Когда Алиент оторвался от планшета, его слегка трясло.
— Что ты теперь собираешься делать?
— С этим? Ничего.
— Но?..
— Я просто не оплачу больше ни одного счета из клиники. Свои деньги у тебя есть…
— Жалкие гроши!
— Вот на них ты и будешь жить.
— Я же умру!
— Она бы тоже умерла.
Алиент подался вперед и оскалился, отчего живо напомнил большую хищную крысу.
— Умерла бы?! Умерла?! Да и пес с ней! Ты обо мне подумал?!
— О тебе? А что, ты надеешься не сдохнуть за пару лет? — Карлайл был холоден и презрителен. — Тебе осталось немного.
— А тебе — еще меньше.
— И об этом я позаботился. Чтобы ты знал — я уже переписал завещание в пользу Авроры и ее детей. Так что убивать меня нет смысла… Вообще надо от тебя отказаться… ты просто генетический мусор в нашем роду!
— Ах ты… — Алиент в ярости схватил старика за горло.
Он уже не помнил, что это — его отец. Что он болен, они оба больны… ярость застилала глаза.
Припадки гнева были характерны для его болезни. И он все сильнее сжимал пальцы. Не слыша криков, стонов, хрипов… не чувствуя слабых ударов старческих рук…
Он просто сжимал пальцы.
А когда пелена рассеялась…
Карлайл Видрасё лежал в кресле неподвижно. Глаза старика были открыты и смотрели куда-то в потолок. На губах играла слабая улыбка.
В смерти он обрел то, чего ему недоставало в жизни. Покой и умиротворение.
Алиент отшатнулся от мертвеца:
— Отец?..
Карлайл был неподвижен.
Мужчина, пересилив себя, сделал шаг вперед, коснулся шеи…
Пульс не прощупывался.
Сердце не билось.
Экран планшета, поднесенный к старческим губам, не запотел.
— Я же не хотел… — Алиент огляделся вокруг.
Они разговаривали в кабинете городского дома. Есть ли здесь камеры?
Да, наверняка. И устроены так, что удалить что-либо из их памяти не получится. Надо бежать…
Заблокированы ли уже его карточки? Может быть… Карлайл не бросал слов на ветер.
Тогда…
Мужчина сорвал чехол с ближайшего кресла и принялся складывать туда самое ценное. Попробовал открыть сейф, но понял, что Карлайл сменил код. А обшаривать покойника не решился.
Просто побросал в импровизированный мешок все, что нашел в кабинете, и направился к двери. Толкнуть все это по хорошей цене знакомому скупщику, снять квартиру и залечь на дно…
На пороге кабинета он еще раз оглянулся — и вздрогнул. Карлайл Видрасё чуть сполз с кресла — и мужчине показалось в отсветах уходящего дня, что труп ехидно ухмыляется.
Старая гадина!
Карлайла нашли только вечером. Когда Интаро удивился, что хозяина нет за ужином, а приглашенный доктор заметил, что обследование сенатор не пропустил бы. А оно как раз назначено после ужина…
Начальник охраны вспомнил, что Карлайл попросил доставить его в городской дом…
Там и нашли тело.
Но Авроре никто не сообщил по очень простой причине.
Никто не знал, где она. Карлайл ни с кем не делился планами, в клинике тоже не любили публичность, а коммуникатор требовали отключать и сдавать на хранение при входе.
Аврора могла бы связаться с Интаро и со своего планшета, но — зачем?! Висен ей и даром нужен не был. И с доплатой тоже.
Так что она узнала о смерти деда, только прибыв через сутки в поместье.
Аврора искренне удивилась, что ее никто не встретил на выходе из клиники. С другой стороны — разве это важно? Сама доедет, не маленькая. Просто Карлайл должен был хотя бы катер прислать…
А, плевать.
До поместья она добралась быстро. И была неприятно поражена суматохой.
Куча катеров, люди, шум, гам… Охрана едва не остановила ее, но потом узнали — и даже извинились.
— Тэра Висен! Где же вы были?!
— В клинике. Что случилось?
— Вашего деда убили.
— Что?! — Аврора вздрогнула. Карлайла Видрасё?! — Как?! Кто?!
Нельзя сказать, что она была к нему привязана. Нет. И в то же время… Карлайл был допущен в ее «близкий круг». Не друг. Не родственник. Но часть жизни. Аврора не любила его. Но она его понимала. И, может, даже немножко жалела. Поэтому известие о его смерти вызвало шок.
— Судя по записям — его сын.
— Алиент?
— Да мы мало что знаем…
— Тэра Висен?!
Аврора развернулась и нос к носу столкнулась с инфером, на рукаве которого была эмблема «Звездный канал». В лицо ей уткнулся микрофон (он же диктофон, он же еще и камера… а то и еще что).
— Как вы можете прокомментировать смерть вашего деда? Где вы были в этот момент? Что вы дума… ой!
Терпение Авроры кончилось примерно на десятом слове. Точнее — она ненавидела всех инферов оптом, еще за мамины мучения. А потому она сделала шаг вперед, подсечку, захват…
Инфер улетел головой вперед в колючие кусты, которые кто-то добрый посадил вдоль изгороди поместья. Аврора резким движением переломила об колено микрофон и бросила охране.
— Убрать. И если еще хоть один из этих пронырливых шакалов попадет на территорию поместья — я и его и вас в космос без скафандра запущу. Ясно?
— Так точно, тэра Висен.
Аврора сверкнула глазами:
— Отлично.
И направилась к дому, где ее встретил злой как черт Интаро Висен.
— Где ты была?!
— В клинике.
— Я был там! Там тебя не было!
— Ты будешь это выяснять при всех? — Аврора мило улыбалась.
Интаро опомнился и огляделся.
Кучка великосветских бездельников, явившихся якобы выразить соболезнования, а на самом деле разнюхать пикантные подробности, жадно глазела на семейную сцену.
— Траурное платье в комнате. Переоденься и приходи. — Интаро усилием воли заставил себя замолчать. Ему только скандала не хватало на похоронах.
То есть хоронить Видрасё должны были завтра. Но сегодня все прощались с дорогим (состояние в несколько миллиардов галактов, а то и десятков миллиардов) покойником. И Аврора появилась как нельзя вовремя.
Не появись она на похоронах — вообще был бы кошмар.
Впрочем, для Авроры он начался в этот же день.
Черное платье, в котором она похожа на призрак. Живут только глаза. Громадные. Черные. Тоскливые.
— Да. Ужасное преступление…
— Громадная потеря…
— Отцеубийство…
Соболезнования, лицемерные охи-вздохи, прикосновения к руке, обещания поддержки…
Аврора едва сдерживалась. Только пару раз отвела душу на невесть как пролезших на сборище инферах.
Нет, не надо делать из нее чудовище. Она даже ничего не сломала. Первому уничтожила дорогую технику, а самого выкинула в окно. Ах, там розовый куст? Да, розы жалко.
Второго проволокла через всю комнату к санузлу и сунула головой в унитаз. И что? Может, он сам поскользнулся!
Интаро не сумел ее остановить оба раза. Да и не пытался. Ему инферы надоели еще больше. Но сам он не мог с ними разобраться — вредно для имиджа. А Аврора…
Ей в сенат не баллотироваться.
Хрупкая женщина. Громадная трагедия, нервы, нервы…
И вообще, вы что, не смогли от девушки отбиться? Да вы на нее поглядите!
В своем черном платье Аврора казалась печальным призраком, который почему-то напялил на себя занавеску. Она словно плыла над полом, производя впечатление полной эфемерности.
Белые волосы были заплетены в тяжелую косу, перетянутую лентой.
Ни одного неверного жеста. Ни одного неправильного слова.
Воплощенное горе и достоинство.
Трагедия.
Интаро еще раз подумал, что, если ее обломать, получится отличная жена.
И нежно погладил пакетик с порошком.
После похорон…
Остаться наедине с дедом Аврора смогла только поздно ночью. Когда выпроводили последнего сочувствующего. Подошла к гробу.
— Он не мучился?
Начальник охраны покачал головой.
— Нет. Ему просто сломали шею. Один миг — и все было кончено.
Аврора прикусила губу.
— Как это случилось?
— Вы знаете, что на вас покушался Алиент Видрасё?
