Кристиан сузил глаза и наклонил голову.
— Так, значит, после пяти сотен лет постоянных отказов даже упоминать эту женщину, ты хочешь рассказать мне, кем она была? И все, чтобы получить Маргарет? — медленно произнес он, а затем спросил: — Это значит то, что ты больше ничего не чувствуешь к моей матери?
Джулиус заколебался, а затем проговорил грубым голосом:
— Чувства к твоей матери никогда не пройдут, Кристиан. Но мне нужна Маргарет.
Слова, казалось, не удивили Кристиана. Он согласился, торжественно кивнув:
— Хорошо. Договорились.
Когда Кристиан пересек комнату с протянутой рукой, чтобы скрепить сделку, вместо рукопожатия он сжал отца в объятиях.
— Я рад за тебя, отец, — искренне произнес он, когда похлопал того по спине. — Мне нравится Маргарет.
— Спасибо, — пробормотал Джулиус.
— А сейчас, когда мы уже заключили сделку, — усмехнувшись, добавил Кристиан, как только они отстранились друг от друга, — я могу сказать, что в любом случае помог бы тебе, даже если бы ты не согласился рассказать мне о матери. — Когда его отец поднял бровь, Кристиан пожал плечами и добавил: — Ты забываешь, что я не такой жестокий, как ты. Я никогда не встал бы между тобой и тем, кто мог бы помочь тебе забыть мою мать и снова быть счастливым. — Рассмеявшись над выражением лица Джулиуса, Кристиан обошел вокруг стола и занял второй стул. — Так вот. Раз Маргарет принимает ванну, у нас есть, по крайней мере, час, чтобы придумать хороший предлог, благодаря которому ты сможешь находиться рядом с ней. Она долго нежилась в ванне, когда мы были в Калифорнии, и я сомневаюсь, что с тех пор что-то изменилось, — добавил он для успокоения Джулиуса, когда положил блокнот и канцелярские принадлежности на стол перед собой.
Кивнув, Нотте подвинул свой стул, чтобы Маркус, взявший стул у туалетного столика, смог присоединиться к ним.
— Самый простой путь решить эту задачу — это как можно ближе придерживаться правды.
Кристиан задумчиво произнес:
— Очевидно, это должно включать нападение на Маргарет. — Джулиус с опаской посмотрел на сына, но ничего не ответил. — Ты можешь сказать ей, что нападение было совершено семьей моей матери. То, что «Детективное агентство Моррисей» взялось за это дело и направилось в Англию, заставило их занервничать, поэтому они попытаются во что бы то ни стало помешать им.
Глаза Джулиуса недоверчиво расширились:
— Как ты.?
— Я не идиот, отец, — резко перебил его Кристиан. — Нападение связано с этим делом, но, насколько я знаю, ты не пал бы так низко, поэтому остается только семья моей матери. Очевидно, кто-то кроме тебя хочет, чтобы я перестал искать информацию о ней. И к тому же, это хорошее объяснение — долгое время ты держал в секрете мое происхождение лишь потому, что хотел защитить.
— Твоя мать приказала, чтобы тебя убили, как только ты родился, — тихо произнес Маркус.
Джулиус повернулся к нему после этих слов, а затем посмотрел на сына.
Гнев и горечь смешались в его сердце, когда он увидел ошеломленное выражение лица Кристиана, который быстро опустил глаза, чтобы скрыть боль, посмотрев на блокнот, в котором что-то писал, затем, через мгновение, прокашлялся.
— Верно. Значит именно ее семья организовала нападение на Маргарет. Если же моя мать все еще жива… В таком случае, это могла быть она.
Когда Кристиан поднял на отца вопросительный взгляд, Джулиус заколебался, но промолчал, не желая говорить, так ли это было на самом деле.
— В любом случае, — вздохнув, продолжал Кристиан, пока его отец упорно молчал, — я скажу Маргарет, что из-за страха за мою жизнь ты, наконец, рассказал, что моя мать пыталась убить меня при рождении, и ты подозреваешь, что именно ее семья стоит за нападением. Но, несмотря на это, я все равно хочу продолжить расследование. Однако, так как ты отказываешься сообщить еще какую-либо информацию, то решил остаться с нами, чтобы обеспечить нашу безопасность, пока мы не бросим все или не докопаемся до сути. — Кристиан замолчал, обдумал план и кивнул: — Это должно переубедить ее в том, что ты упрямый осел, который безо всякой на то причины не говорит мне, кем была моя мать. — Джулиус замер, услышав эти слова. Но Кристиан все еще продолжал: — И выставить тебя в прекрасном свете, а также предоставить убедительную причину, по которой ты хочешь находиться как можно ближе к ней. — Он остановился и взглянул на отца: — Остальное, к сожалению, зависит только от тебя.
— К сожалению? — эхом повторил Джулиус голосом, похожим на предупреждающее рычание.
— Ну… — Кристиан поморщился. — Отец, я не знаю, каким ты был раньше, но сейчас ты точно не подходишь под описание Ромео. Я имею в виду, что горничные в доме и секретари на работе боятся тебя и…
— Я знаю, как соблазнить женщину, — резко перебил его Джулиус. Но когда Кристиан даже не попытался скрыть свое сомнение по этому поводу, его отец нахмурился и продолжил настаивать: — Я знаю!
— Хм… — недоверчиво пробормотал Кристиан.
— У меня есть кое-какой опыт в сексе, сын, — гордо сказал Джулиус. — Я не жил как монах. На самом деле, одно время я был в некотором смысле распутником.
— Я уверен в этом, — успокаивающе произнес Кристиан, а потом добавил: — Но это было чертовски давно, отец. Времена меняются, женщины тоже. — Он пожал плечами. — Все что я хочу сказать, так это то, что тебе может понадобиться помощь.
Джулиус нахмурился. Эти слова вызвали в нем неуверенность. Много времени прошло с тех пор, как он ухаживал за женщиной. Если быть более точным, то он не делал этого с самого рождения сына, поскольку постоянно думал о его безопасности, о том, как быть хорошим отцом и содержать семью. Но, несомненно, не могло же настолько все измениться?
— Не беспокойся, отец. Я помогу, — ободряюще сказал Кристиан. — Помогу тебе произвести на Маргарет хорошее впечатление. Я уверен, что все будет хорошо.
— Я тоже помогу.
В удивлении Джулиус оглянулся и заметил Данте, который отошел от двери, ведущей в остальную часть гостиничного номера. «Он, очевидно, какое-то время находился там и слушал», — раздраженно подумал Нотте, когда увидел, как тот вместе со своим близнецом Томмазо зашел в комнату.
— Как долго вы двое стояли там? — возмущенно спросил он, как только Данте упал на кровать и прислонился головой к ее изголовью.
— Я думаю, мы слышали почти все, — признался Томмазо, заняв вторую половину постели. Он скрестил ноги в лодыжках, положил руки на живот и перечислил: — Маргарет — твоя половинка. Мать Кристиана пыталась убить его и, вероятно, стоит за нападением на Маргарет, которое мы, видимо, пропустили. А тебе нужна помощь, чтобы соблазнить красавицу Аржено. Вроде ничего не забыл.
