Он хотел бы тоже переместиться через Бездну, как и Мари. Но Лабьет категорически запретил ему даже думать об этом.
“Это я уроженец того мира. А ты, хоть и ленойр, а всё равно чужероден ему. Твоя аура, а значит и сама сущность, могут просто раствориться в его энергии. И обратно ты уже не выйдешь”.
Поэтому пришлось выбирать самый лёгкий экипаж, самых быстрых лошадей и отправляться в Сент-Флокс так. Слишком долго — и может оказаться поздно, но других вариантов магическая наука пока не придумала.
В город заезжать не стали: свернули на боковую дорогу, что вела сразу к речной пристани. Именно там, как поведал Лабьет, они с Ли и отыскали накопитель, только взглянуть на него не сумели.
“Я уверен, они там. Больше Ли не могла никуда отвести Конфетку. Это самый короткий путь — по её же энергетическому следу”.
Правда, ко всему прочему обнаружилась ещё одна тревожная деталь: неизвестный ранее помощник Собирателя, который запер Мариэтту с Ли в той комнате, а затем пытался обезвредить Лабьета. Однако щинакорн не был бы собой, если бы не нашёл способ унести ноги и поднять переполох.
Другое дело, что и сам “лакей” куда-то запропастился почти сразу после неудачи: оставаться в резиденции ему, конечно, было опасно. Но каким образом у него получилось уйти? Даже стража не заметила, чтобы кто-то покидал королевские владения.
Об этом Ренельд тоже размышлял по дороге. В голову приходили разные варианты, но ни один из них не находил должного подтверждения. Придётся разбираться ещё и с этим.
Но сначала — найти Мари.
Ренельд смял жилет на груди, ощутив, как при очередной мысли о ней, внутри что-то болезненно сжалось. Скоро дорога протянулась вдоль реки, и карета выкатилась к причалу, где было, как и всегда, шумно и людно. Пожелай кто-то здесь затеряться — это не составит труда. Венсану Саумону почти удалось.
“Всё, — буркнул Лабьет, приподнимая голову. — Здесь вели остановить, дальше пойдём пешком. Там всё равно не проехать”.
Потому Ренельд велел кучеру ждать, а сам в сопровождении Ксавье последовал за резво убежавшим вперёд Лабьетом. Похоже, ему тоже хотелось поскорее отыскать Ли. Да, он пытался не показывать своего беспокойства за подругу. Но это ощущалось в его скверном настроении и тихом ворчании, когда он пытался успокоить сам себя.
“Ли не оставит Конфету, не переживай, — то и дело повторял он для Ренельда. — Она умница и защитит её”.
— Уже защитила, когда они вместе оказались заперты, — недовольно парировал тот.
“Это случайность! Кто же знал”.
А сейчас Ладбьет, опустив нос к земле, бежал впереди и молчал, сосредоточенный поиском следов. Вокруг становилось всё тише. Люди остались позади, на пристани, у воды изредка попадались только утлые лодчонки рыбаков, а может, попросту браконьеров.
— Долго ещё? — осведомился Ксавье, вертя головой по сторонам. — Боюсь, мы опоздаем…
— Не нагнетай! — предупредил Ренельд. — Иначе я тебе врежу.
— Врезал уже однажды. Хватит. Просто я не понимаю, как Собиратель вообще мог отыскать такое место, чтобы спрятать своё имущество. Нарочно же не придумаешь!
— А ты не на его месте, потому и не понимаешь! — Ренельд пожал плечами. — И очень хорошо, что не на его месте. Я когда-то тебя подозревал.
— Вот спасибо, — хмыкнул брат.
“Вон там!” — наконец рявкнул Лабьет и остановился.
В той стороне, куда указывал его чёрный нос, виднелся чуть покосившийся домишко, но при всей внешней запущенности он не выглядел совсем заброшенным. Трава вокруг была примята, в стороны от него расходилось сразу две тропинки: одна явно пробитая раньше, другая — гораздо позже. Возможно, даже сегодня.
Лабьет обежал всё кругом и вернулся к пробирающимся по высокому бурьяну Ренельду и Ксавье.
“Они точно были здесь, — уверенно заявил шинакорн. — Ещё был тот… мужик, который хотел меня схватить”.
— Ты уверен? — Ренельд ещё прибавил шаг.
Если Мариэтта вновь столкнулась с тем ублюдком, могло произойти что угодно. Вдруг он снова сумел поймать их?
“Да, точно. Но, кажется, он уже ушёл. А вот девочки — не уверен. И ещё — вокруг страшно фонит светом”.
Ренельд не успел ничего на это ответить, как почувствовал сам. Фонит — это Лабьет ещё мягко выразился. Волна света от какого-то мощнейшего источника до сих пор продолжала расползаться в стороны. Похоже, как после сильного выброса. Или… взрыва?
Ренельд сам не понял, как побежал.
— Эй, постой, Рен! — Ксавье сразу припустил следом.
— Найдите, в какую сторону ушёл тот лакей, — бросил тот на ходу. — Я пока осмотрюсь в доме.
Крыльцо приближалось досадно медленно. И с каждым шагом поток света, что исходил от дома, становился всё невыносимее. Почти полностью восстановившись, тёмная аура Ренелльда буквально корчилась от нежелания вновь соприкасаться с тем, что ей противоположно. Но он уже привык — за все дни, что накачивал себя аурой Мари принудительно.
Едва Ренельд ступил на порог — навстречу ему выкатился огромный чёрный сгусток бездной силы. Ли встряхнулась, замотала хвостом и завертелась, явно призывая его идти дальше.
Ренельд прошёл через небольшую гостиную в угловой закуток — и уже издалека заметил, что пол там разворочен в огромную дыру. Оттуда и шёл самый сильный поток света.
— Мари! — он, едва не прыгая мимо ступеней, сошёл вниз.
Поначалу попытался оглядеться во мраке — и только через миг догадался зажечь огонёк. Весь пол был усыпан крупными осколками накопителя и обломками его каркаса. Иглы светлых аур впивались в кожу со всех сторон. Мари лежала в стороне и, кажется, почти не дышала.
Ли заскулила, опустив хвост.
Ренельд в пару шагов подбежал к жене и сразу сгрёб её в охапку. Осмотрел сначала: нет ли открытых ран. Она могла пострадать и от осколков. Но на её личике было всего пару царапин — в остальном же она, кажется, была цела.
— Мари, — Ренельд склонился к её лицу. — Любимая, ты слышишь? — он легонько встряхнул её прижал к себе крепче.
Но она даже не шевельнулась.
Ли сунула нос тоже, пытаясь понять, насколько тяжело состояние Мариэтты, и её уши тут же поникли. Ренельд поднял жену на руки и вынес наверх. Там уложил на старенький диванчик. Мариэтта дышала ровно и глубоко — только, кажется, спала. Очень глубоко и крепко — до её сознания ничего не могло дотянуться.
Ренельд коснулся ауры Мариэтты и едва не отдёрнул руки от её висков: полнейший хаос, который с трудом пытался прийти в упорядоченное состояние. Смесь осколков чужих аур и тёмных вкраплений, которые, на удивление, не сдавались под натиском её неуёмного света. Её скорее нужно отвезти домой — а там позвать Юго. Он сумеет разобраться и помочь!
Наконец снаружи послышался голос Ксавье: похоже, они с Лабьетом уже возвращались. Брат разговаривал с шинакорном, теперь зная, что тот всё понимает: пришлось ему рассказать. И то, что тот не отвечает, его, кажется, вовсе не беспокоило.
— Похоже, эта скотина скрылся на другом берегу реки. Как будто проделывал это уже не первый раз, — деловито отчитался Ксавье, входя в комнату. — Его след шёл как раз…
Он смолк, опустив неподвижный взгляд на Мариэтту, которую Ренельд баюкал у себя на руках. Лабьет вопросительно склонил голову набок, а затем бросился к нему тоже.
“Что с ней? Что с Конфеткой, Рен? Она спит?” — завывал он в голове, и даже приветственные обнюхивания Ли не могли его отвлечь.
— Она уничтожила накопитель, — проговорил тот.
— Она жива?! — Ксавье приблизился быстрым шагом и вновь остановился, словно его вдруг приколотили к полу.
— Жива, но я не знаю толком, что с ней. Я ждал вас. Теперь едем обратно. В Марбр.
“Рен, — осторожно проговорил Лабьет. — Всё будет хорошо с Конфеткой, что ты! Она просто переутомилась”.
Хотелось бы в это верить…
— Собери осколки накопителя. Там, в подвале, — Ренельд встал с женой на руках. — Думаю, они настолько пропитались чужими аурами, что можно будет вычленить структуру и по слепку отыскать Собирателя, если он скрывается где-то среди нашего окружения.
