как можно холоднее. – Зачем целый мир, если нет ни малейшего желания возиться с ним? Мне вполне хватает нашего с супругом поместья, домика недалеко от Академии и возможности путешествовать, куда и на сколько позволит наличие свободного времени. Всё остальное создаст неоправданно много дополнительных хлопот. Справиться с ними без посторонней помощи мы с мужем не сможем. Поэтому благодарю за предложение, но вынуждена отказаться.
– Меня ещё никто и никогда так не оскорблял, Соль! – демонесса с трудом удержалась от того, чтобы не зашипеть.
– Всё зависит от выбранной точки зрения, госпожа. Если вы чуть поумерите свои аппетиты, то и сами поймёте простую истину. Я – совершенно неподходящая добыча для такой могучей особы, как вы. Если примете её, то от обиды не останется и следа, и мы останемся вполне довольны друг другом, – в ответ ощутила, как в мою душу точно вонзились ледяные когти и постарались выцарапать меня из тела.
– Осторожнее, Соль, – губы Кира требовательно впились в мои, помогая удержать внутреннее равновесие и не дать нашей врагине достичь цели своей атаки. – Я тебя никому не отдам! Так и знай! – надёжные руки обняли меня за плечи, возвращая пошатнувшееся было равновесие и заставляя испариться зарождающуюся в душе панику. – Поводи эту задаваку за нос ещё чуть-чуть. Магистр Грей говорит, что Амильнат сама сядет в лужу. Главное, успеть запереть единственную лазейку в эту реальность. Без её помощи и поддержки у Лалетты и Табаллы ничего путёвого ни в жизнь не получится, – и он снова с жаром поцеловал меня и улыбнулся.
Каре-зелёные глаза так бесстыдно шарили по моему телу, буквально раздевая взглядом, что я отчаянно покраснела под чуть насмешливым взглядом магистра Ториана Грея.
– Продолжайте, молодёжь. Ваша милая бесцеремонность заставила даже Снежную госпожу утратить свою хвалёную бдительность. Кажется, я нашёл, откуда идёт воздействие.
– Котик, я, конечно, понимаю, что как муж, в своём праве, но… – видимо, выражение моего лица впечатлило даже не в меру расшалившегося Кира.
– Обожаю, когда ты злишься, Соль. Твои глаза становятся бездонными, как Великая Пропасть. В такие моменты все мужчины вокруг готовы удавиться, что промухали такую Избранницу, – Кирин лер Вларр был в своём репертуаре.
Мой супруг никогда не отказывал себе в удовольствии показать, что утёр нос всем, кто желал прибрать перспективную невесту к рукам.Только был с помпой им лично усажен в лужу.
– Мальчишка! Однажды ты горько пожалеешь о своей дерзости, но будет слишком поздно умолять о милости! – Амильнат терпеть не могла, когда кто-то смел лезть грязными лапами в плавное течение её до мелочей продуманной интриги.
– Детка, даже если у тебя в арсенале магия тёмного льда и в наличии рога на не в меру умной голове, как у Табби, то это ещё совершенно ничего не значит! Я, вообще-то, разговариваю с собственной Избранницей, – и я почувствовала, как жаркие губы игриво пробежались по моей шее.
Мне пришлось задавить протест, так как и без подсказок со стороны поняла, что Снежную госпожу бесит любое проявление чувств и ласки. Если оно не направлено в её сторону. Сама решила подлить масла в огонь, прижалась к своему блондину и капризно выдохнула:
– Кир, если ты будешь продолжать, то магистру Грею и нашим сокурсникам придётся на некоторое время обойтись без нашей помощи.
– Детка, никто совсем не будет против, если мы уделим друг другу капельку тепла и внимания в режиме тет-а-тет, – дровский некромант, косясь на моего мужа, давился смехом, безуспешно пытаясь сохранить «злобную преподавательскую мину».
К слову, этот подвиг ему почти удался. На наше счастье, спасать находящегося на грани истерики от хохота мага смерти никому не пришлось. Оказалось, что главная причина нашей головной боли использовала зеркало в литой массивной раме, уже много лет висевшее прямо в кабинете ректора напротив его рабочего стола. Только чары были наложены так хитро, что обнаружить эту проделку можно было только тогда, когда демонесса с Троп Ледяных Зеркал непосредственно общалась с Табаллой. Лалетта же в переговорах непосредственного участия не принимала. Хотя и не устояла перед искушением стать сильнее с помощью запретных чар.
На то чтобы запереть ледяной лаз у магистра Трейна ушла пара часов кропотливой работы. Выглядел он после всех проведённых ритуалов так, словно его впрягли в плуг вместо лошади и заставили пахать без перерыва на сон, еду и отдых все лето. Дело оставалось за малым. Надо было обезвредить правую руку принцессы лер Весс. Уже потом ловко вырвать ядовитые клыки и самой адептке Табалле. Навсегда лишить её возможности когда-либо попробовать свои силы на их бедных шкурах вновь. К тому же император лично предложил, как без осложнений избавиться и от моего «обожаемого» дядюшки Кинара.
– Эх, правду говорят, что демоны из окрестностей Троп Ледяных Зеркал тупее, чем самый недалёкий и глупый орк после особо сильного удара палицей соплеменника прямо по голове, – Кирин прижал меня спиной к своей груди и зарылся носом в жёсткие волосы на затылке.
Тёплое дыхание всегда вызывало приятную дрожь во всем теле. Оно почти мгновенно помогало успокоиться и собрать остатки сил и воли в кулак.
– Адепт лер Вларр, – лениво проронил дровский некромант, потягиваясь до хруста в суставах, чтобы размять слегка онемевшие конечности и начинающую ныть спину. – Было бы куда хуже, если бы эти беспардонные твари были умны и коварны. Тогда, боюсь, даже Солейра и Времень могли бы пасть жертвами их подлых интриг и непомерных амбиций.
– Вы правы, магистр Грей, – я сладко улыбнулась супругу, Кирина, видимо, вновь взял в оборот его личный бес противоречия. – Кир, котик, а вот что нам делать с Лалеттой? Нельзя оставить всё, как есть. Слишком уж неприятных покойников она поднимает и отправляет убивать на улицы Алинтары.
Ответил мне дровский маг:
– Будет лучше, если мы не станем совсем ничего предпринимать в её отношении. Тогда откат от изгнания из нашего мира не в меру прыткой нечисти накроет эту рыжую предательницу, от неё не останется даже пепла. Душа так и не ставшей женой Аниара Трейна некромантки станет ещё одной тенью в Мороках. Их создают подданные снежной демонессы, которая доставила всем нам столько проблем.
Я мысленно содрогнулась. Такой участи удостаивались только те, чьи проступки были так велики, что не могли быть прощены без должного воздаяния. Впрочем, все действо мы видели через то самое несчастное зеркало
