А мама тем временем частила:
— История умалчивает, откуда у графини появился сосуд с хной. По одной версии ей преподнес его в подарок супруг, Ференц Надашди, всю свою жизнь положивший на защиту Венгрии от турок. Возможно, сосуд попал к нему в руки в одном из многочисленных военных походов, и Ференц, пленившись его красотой, подарил диковинку любимой супруге. Сейчас…
Порывшись в сумке, Анна извлекла сложенный вдвое лист бумаги. На нем была изображена серебряная чаша. По ободку сосуда вились символы, от которых, вниз, будто оплетая его, разбегались цветочные узоры.
— Думала, в прежние времена хну хранили в глиняных горшках, а не в таких вот гламурных вазончиках.
— Этот, как ты выразилась, гламурный вазончик считается особенным, — улыбнулась мама. — По преданию сама богиня удачи и счастья Лакшми ниспослала сосуд своим преданным жрицам, чтобы чудодейственная сила хранящейся в нем хны помогала ее дочерям. Рисунки, наносимые на тела девушек, якобы исполняли их сокровенные желания, которые зачастую были весьма прозаичны: удачное замужество и долгая счастливая жизнь.
— Типа лампы Аладдина, что ли? — сразу подобрала я аналог для «волшебной» емкости.
Мама сделала вид, что не расслышала очередной подколки и как ни в чем не бывало продолжила:
— Другая легенда рассказывает, что необычный подарок графине преподнес странствующий художник, написавший портрет Эржебет, единственный, сохранившийся до наших дней. К сожалению, истины мы никогда не узнаем. Эту тайну графиня унесла с собой в могилу.
— А почему вы решили, что чаша находится в замке? — снова проявила я любопытство.
— В тех самых судебных документах вскользь упоминалось, что ее замуровали вместе с графиней, посчитав вместилищем злой силы.
— И вы в это верите? — скептически фыркнула я. — Даже если так и было, голову даю на отсечение, за столько веков индийская реликвия уже успела обрести другого хозяина и теперь пылится в какой-нибудь частной коллекции. До вас ведь в этих подземельях наверняка побывала уйма народу.
— Твоя мать убеждена, что сосуд по-прежнему находится здесь, — буркнул Виктор. — Я придерживаюсь иного мнения.
— Скоро оно у тебя поменяется, — безапелляционно заявила Анна, проводя рукой по бугристой кладке.
Я забралась на одну из полуразрушенных стен, чтобы полюбоваться панорамой. В долине раскинулась небольшая деревушка, носящая одноименное название Чахтице. Окна домов с черепичными крышами отблескивали золотыми огнями, из труб в темнеющее небо серыми кольцами уплывал дым. Завершали идиллическую картину горы, немые свидетели и вечные стражники мрачного замка.
Налюбовавшись на живописные руины, мама удовлетворенно заключила:
— С местностью мы ознакомились, завтра с утра пораньше приступим к работе.
Я, до этого устало таращившаяся по сторонам, встрепенулась и спросила:
— Погодите-ка, а мне что в это время прикажете делать?
Наивная! Почему-то была уверена, что сперва родители посмотрят со мной город, заглянут в местные сувенирные лавки, в общем хоть малую толику времени уделят своему чаду, а они, оказывается, и не думали пестовать любимую дочурку. И это называется совместный отпуск?!
— Можешь нам помогать, — простодушно предложил отец.
— Копаться в грязи?! — Я вытаращилась на него в неподдельном изумлении. — Нет уж, увольте!
Мама передернула плечами:
— Тогда сама займись своим досугом. Мы ведь тебя предупреждали…
«Нужно было с Изкой махнуть в Турцию, — с большим опозданием пришла здравая мысль. — Уже б три дня нежилась у бассейна. Но нет! Именно этим летом мне приспичило увязаться за родителями. А теперь придется маяться от скуки!»
Если бы я тогда знала, что это самая незначительная неприятность из всех, которые вскоре должны были со мной приключиться, оглашала бы Карпаты счастливыми криками.
Венгрия. Будапешт
— Девчонка чуть не расплавила мне мозги! Поразительно, как из обычных предметов ей удается извлекать такие звуки! — Если в первой фразе слышалась неприкрытая злость, то вторую Йолика произнесла с искренним восхищением.
— Рано или поздно Ясмин научится контролировать свой дар, — рассеянно ответила Цецилия. Мысли ее сейчас были сосредоточены на другом — на сыне.
— А пока что проклятый дар контролирует ее! — уже почти без гнева отметила вещунья.
Плеснув в бокал вина, Йолика подошла к окну и отодвинула тяжелую портьеру. Сад, окружавший фамильное гнездо Эчедов, захватили сумерки, увлекая расползающиеся очертания в ночь. Старый особняк, с раннего утра наполнявшийся гулом множества голосов, к вечеру погружался в безмолвие. Молодежь покидала дом, спеша затеряться в лабиринтах неспящей столицы. Большая часть клана Цецилии состояла из молодых, а они ох как не любили томиться по ночам взаперти.
— Йоли, думаешь, у нас есть шанс? — дрогнувшим голосом прошептала женщина. Глаза ведьмы снова наполнились слезами. — Ты ведь утверждала, что будущее переменчиво. Любое, даже незначительное событие может все изменить.
— Так и есть, — не слишком уверено отозвалась гадалка. Обернувшись, добавила: — Я не все тебе рассказала. Да и Керестей услышал только часть пророчества. В смерти твоего сына будет повинна девушка, — на выдохе закончила вещунья.
— Ясмин?!
Йолика поспешила заверить, что нет, пока обезумевшей от переживаний матери не взбрело в голову немедленно расквитаться с предполагаемой виновницей смерти сына.
— Я не знаю ее. Неясный образ появился лишь на мгновение. Как будто призрак из прошлого… — задумчиво пробормотала чародейка. Прогнав наваждение, торопливо проговорила: — Теперь тебе известно все.
— И что мне прикажешь делать? — заломила руки Цецилия. — Запереть его, ни под каким предлогом не выпускать из дому?
— Ну, вот еще! Тогда мысли о скорой гибели превратятся в паранойю. Пусть мальчик как можно больше времени проводит с друзьями, развлекается.
Йолика ласково обняла подругу. После кончины матери гадалка была единственной, кому Цецилия доверяла и к кому прислушивалась.
— Наши судьбы в наших руках, — прошептала вещунья. — Все еще может измениться.
В дверь тихонько поскреблись.
Цецилия смахнула непрошенную слезу и, взяв себя в руки, уже спокойным голосом распорядилась:
— Войдите.
На пороге показался темноволосый коренастый юноша, близкий друг Криса; талантливый, подающий надежды Ведающий.
— Госпожа, — с почтением заговорил ведьмак, — ночью произошел новый всплеск. Где-то в районе Малых Карпат.
