— Фамильная драгоценность? — изумилась Тамира.
Чуть отстранившись, она по — новому оглядела молодого человека. Однако же как внешне отличить тёмного дворянина от тёмного же крестьянина, она представляла себе достаточно плохо.
— Да, — не слишком охотно откликнулся Эдвин, — мои предки принадлежали к дворянскому роду. — Он ухмыльнулся, скрывая тем самым чувство неловкости. — К тем самым тёмным аристократам, которым досталось в своё время в первую очередь. Но родители сумели бежать в Кернскую пустошь. Кое-что из фамильных драгоценностей сохранилось, правда, бОльшую их часть отдали на развитие Оплота. А медальон остался. Собственно, это единственное, что осталось в конечном итоге. Не так чтобы его прятали от сограждан. Если бы это могло помочь, наверняка бы отдали, но деньги и драгоценности в Оплоте стоят мало, ты сама это знаешь. А медальон нельзя ни съесть, ни выпить, ни закутаться в него, чтобы согреться. Для нас же это была память.
— И ты вот так его отдал? — спросила Тамира, ощутив укол совести. — Фактически Брайану?
Плечи Эдвина дрогнули в беззвучном смехе, а глаза, несмотря на всю сложность ситуации, светились счастьем.
— Вот так вот отдал, — подтвердил он. — Дворянство Райсов уже в очень далёком прошлом, будь то к добру или к худу. И, представь себе, ты для меня важнее камушка на цепочке. Тебя это удивляет? — прищурился он. И, не дожидаясь ответа, добавил: — Впрочем, считай это чисто эгоистическим шагом. Я сходил с ума от злости, пока ты считалась невестой Коллинза.
Теперь и Тамира улыбнулась, опуская глаза.
— Я так понимаю, твоя сестра — тоже никакая не сестра? — спросила она.
Эдвин покачал головой.
— Просто мы делаем одно дело, — поспешил уточнить он.
В памяти сразу же всплыли детали их плана на завтрашний день.
— Зря всё-таки ты согласилась задержаться в замке, — прошептал Эдвин, вновь прижимая Тамиру к себе.
Время «первого срока» подошло вечером. Мы с Эдвином, следуя заранее разработанному плану, проскользнули в королевские покои под видом горничных. Да — да, иллюзию горничных Иден «надела» на нас обоих: я была горничной похудее, а Эдвин — потолще. При этом Пантера предупредила, что иллюзия — вторичная и кратковременная, наложенная поверх более прочной личины, под которой нас знали в замке. Образ горничных спустя максимум час должен был испариться, а предыдущая личина при этом останется. При этом половина означенного срока уже истекла, поскольку Иден, наложив иллюзию, отправилась в королевские покои первой. По плану нам следовало предоставить ей некоторое время, и лишь затем соваться туда самим.
И вот теперь мы вошли на территорию Луиса с подносами, которые оставили в первой же комнате, далее шествуя налегке. Стараясь не терять бдительности, я всё же невольно осматривалась, всё больше впечатляясь роскошью убранства. Куда там основной части замка! Перед последней комнатой, каковой являлась спальня, мы остановились. Дверь была прикрыта, но через небольшую щель было вполне реально подсмотреть и тем более подслушать, что происходит с той стороны.
Женский голос мы услышали почти сразу. Принадлежал он Иден, и неожиданностью это не являлось. Задача аферистки заключалась в том, чтобы отвлечь его величество, да настолько качественно, чтобы мы с Эдвином сумели найти вход в тайник и проскользнуть туда незамеченными. Согласитесь, задача, мягко говоря, нетривиальная. Конечно, до недавнего времени оставалась надежда, что король попросту уйдёт в нужное время в другую часть замка, но, увы, наши надежды не оправдались. Пришлось пускать в ход самый смелый план. Аферистку это, кстати говоря, не смутило вовсе.
И вот теперь, осторожно просунув голову в щель, я встретилась взглядом с вольготно устроившейся в комнате Иден. И сразу же вынырнула обратно, в соседнюю комнату. Теперь оставалось выжидать. Впрочем, много времени это не заняло.
Сначала в спальне завели музыкальную шкатулку. Я недоумевающе покосилась на Эдвина. Неужто в этом и заключался шикарный план Пантеры? Заглушить таким образом наши шаги? Оно бы и хорошо, но видеть нас шкатулка Луису не помешает. Однако, вновь заглянув в комнату минуту спустя, я не смогла не восхититься находчивости Иден. Девушка плавно двигалась вокруг узкой декоративной колонны, держась за неё одной рукой, покачивая бёдрами и время от времени делая различные танцевальные движения — так и не выпуская колонну. Вот она на секундочку отвернулась — и вот расстёгнутая пуговица позволила платью спуститься с одного плеча. Поскольку кровать, на которой в данный момент восседал король, располагалась между колонной и дверью, нетрудно догадаться, что он сидел к нам спиной. И оборачиваться в ближайшее время не собирался.
Мы с Эдвином тихонько проскользнули в комнату. Пушистый ковёр, полностью укрывавший пол спальни, скрадывал звук шагов. Задачи разделили: Эдвин следил за происходившим в спальне действом, дабы, если король всё-таки обернётся, мы успели изобразить не вовремя зашедших служанок. Я же ощупывала стены в поисках тайника. Всё же в этом отношении у меня имелся неплохой опыт.
Конечно, нам бы очень повезло, если бы тайный вход обнаружился в первой же осмотренной стене. Но увы. Вскоре стало ясно, что либо я теряю сноровку, либо дверь — в совсем другом месте. Я подала соответствующий знак Иден, одежда который к тому моменту была по большей части разбросана по полу. Если говорить совсем откровенно, то к этому моменту на ней оставались лишь длинные, удивительно красивые чулки с бантиками и столь же длинные кружевные перчатки. Увидев мой знак, девушка прыжком настоящей пантеры перебралась на кровать, буквально накрыв короля своим телом. Тот, ясное дело, не возражал. Я ткнула в бок засмотревшегося не на то, на что надо, Эдвина, и мы стремительно переместились в другую часть комнаты.
Я продолжила быстро ощупывать стены, уделяя особое внимание гобеленам, картинам, коврам и прочим предметам, предположительно призванным украшать интерьер, но могущим иметь и другое предназначение. О том, что происходило в это самое время в спальне, несложно было догадаться по громким мужским и женским стонам. Наконец, мне повезло. За одной из картин обнаружилась ручка, я надавила на неё, и часть стены с тихим скрипом сдвинулась наружу, превратившись в приоткрытую дверь. К счастью, Луис был в данный момент слишком занят, чтобы обратить внимание на негромкий звук, которым сопровождалось это превращение. Прихватив канделябр с двумя свечами (в спальне хватало освещения и без него, так что внимания сей факт не привлёк), мы с Эдвином нырнули в темноту.
Без наших свечей здесь действительно царила бы кромешная тьма. А так мы, к счастью, сумели своевременно разглядеть лестницу, начинавшуюся почти у самых наших ног и ведущую куда-то вниз. Похоже, оба моих предположения касательно расположения «ключа» оказались верны. Вход находился в покоях Луиса, но при этом «ключ» был спрятан именно в подвале.
