Ознакомительная версия.
Но она не была моей настоящей матерью, а вот Джанин Хэзевей была. И, стоя здесь, рядом с ней, я была счастлива — очень, очень счастлива, — ведь я ее дочь. Она далека от совершенства, но совершенных людей нет, как я теперь понимала. Она была доброй, храброй, сильной и сострадательной и, думается, понимала меня лучше, чем я считала. Если я стану наполовину такой, как она, моя жизнь пройдет не зря.
— Я так беспокоилась, — сказала она, взяв себя в руки. — Куда ты уехала... в смысле, мне известно, что в Россию... но зачем?
— Я думала... — Я сглотнула, перед моим внутренним взором снова возник Дмитрий с колом в груди. — Мне нужно было кое-что довести до конца, и я думала, что должна сделать это самостоятельно.
Что касается последней части, сейчас я не так уж была в этом уверена. Да, я выполнила задуманное целиком на свой страх и риск, но только теперь поняла, сколько людей любят меня и не оставили бы в беде. Кто знает, как все обернулось бы, если бы я попросила о помощи? Может, было бы гораздо легче.
— У меня тысячи вопросов, — сказала она.
Ее голос зазвучал жестче, и против воли я улыбнулась. Теперь она снова стала той Джанин Хэзевей, которую я знала. И я любила ее такой. Ее взгляд изучил мое лицо, переместился на шею и... замер.
«Может, Оксана исцелила не все мои синяки?» — В панике подумала я.
Сердце чуть не остановилось при мысли о том, что моя мать поймет, как низко я пала в Сибири.
Однако, протянув руку, она коснулась яркого кашемирового шарфа, и на лице возникло выражение удивления и шока.
— Это... это шарф Ибрагима... фамильная ценность...
— Нет, он принадлежит одному гангстеру по имени Эйб...
Я смолкла, едва это имя слетело с моих губ. Эйб. Ибрагим. Когда эти имена были произнесены вслух, до меня дошло, насколько они похожи. Эйб — сокращенное Эйбрахам по-английски. Эйбрахам, Ибрагим. Разница невелика. Эйбрахам — довольно распространенное имя в США, но имя Ибрагим я слышала лишь раз, когда королева Татьяна с презрением говорила о человеке, которым в молодости увлеклась моя мать...
— Мама, — выдохнула я, не веря собственным ушам, — ты знаешь Эйба?
Она все еще касалась шарфа, и в ее глазах снова вспыхнули эмоции — но не те, которые предназначались мне.
— Да, Роза, я знаю его.
— Пожалуйста, только не говори... — О господи! Почему бы мне не оказаться незаконнорожденной дочерью королевского мороя, как Роберт Дору? Или на худой конец дочерью какого-нибудь почтальона? — Пожалуйста, только не говори, что Эйб мой отец...
Она не стала ничего говорить, но все и так было ясно — на ее лице появилось мечтательное выражение при воспоминании о другом времени, другом месте — времени и месте, которые, несомненно, были связаны с моим появлением на свет. Ух!
— О господи! Я дочь Змея. Змея младшая. Змейка. Или даже Змееныш.
Она как бы очнулась и посмотрела на меня.
— О чем, ради всего святого, ты толкуешь?
— Так, ни о чем.
Я была потрясена, отчаянно пытаясь «переварить» новые сведения, меняющие мое видение мира. Вызвала в памяти это лукавое бородатое лицо, попыталась отыскать признаки семейного сходства. Все говорили, что чертами лица я напоминаю маму в молодости... но вот цвет кожи, эти темные волосы и глаза... да, они такие же, как у Эйба. Я всегда знала, что мой отец турок. А взять хотя бы непонятный акцент Эйба, точно не русский, но тем не менее иностранный для моих ушей? Видимо, Ибрагим — турецкая версия Эйбрахама.
— Как? — Спросила я. — Как могло случиться, что ты увлеклась таким человеком?
У нее сделался оскорбленный вид.
— Ибрагим — замечательный человек. Ты не знаешь его так, как я.
— Очевидно. Мама... Ты наверняка в курсе. Чем этот Эйб зарабатывает себе на жизнь?
— Он бизнесмен. И оказывает услуги множеству людей, поэтому пользуется таким влиянием.
— Но что это за бизнес? Я слышала, он нелегальный. Он не... О господи! Пожалуйста, скажи мне, что он не торгует «кровавыми шлюхами» или чем-то в этом роде.
— Что? — Она явно была шокирована. — Нет. Конечно нет.
— Но он занимается незаконными делами.
— Кто это говорит? Его никогда не ловили на незаконных сделках.
— Клянусь, ты как будто пытаешься все свести к шутке!
Вот уж чего я никак не ожидала — что она станет защищать преступника, но мне ли не знать, на какие безумные поступки может толкнуть нас любовь?
— Если он захочет рассказать тебе, то сделает это. Конец истории, Роза. Кроме того, у тебя определенно полно своих секретов. У вас с ним много общего.
— Шутишь? Он самоуверенный, саркастичный, любит наводить страх на людей и...
Ох! Может, ее слова и имели смысл. Легкая улыбка заиграла на ее губах.
— Я никогда не ожидала, что вы вот так встретитесь. Я вообще никогда не ожидала, что вы встретитесь, и точка. Мы оба считали, что будет лучше, если он исчезнет из твоей жизни.
Новая мысль осенила меня.
— Это ты? Ты наняла его, чтобы найти меня.
— Что? Да, я связалась с ним, когда ты исчезла, но я уж точно не нанимала его.
— Тогда кто? Он сказал, что работает на кого-то.
Ее мечтательная, влюбленная улыбка исчезла.
— Роза, Ибрагим Мазур ни на кого не работает. Он не из тех, кого нанимают.
— Но он сказал... Постой. Почему тогда он преследовал меня? Ты хочешь сказать, что он солгал?
— Ну, — не стала спорить она, — это было бы не впервые. Он преследовал тебя вовсе не потому, что кто-то нанял его или заплатил ему. Он делал это, потому что сам того хотел. Хотел найти тебя и удостовериться, что с тобой все в порядке. Уверена, ради этого он задействовал все свои контакты.
Я проиграла в уме короткую историю своего общения с Эйбом. Неясные ответы, насмешки, выводящие из себя. Однако когда на меня напали, он поехал в ночь, непоколебимо преследуя цель отправить меня обратно в школу, где я окажусь в безопасности. И свою «фамильную ценность» подарил мне, скорее всего, просто ради того, чтобы я не замерзла в дороге. «Он замечательный человек», — сказала мама.
Надо полагать, бывают отцы и похуже.
— Роза, вот ты где! Что так долго? — В вестибюль вошла Лисса, ее лицо просветлело при виде меня. — Пошли... вы обе. Еда стынет. Вы не поверите, что сумел достать Адриан!
Мы с мамой обменялись взглядами и без слов поняли друг друга. Нам еще много о чем предстояло поговорить, но это может подождать.
Понятия не имею, как Адриану это удалось, но в комнате отдыха мы обнаружили китайскую еду. В Академии ее почти никогда не готовили, но если это и происходило, вкус у нее был какой-то... неправильный. Сегодняшние яства оказались хороши. Цыплята в кисло-сладком соусе, совсем юные, яйца и много чего еще — просто нечто. В контейнере для пищевых отходов в углу я заметила ресторанные коробки с адресом в Мизуле, напечатанным сбоку.
Ознакомительная версия.
