под звездами.
Жду удачу, удача близится,
Нависает удача гроздьями…*
(Смысловые галлюцинации, "Звезды 3000" — прим. автора)
Полчаса назад Кира покинула княжескую библиотеку, где вместе с Рианом разрабатывала стратегии по защите самого дорогого в жизни от любителей халявной Силы и власти. Теперь девушка сидела на лунной дорожке, свесив ноги над головокружительной искрящейся бездной, и тихонько бренчала на гитаре "Звезды3000". Наступившая Глубина — ее любимое время суток здесь — обнимала девушку изменчивым сиянием всех четырех жемчужных лун. Внизу, так же, как миллионы лет назад, шумел и сверкал бесчисленными огоньками, перетекал крылатыми тенями, поражал ажурными геометрическими формами нечеловеческий город-государство на стыке миров, давно ставший родным. Волшебный, сказочный, любимый Маа-ирр-рет-аль, город вечных странников, исследователей, хранителей и авантюристов, дышащий бесконечностью и свободой. Прекраснейший узор на кружеве Мироздания. Место, которое можно назвать домом, ведь дом — это не кирпичные стены, прописка в паспорте или жестко фиксированная в пространстве локация. Дом — место, где верят, любят и ждут, дом — это уют и безопасность, радость и искренняя улыбка, возможность дарить и принимать доверие и любовь. Это место, в которое снова и снова хочется возвращаться, где чувствуешь себя счастливым. Счастье… То, за что мы готовы платить и платим очень дорого. Счастье — дороже золота и платины, любых артефактов, денег и ценных бумаг. Зачастую цена непосильна, счастье мимолетно, но это мало кого останавливает в попытках перевернуть мир ради новой дозы. Оно само по себе — самый сильный наркотик, который крутит планеты, творит уровни реальности, заставляет ветвиться миры. Мы все — зависимые от счастья. Только часто забываем, что его источник — всегда внутри нас самих.
— Кто летал — тем бояться нечего,
Кто летал, тот с заданием справится.
В темном небе кометы светятся,
Космонавтам такое нравится…
Вероятностей бесчисленное множество, и все попытки просчитать каждую из них заранее обречены. Обречены на бесконечность. Непредсказуемые повороты и равновероятные, похожие на хитрого Кота Шредингера, вектора человеческого фактора порой складываются в настолько причудливые узоры событий, что посрамят любую, самую смелую фантазию. И это здорово! Прав наш папочка: благодаря этому мы остаемся людьми, не превращаясь в подобие своих же машин, действующих по алгоритму, видим и ощущаем жизнь во всем ее многообразии, во всей многогранной палитре, в которой и светлые, и темные краски одинаково важны для творения своей реальности. Человеческий фактор вносит как элементы риска в самые стабильные структуры и благополучные ситуации, так и "хрустальную ветку" — возможность выиграть при самом проигрышном и безнадежном раскладе. Кира на собственном опыте в полной мере испытала и то, и другое. И совершенно ни о чем не жалела. Те, чей пульс бьется в такт Вселенной, ничего не теряют и ни о чем не жалеют. А он бьется так у каждого, мы просто забыли. Так и играют в песочнице Мироздания выросшие, но так и не повзрослевшие дети. Бегают по замкнутому кругу, разбиваются на осколки, играют в живые куклы, обожествленные вещи, играют в друзей и врагов, родных и далеких, в любовь, страх, грусть, вину, ненависть, нежность и просто в себя. И каждый день смотрят в свою реальность, как в зеркало мира, не понимая, что это просто отражение. Вся наша магия — лишь отражение нас самих.
— Девочка моя, ты еще долго? Мы тебя уже заждались, — сквозь пространство и время донесся ментальный голос Виктора, усиленный позывными Фила, Ала, Дэма и чем-то еще. Пока неопределенным, расплывчатым, неясным, но настолько сильным и трогательным, что на желтовато-лимонные глаза с вертикальными зрачками навернулись слезы.
— Уже иду, — Кира привычно потянулась за ближайшим лучом и растворилась в лунных кружевах Аксоль, чтобы через мгновение возникнуть там, где тоже любят и ждут. Ключ Эйн-Соф — не вирус, не оружие, не дубина, которыми меряются орки. Это всего лишь дверь. Дверь в огромный мир, ставший одним уютным домом. Дверь, чтобы вернуться к себе.
