клочками на пол. Она голая, голая подо мной. Я так мечтал об этом, так скучал по ее нежной коже. Не могу перестать касаться ее тела, мне кажется, я столько синяков ей оставил, хотя не знаю, проявятся ли они.
Когда я вошел в ее узкую киску, звезды посыпалась с моих глаз. Мы в раз застонали от удовольствия. Со стороны мы больше были похожи на зверей — на наших зверей, хоть они в прошлом вели себя сдержанно. Алина как и раньше кончила дважды, пока я дошел до пика. Вся копившаяся сперма выстрелила глубоко в нее, заполняя до краев. Хорошо что это сон, иначе, уверен, она бы забеременела после этой ночи.
— Люблю тебя! — шепчу в ее губы. — Не буду сейчас спрашивать, почему ты сбежала, — смотрю в ее глаза, — хочу чтоб ты отдохнула… — укладываю ее на кровать. — Спи малышка!
Спи!
Просыпаюсь в своём кабинете на полу. Тишина. Я один. Поднимаюсь с пола и ощупываю свое тело. Одежда на месте, но я до сих пор чувствую вкус ее губ у себя во рту.
Не может этого быть!
Мой лев спокоен. Я дышу полной грудью. Мне снова хочется жить.
Раздается стук в дверь. Еще вчера я бы злился на это, но сейчас мне самому охота подойти и открыть эту дверь.
— Темный! — голова Каролины высовывается из двери.
— Заходи! — зову ее. На ее лице расплывается широкая улыбка. — Вижу все получилось!
— Да, — выдыхаю я. — Как это работает? — интересуюсь я.
— Это просто ваш сон Тимур.
— То-есть она сейчас тоже спала?
— Определенно! — подтверждает она.
— Она будет помнить сон?
— Я не знаю! — она пожимает плечами.
— Спасибо! — искренне благодарю ее.
— Не за что! Но ты не обольщайся! — Каролина хмурится. — Имей в виду, она может заблокировать твой сон, поэтому не пугай ее.
— Ясно! Как часто я могу это делать? И могу ли делать это без тебя?
На данный момент этот вопрос сейчас самый главный.
— Пока не знаю, я лишь показала способ возможного общения. Если честно, я сама не знала, сработает ли это, но когда я услышала твои стоны… — ведьма улыбается мне.
Мне не стыдно за это перед ней, я бы повторил произошедшее среди тысячи свидетелей, лишь бы снова ощутить вкус губ своей жены.
Алина
Просыпаюсь в холодном поту, открываю глаза и вижу перед собой испуганное лицо Яна.
— Алина! Что с тобой? — взволованно спрашивает он.
— Что? — отрываю спину от кровати.
— Ты… ты стонала — его голос обламывается на последнем слове.
— Я что делала? — резко встаю на ноги.
Вспыхиваю от стыда, вспоминая эротический сон с Тимуром. Ощущаю влагу между ног и понимаю, что Ян тоже это чувствует.
— Извини! — шепчу и несусь в ванную.
Мне нужно привести себя в порядок. Нужно смыть с себя эту хлюпающую влагу между ног. Раздеваюсь и сватаю под струи воды, смывая с себя реалистичный сон.
Странно! Но я чувствую между ног приятную боль, будто я и правда пережила бурную ночь со своим мужем. И губы опухшие, как от поцелуев. Наверно во сне их кусала…
Но как-же хорошо!
Я себя чувствую очень хорошо…
С момента нашего приземления, моя жизнь омрачилась болью и страданиями. От меня практически не отходят ни Ян, ни тетя. Потому что, как и говорила Каролина — все усугубилось. С каждым днем становится все тяжелей и тяжелей.
Кровотечения из носа, конечно тетя сумела остановить, но вместо этого появились боли и спазмы в низу живота. Они порой не дают покоя и прекращаются тогда, когда руки Яна прикасаются ко мне. Он успокаивает меня, расслабляет. Без него я бы умерла от боли. Он мое обезболивающее.
Мне пришлось рассказать ему всю правду, потому что он вправе знать итог моей судьбы. Сказать, что он принял это как должное — значит, ничего не сказать. Он был в ярости. Каждую ночь я слышала его оглушительный вой. Он не мог смериться с этим, но не показывал свои истинные эмоции. Берег мою психику.
Я часто замечаю его искаженное болью лицо. Мало того я чувствую все его эмоции — он страдает, когда мне плохо. Но он моментально собирается и делает все, чтоб успокоить меня. Иной раз сама поражаюсь… вот но стоит в растерянности, а уже в следующую секунду я в его руках — выдыхаю с облегчением.
Я рада, что судьба подарила мне его! И я ни сколько не жалею о своем решении. Вернись я обратно в прошлое, я бы все повторила вновь…
Стою у зеркала, вытирая тело полотенцем. Вдруг замечаю несколько красных пятен. Присматриваюсь. Хмурюсь. Неужели это какая-то новая стадия моей беременности?
Волнуюсь.
Касаюсь пальцами пока еще плоского животика и молюсь, лишь бы с малышкой все было хорошо.
— Алина! — зовет меня тетя. Я только что натянула сарафан. — Все хорошо?
Видимо Ян рассказал ей, в каком состоянии меня обнаружил. В последнее время они хорошо спелись. Понимают друг друга с полувзгляда, будто знакомы всю жизнь.
— Да! — открываю дверь. — Есть хочу! — улыбаюсь ей.
Тетя смотрит на меня удивленными глазами. Обычно они с Яном заставляют меня кушать, а тут я сама прошу.
Она в шоке.
Да, я и сама поражаюсь, на сколько мне сегодня легко. Полагаю это все из-за сна, и я бы очень хотела повторения. Мне нравится просыпаться в хорошем настроении.
Во сне Тимур был очень ласковый и нежный, шептал такое, от чего дрожало все тело. Мне нравится именно такой Тимур, а не тот, которого описывает Каролина. Я периодически созваниваюсь с ней, узнаю об обстановке в целом, о самочувствии родных и конечно же о Тимуре.
Поначалу она говорила, что он держится, старается не подавать вида как ему тяжело. Потом она стала замечать за ним, приступы злости, вспышки ярости. А теперь он даже не скрывает своей агрессии практически к каждому сотруднику. Жестко наказывает тех, кто провинился, не щадит и даже не пытается выслушать окружающих, рубит сгоряча. Его стали бояться.
Он не перестает искать меня, продолжая ездить по фальшивым наводкам, которые подкидывает Каролина. Бывают случаи, когда она предупреждает, о новом вылете Тимура в Америку, простит быть бдительными и не высовываться. Иногда наши лица мелькают в новостях и в газетах, но это стало гораздо реже, нежели два месяца назад.
Мы кстати практически и не выходим из особняка, в который нас поселили, сразу по прилету в Майами. Частная территория огорожена и хорошо охраняется.
Здесь прям райский уголок, вот только рай
