жизнь, если бы не брат Сэры…
— Лайонел! — Оттащив полукровку в сторону мы видели, как дракон оттолкнулась от ледяного пласта, как умчалась стремглав в небо, скрываясь в облаках, готовясь к очередной атаке. — Очнись… Тебе нельзя умирать!
— Знаю, я вам нужен… — брат Сэры не терял сознания, в очередной раз стал сплевывать кровь.
— Ты ей нужен, — поправив его, я создал очередной барьер, который способен защитить полукровку хотя бы от смертельной атаки.
— Ошибаешься, — заметил тот в ответ. — Сейчас ей уже никто не нужен. Ролан, Сэра…
— Молчи!
В этот самый миг небо раскололо на две части яркой молнией. Заряд энергии попал в ледяной купол, созданный Сэрой, стражи внутри города пытались этим воспользоваться, найти трещину, хоть какой-то разлом, но тщетно.
— Вам не уйти, — голос Олова звучал отдаленно. Враг ушел в тень, скрылся из виду, командуя грозным драконом. И стоило вновь вспыхнуть молнии, как она появилась…
Сэра камнем кинулась вниз, я видел, как она раскрыла огромную пасть, как собирались потоки энергии на корне длинного раздвоенного языка, как сорвалось белое пламя.
Мы бросились врассыпную, в очередной раз чудом избежав смерти.
Калеб Розенфьерд пытался подобраться к сыну, архимаг снова и снова использовал древнюю, запрещенную магию крови, но результата это не принесло.
Риска с Дьеном сражались на пределе, защищали Эбола ото льда. Магия волчицы возросла в сотни раз и благодаря этому противостояла атакам.
— Плохо, что мой огонь лед полностью не растопит. — Риска еле дышала, силы покидали волчицу, все ее тело покрылось испариной, пот застилал глаза, но она стояла до конца.
Я видел Сэру… Понимал, что нужно сделать. Я видел, что Лайонел дал знак Калебу. О чем они говорили так долго возле барьера? Я думал, что в тот момент Лайонел признался деду в своей скорой смерти, но, видимо, говорили они не только об этом.
Отогнав в сторону печальные мысли, стараясь сконцентрироваться на цели, я резко выдохнул. Я видел ее… Ее мощные крылья и острые когти… Яркую зелень амулета… Слышал грозное, полное ярости рычание. В ее глазах не было мыслей, все эмоции словно вытянули, как будто заперли на тысячи замков.
Калеб отвлекал Сэру, Риска с Сирисом рванули в сторону Олова, но маг почти сразу отшвырнул их. Эбол успел расставить ловушки, но прекрасно понимал, что сын архимага в них вряд ли попадется — бо`льшую часть из них они разрабатывали вместе.
Они отвлекали, я бежал вперед, концентрируя в руках энергию. Волчья кровь придала сил и выносливости, Чума же усилила все чувства в сотни раз…
Длинный драконий хвост почти задел, но я успел пригнуться. Ловушка Эбола сработала — Сэра угодила в капкан, тут же взвыла, но Олов быстро освободил пленную. Раскрыв драконьи крылья, она, сама того не ведая, заслонила меня от Олова…
Шаг… Еще шаг…
Сэра очнись… дай знак, хоть какой-нибудь! Сэра…
Мысли метались в голове со страшной силой. Боль в сердце росла настолько быстро, что, казалось, я умирал. Я думал, что не смогу пережить этот бой. Независимо от его исхода…
У драконов есть слабое место… даже два.
Первое — когда они создают огонь, можно запустить огненным пульсаром. Искра зажжет газ в глотке, не предназначенной для столь высоких температур, и в таком случае тварь умрет.
Этот вариант не подходит.
Второе — в основании черепа срединный шов между двух костей зарастает не полностью… Четкий удар меча по самую рукоять и…
И Сэра умрет… Ролан, думай!
Расстояние сокращалось, решения не было, но действовать надо. Одна жизнь в обмен на сотни тысяч… Или сотни тысяч в обмен на жизнь плененного дракона. Логика ясна, но чувства не обманешь.
Третий вариант — пробить амулет, но в таком случае…
Лимма поняла первой. Женщина-воин подала голос в тот самый момент, когда я оттолкнулся от земли. Я видел, как в небе сверкали молнии, слышал странный гул со стороны скал. Я мчался вперед, крепко сжимая рукоять меча, прекрасно осознавая, что будет дальше.
Олов видел меня, ухмылялся. Маг понял все сразу.
— Это правильное решение, Ролан, — усмехнулся маг в тот самый миг, когда меч коснулся амулета. — Для меня правильный… Неужели ты думал, что я недоработаю это маленькое упущение? Хотел пробить стекло? Жаль тебя огорчать — на сей раз оно закалено в драконьем пламени…
Сталь даже не поцарапала стекло…
Мир будто замер. Сэра с легкостью подхватила меня крылом, подбросив вверх.
Потеряв меч, я думал лишь о том, что мечты о семейной жизни так и останутся мечтами. Они скоро оборвутся.
Совсем скоро…
Сирис мчался вперед, но все прекрасно понимали, что он не успеет. Я видел глаза Калеба, полные отчаяния, видел ужас на лице Риски. Я был готов к смерти, не жалея ни секунды о том, что попытался ее спасти… Ее… Спасти…
Я видел раскрытую пасть дракона, ледяное пламя морозило ноги, броня покрывалась инеем. И в небе снова и снова сверкали молнии.
— Ролан!
Голос Лайонела. Остервенелый, полный отчаяния. Он кому-то указывал на меня.
Пасть почти захлопнулась. Вот только я в нее не угодил. Мощный удар невесть откуда взявшегося куска земли попал прямо в морду дракону… Я падал вниз, сверху гремели взрывы, со всех сторон поднималась снежная буря. Удар был сильный, пришелся прямо по голове.
Я пытался отползти в сторону, но кто-то подхватил на руки с такой легкостью.
Словно я ничего не вешу. Почему Лайонел улыбается? После этого перед глазами все померкло. Тело дрогнуло, магия почти полностью иссякла. И я потерял сознание.
Сэра
Боль физическая всегда слабее эмоциональной. По крайней мере в моем случае это правило действовало всегда, с самого рождения.
Тело не привыкло к новой форме, каждое движение против воли сопровождалось отчаянной болью. Все кости будто ломало.
Я осознавала все, что делаю, но противостоять Олову была не в силах.
Стоило попытаться уйти в сторону, как амулет обжигал. Казалось, он проедал драконью кожу до самого сердца.
И в голове его голос. Голос Олова. Он звучал с издевкой. Я ощущала его эмоции, дикое желание обладать, иметь власть и силу. Желание повелевать всем миром, погрузить его во тьму.
Он хотел все уничтожить. Хотел стать богом, создав на пепелище нечто новое. Хотел купаться в море крови, утопая в некромантии, постигая самые ужасные ритуалы.
Так не бывает.
Всему есть причина. Злость и ярость не рождаются на пустом месте. Такая злость тем более.
Его сознание было переполнено жаждой знаний. Олов
