Ткань с шумом падает к ногам, и я остаюсь в слишком откровенном виде перед ним. Остатки корсета отправляться следом, как и оставшаяся лямка, держащая чулок. Только пояс и тонкая ткань насквозь промокшего белья, от которого мне не терпится избавиться. Разыгрываю замешательство и слышу этот приказной тон:
- Все. Сними все.
Я разыгрываю неловкость, стеснение, но мысленно сгораю от нетерпения показать ему себя, полностью, да, так откровенно и честно, не пряча лицо за темными локонами. Он отравил меня, и я настроена мстить. Я задушу его. Даа, я задушу его своей любовью.
Щелчок и пояс падает к вороху одежды под ногами. Я намеренно медленно вышагиваю из сапожка, выставляя теперь уже босую ногу на каменный пол, и прикусываю губу от удовлетворения его возмущенного взгляда.
Ты сказал «все».
Вторая следует сразу за ней, и в пару шагов я преодолеваю расстояние между нами, ловко оказываюсь на его коленях, прижимаясь бедрами к паху.
Мне не терпится прижаться к нему как можно сильнее, но я медлю, позволяя рассмотреть себя внимательнее, следя за реакцией, которая не заставляет себя ждать. Лорд запускает пальцы в мои волосы на затылке и оттягивает их назад, заставляя откинуть голову и сильнее выгнуться к нему навстречу, чтобы вернуться к тому, на чем все закончилось.
- Анна… - Он вновь обдает меня жаром моего имени и набрасывается на темную вершинку, жадно сбирая их в рот, свободной рукой захватывая другую, прокатывая ее между пальцами.
Я так умру от переполняющих меня чувств!....
Его поцелуи как печати. Он клеймит, обозначая владения, шаря пальцами по обнаженной коже, заставляя кровь в венах сворачиваться от нетерпения. Я изо всех сил стараюсь усидеть на месте, но невольно, инстинктивно трусь о твердую плоть укрытую тканью плотных кожаных брюк.
Подушечка пальца накрывает пульсирующий бугорок, сокрытый влажной тканью и я не сдержавшись, хрипло втягиваю воздух, на секунду теряя себя на грани незнакомых чувств. Она неспешно вырисовывает круги, чуть растирая возбужденную плоть и я, кажется, шире развожу ноги, умоляя о большем, но он дразнит, не продвигаясь вперед, удерживая меня на месте, продолжая голодно пробовать мое тело губами.
Выводит какие-то узоры, кружки, меняя давление с едва различимой лаской, погружая меня и вытаскивая в густом тумане, сожравшем все мои мысли, кроме полной концентрации на его движениях. Ткань сдвигается в сторону и я, наконец, голой кожей ощущаю его грубый, мозолистый палец, который теперь приносит совершенно иные ощущения. Более сильные, чувственные, выворачивающие душу наизнанку, выбрасывая в мир все лишнее, стонами срываясь с губ.
Я открыта перед ним, он только чуть ниже опустил свое орудие и теперь медленно и едва ощутимо поглаживает влажные складочки, открывая их для себя, чуть погружая палец вглубь. Вся подбираюсь, сжимаюсь, но он легонько встряхивает меня, не позволяя закрываться, не разрешая улизнуть от его ласк.
Погружает его немного глубже и замирает. Я уже голова умолять о продолжении, но подушечка большого пальца опускается на чувственную горошинку и надавливает. Теперь они работают в паре. Он не делает лишних движений, все они ему давно знакомы и на секунду душу окатывает едкая волна зеленой ревности, которую тут же вышибает странным, но сильным разрядом.
Тело сковывает судорога, и я мечусь в его руках, будто пытаюсь уйти, вырваться, но его руки сильны и приковывают меня к месту, лишь опуская мое лицо и вдыхая вырванный шумный стон, перемешанный с его именем:
- Алекс…
Он выпивает его жадно, вырывая из меня все новые и новые стоны, не прекращая своей ласки, и я хватаюсь за его плечи, сминая чертову мешающую ткань, от слабости падая ему на грудь.
Отпустил.
Обхватил меня одной рукой за талию, другой поглаживает макушку, продолжая молчать, и видимо о чем-то думать. У меня нет мыслей. Меня словно вытряхнули, и собрали заново, вымыв всю грязь, все пыль и грусть, освобождая и позволяя растечься по груди мужчины, утыкаясь носом в сгиб его шеи.
Его возбуждение все еще ощутимо, и подумав всего секунду, я спускаюсь к нему ладонью, но ее перехватывают и уводят мне за спину.
- Не сегодня, малышка.
Простая фраза, но меня переворачивает изнутри. Он не может так говорить, просто не может. Ему не дано испытывать такую сентиментальность, отбрасывая свое извечное «Анна». Но прозвучало то, что прозвучало.
Он поудобнее обхватывает меня руками, позволяя обнять его за плечи и замирает, лишь кончиками пальцев пересчитывая шрамы на спине. Полосочку за полосочкой, каждый миллиметр кожи, грубые края которых так и не разгладились. Он чертит линии вдоль них, но так аккуратно, будто это может принести боль. Нет, Алекс, они уже давно не болят! Сердце болит, на нем гораздо больше шрамов!
Но мужчина не слышит моих мыслей, дышит мне в макушку глубоко и размеренно, но я буквально кожей чувствую, как растекается яд в воздухе, проникая в поры. Нет, я противоядие. Твое противоядие. Я вытащу тебя, обещаю…
К демонам.
Закрывая глаза, вдыхаю полные легкие ее запаха, всем сердцем желая остаться в этом моменте навечно. Навсегда остаться голой в его руках, пока пальцы бродят по следам на моей спине, позволяя трепетно и доверчиво прижиматься к крепкому телу.
Моя месть, моя злость на секунду померкла, сшибленная с ног волной удовольствия. Такого желанного. Она ошалело хлопает глазами и я, мысленно оттолкнув ее в сторону, сильнее зарываюсь носом в его шею, запуская пальцы в русые пряди.
Молчит, не рушит момент, кажется, потерявшись в хороводе своих хмурых мыслей.
Словно вздрагивает, выныривая и притянув к себе мою голову, целует в висок.
- Теперь ты готова поговорить?
«Нет! Нет! Не хочу!» - кричу у себя в голове, но в реальности киваю, соглашаясь.
- Тебе понравилась идея Алани со школой?
- Да, она не плоха. Но для этого потребуется много и столько же много нужно продумать.
- Справишься?
- Думаю да. Сегодня займусь этим вопросом.
- Составь список всего, что понадобиться. Подумаю, что с этим можно сделать. Есть пожелания уже сейчас?
- Да. Мне нужны будут аспидные доски и мел. Много мела. Желательно еще помещение, в котором светло и достаточно места для парт. Ну и сами парты. – Я говорила и боялась замолчать, потому, как мужчина все это время пропускал мои волосы сквозь пальцы, погружая в сладкую негу. – Бумага. Книги из библиотеки. Чернила. Много всего.
- У тебя полно времени, никто торопить не будет. Скоро зима и я думаю это не плохая идея занять детей чем то полезным.
И вновь молчание.
Как бы мне не было хорошо сейчас, но я знала, что этот момент закончится, и чем сильнее я буду пытаться его удержать, тем болезненней будет разочарование. Нужно резко, так меньше боли.
Я выпрямилась и села, заправив волосы за ухо, оборачиваясь к куче моей одежды, сброшенной на пол.
- Уже хочешь сбежать? – Усмехнулся он, но на губах выступила горечь.
- Ты же не станешь сидеть со мной так весь день.
- Конечно, нет. – Согласился он. Слишком просто и быстро.
Хотелось слышать прямо противоположное, но каменное сердце моего лорда было все еще холодно.
В противовес моим мыслям он потянул меня к себе, вжимаясь в губы новым, горячим поцелуем, который как финальный аккорд, закончил нашу симфонию, подводя жирную черту. Мужчина встал, удерживая меня на руках, и донес до стола, усаживая на самый край и отпуская.
- Не стоит ходить по холодному полу босиком. – Пояснил он, и ладонь пригладил волосы, которые тут же вернулись в исходное состояние.
Все рядом с ним рассыпается.
Стеснительное солнце выглянуло из-за туч и сейчас окутывало его мягким светом, позволяя полностью, с головы до ног, обвести его взглядом. Он чуть приподнял бровь, как бы спрашивая причину моего интереса, но я сделала то, что делала всегда, когда пыталась спрятать истинные чувства – улыбнулась.
Специально для него. Лукаво, чуть игриво и словно легко, будто меня не давит понимание, что несколько минут назад я дрожала в его руках от оргазма, отдала свой первый поцелуй, едва ли не сгорая от счастья, что это именно он и не разделась, впервые представая перед чужим взглядом. Горящим и голодным. Будто у меня не сворачивается тугая пружина внизу живота, как только картинки вновь появляться перед глазами, выдернутые у избирательной памяти.
