- Пить хочется, - вздохнул Смерч, глазами ребенка-ангелочка глядя на пустую бутылку, содержимое которой уничтожила я. - Так пересохло во рту... - он тяжко вздохнул.
- Ничего, слюны накопи и напьешься, - отвечала я ему сварливо.
Зато одна из дур достала из сумки сок и торжественно вручила его Денису со славами:
- Вот, возьми, у меня лишний!
Естественно, Смерч взял. Еще и спасибо сказал так, что девушка чуть не расплылась лужицей восторга. Он вообще, по-моему, неосознанно с девицами заигрывает! При живой-то мнимой девушке!
- Как сок может быть лишним? Почему у меня нет с собой лишней пачки сока, или лишней бутылки, а у кого-то есть? - рассуждала я, зорко следя за тем, как пьет Смерч, и, не отрываясь от него, глядит на девушку, угостившую его. Его наглый взгляд мне не нравился, поэтому сок я у него вырвала со словами:
- Хватит пить, своей девушке оставь. Лопнешь.
- Это ты лопнешь... - обиделся он, Я слишком резко выдернула сок, и теперь стол, лицо и даже светлая футболка Смерча оказались забрызганными оранжевыми каплями.
- Эй, ты что? - возмутился он. Я, не растерялась, быстро достала из рюкзака влажные салфетки и, вытянув вперед губы трубочкой и издевательски сощурившись, стала вытирать ему лицо, приговаривая:
- Забрызгали маленького!
Брюнет отобрал у меня платки, и пока он приводил себя в порядок, я с большим трудом (чтобы ему не оставлять), допила злосчастный апельсиновый сок.
- Видите, какой у меня парень заботливый, девчата? - придвинулась я поближе к Дэну и положила ему руку на шею. - Даже сок мне оставил. Мой ненаглядный мачо.
"Мачо" не понравилась такая формулировка, и вообще мои действия. Он попытался от меня отцепиться, но у него этого не вышло.
- Какие у вас отношения милые, - нерешительно произнесла угостившая Дэнва девушка.
- Еще бы! Мой пупсик вообще парень приятный. Да? Вы же его знаете? Это тот самый Смерчинский, Лаки Бой, Дэн и еще много кто, - Вещала я, больно потрепав Дениса по волосам. Потом, подумав, подула ему в ухо и положила голову на плечо.
- Машенька, перестань при людях себя так вести, - не переставая улыбаться, попросил Дэн.
В ответ я обняла его сразу двумя руками. Тогда он решил действовать моими же методами и, обняв меня в ответ одной рукой, вторую по-хозяйски положил на колено и заявил:
- Мое солнышко такое ласковое со мной. Правда, котеночек?
- Оглобли прочь, - пихнула я его локтем в живот. За это Дэн издевательски поцеловал меня в макушку и положил ладонь уже не на колено, а на бедро со словами:
- Ррррр, какая ты сегодня игривая...
Пара недвусмысленных поглаживаний, и я, изволочившись, укусила его за предплечье.
- Черт ты паршивый, - прошипела я Дэну на ухо. Девушки изумленно наблюдали за нашими действиями. И не только они. Компанию юристов, да и только что пришедшие студенты, человек десять, не спускали с нас глаз.
- Нет, ты определенно сегодня очень игривая, - прищурился парень, как кот. - Просто сводишь меня с ума.
- Я просто вся горю... от страсти, - с перекошенной улыбкой ударила я его по ноге своей ногой.
- Действительно, страстная, - прошипел он уже не столь добрым тоном и усадил к себе на колени, применив силу.
- Ну ты подписал себе смертный приговор, Смерчинский, - тихо, но выразительно произнесла я.
И вы еще спрашиваете, почему нас потом называли странной парочкой?
Да потому что мы постоянно вели себя так! Неестественно для влюбленных. Шумно, бурно, с переменным выяснением отношений. Очень глупо, неромантично, смешно. Откуда мне было знать, что мой организм так реагирует на первые чувства, зарождающиеся в душе (или где там они смеют зарождаться?). Откуда Денису было знать, что таким поведением , он только подстегивает интерес орла к играющему с ним дикому смерчу?
Мы то целыми днями не виделись и даже проходили мимо друг друга в университете, просто кивнув или помахав. То вдруг постоянно торчали вместе, не отходя друг от друга ни на шаг. То непонятно над чем смеялись, как укуренные травой, то начинали серьезно о чем-то беседовать, то вдруг нас пробивало на объятия (это случалось редко, но на виду у всех - как по заказу неизвестных мне высших сил). И тогда всем казалось, что в наших объятиях ужасно много нежности. Посторонние же не знали, что мы с этим наглым чокнутым "брюнетом с приветом" становились хорошими друзьями, объединенными общей целью, и мы не стремились посвятить всех в наши коварные планы.
Да, все вокруг были уверены, что мы оба без ума друг от друга. И его друзья, и мои, и даже преподаватели. И все они считали, что в виду того, что и я, и он личности особые, свободные, творческие (не понимаю, с каких это пор я стала творческой), мы и выражаем наши чувства в соответствии с нашим мироощущением: нестандартно, то есть.
Нестандартно мы порезвились и в столовой. Закончилось наше веселье тем, что я с силой толкнула в грудь Смерча, пытавшегося меня поцеловать, он со смехом свалился на пол, но потянул меня за собой. Вообще-то лежать на нем было приятно, но я быстро вскочила под изумленные взгляды наших соседей и соседок, а Дэнни затеял забавную игру - решил поймать меня за ноги и вновь утащить на пол к себе. Пришлось побегать от него вокруг круглого столика, перепрыгивая через стулья. Естественно, я опять упала - из-за ног девицы, угостившей Смерча соком.
- Вандалы! - взвизгнула буфетчица, до того спокойно читавшая книгу у прилавка. - Укурки университетские! Вы че делаете?!
- Тетя, мы играем! - выдал ей Дэн и почти поймал меня за лодыжку. Я отпихнула его и поползла к столику.
Когда в помещение столовой хлынула первая волна оголодавших студентов, их взору представилась дивная картина: на полу, почти что под столом, не в силах перестать ржать, развалился Дэн, а я с ногами восседаю прямо на столе и гневно высказываю ему все, что думаю о нем и его тупых играх. За прилавком, явно привлекая к себе внимание, стоит работница столовой и стучит по пустой кастрюле поварешкой.
Народ чуть-чуть удивился, а, может быть, и не чуть-чуть, и мигом достал сотовые телефоны, заразившись модной в наше время привычкой запечатлевать все происходящее на камеру.
Я и Сморчок тут же резко поднялись на ноги, перестали лыбиться, теперь уже я схватила его за руку и поволокла к выходу. Выяснять отношения мы продолжили только в парке около здания университета и проторчали там пару часов. Чтобы меня успокоить, синеглазый открыл свой ноутбук, и мы вдвоем залезли я почтовый ящик Ника, а также на все те сайты, где он бывал. Как партнер и говорил, ничего примечательного из его личной переписки я не узнала, чем и была сильно расстроена. По сотовому телефону Никита тоже не писал ничего особенно интересного. С Ольгой он переписывался очень часто, но до "котенка", "солнышка" и прочего не опускался. Пару раз назвал ее милой, а еще писал приятные комплименты, показав себя истинным джентльменом, которому были чужды приторность и сахарная сладость в отношениях.
