— Ну а я?
— В том-то и вопрос. Зачем здесь ты? Не по наши же темные души. — Он приоткрыл правый глаз, оценил мою скептическую улыбку и снова закрыл. — Вот и говорю… что-то с тобой не так, Валборг.
«Очень многое, — хотелось признаться мне. — И я здесь действительно по ваши темные души. Мы уже встречались, просто ты не помнишь, потому что потерял много крови и почти умер. Я нашла ваш отряд во Тьме. Я тащила каждого к границе чуть ли не на своем горбу. Я вливала в вас силы, пока не начала падать от усталости, и, кажется, перестаралась. Я — ваша аномалия, Берг. Я причина, по которой вас три месяца держали в научном центре, а потом отправили сюда. И я та, кто нуждается в вашей помощи, потому что иначе Тьма расползется во все стороны, и никакой Великий Купол ее не сдержит. Чернь выйдет на улицы. Монстры, которых вы мельком видели во Тьме, завоюют мир».
Разумеется, ничего такого я не сказала. А ровно в половине первого раздался щелчок замка, ознаменовавший окончание нашего первого, укороченного учебного дня.
— Мы знаем, где столовая! — хором объявили близнецы, Аарон и Дарен Сворт.
Остальные согласно загудели и устремились на выход, только мы с Трин решили задержаться и оставить так и не пригодившуюся форму в раздевалке.
— Эй, Валборг! — оглянулся возле двери Берг. — Спасибо.
Щеки опалило жаром, и я через силу кивнула:
— Сочтемся.
— За что он благодарил? — спросила Трин, когда чуть позже мы шли в обход основного корпуса к зданиям общежития.
Она то и дело зыркала по сторонам, то ли кого-то выглядывая, то ли опасаясь атаки униженных старшекурсников.
— За глубокий анализ его личности, — пробормотала я.
— О, вы разобрались со всеми этими слабостями? С Лукасом сложно. По-моему его слабость в том, что ему на все плевать.
— А твоя?
Трин зарделась:
— Он говорит, сентиментальность.
Ну это вряд ли.
Я хмыкнула:
— Его право. Завтра посмотрим, как оценит наши выводы мэтр Кобэ.
— Слушай, а этот кудрявый… Коб… Он ему не сын случайно?
— Сын, племянник, брат, демон их разберет. Но что родня — даже не сомневайся.
— Нам конец, — тяжело вздохнула Трин.
— С чего это?
— Так если сын, а его вот так… еще и магией, а ведь мэтр запретил, сказал, лучше уж по морде.
Я об этом уже размышляла и пришла к выводу, что наказывать нас не за что, но мэтр вполне мог решить иначе. В любом случае, назад уже ничего не вернуть, а изводиться волнениями остаток дня — бессмысленно.
— Все будет хорошо, — заверила я. — Иди лучше перекуси. Где столовая, знаешь?
Трин остановилась и кивнула:
— Да. А ты не пойдешь?
Есть не хотелось совершенно, как и наткнуться на очередного знакомого. Встреча с прошлым в трех лицах — Рони, тьмаги и Леннарт — и так чересчур для одного дня. И хотя я понимала, что спрятаться совсем не получится, могла хотя бы отсрочить новые испытания.
— Нет, хочу подремать. И почитать. Завтра лекции по общей магии, не помню уже ничего со школы, освежить бы.
Трин смотрела с недоверием. Может, решила, что я трушу и не хочу показываться на людях после утренней стычки, и я знала, что многие подумают так же. Потому парни и отправились сразу в столовую. Показать, что не боятся и готовы к противостоянию.
И я буду готова. Завтра. Обязательно буду.
— Как знаешь… — с сомнением протянула Трин и, махнув на прощание, свернула обратно к учебному корпусу.
За ее безопасность я не переживала. Найдет парней, вместе они справятся с чем угодно.
А вот я, похоже, переоценила свои силы, когда сочиняла этот дурацкий план с поступлением. Ведь если нервы уже сейчас натянуты до предела, что будет дальше?
* * *
Трин вернулась только под вечер. Взвинченная, бледная. Тут же начала перебирать гору барахла, которую постоянно таскала с собой в огромной сумке.
Устав нервничать, я действительно на пару часов погрузилась в учебник по основам магии и неожиданно увлеклась, но, когда с соседней кровати донеслись тихие ругательства, отложила книгу.
— Рассказывай.
— Что? — Трин вскинула голову.
— Все рассказывай.
Она закусила губу и промолчала.
— Да ладно, Трин, я крепче, чем выгляжу.
— О тебе… — она прокашлялась, — о тебе говорят. Всякое.
Вот уж удивила.
— Что именно?
— Ну… про твоего деда. И что ты сбежала. А теперь в нашей группе. И про вас с Леннартом.
Ясно. Две сплетни нашли друг друга и сплелись. Чего-то подобного я и ожидала, но не думала, что стану объектом внимания в первый же день. Наверняка ведь Рони-язык-без-костей постаралась. Бедняжка, умаялась поди бегать по коридорам и разносить горячую весть о вернувшейся из небытия непутевой наследнице тэра Валборга.
Я передернула плечами:
— Тебя это тревожит?
— Нет! — вскинулась Трин. — Нет, я же говорила, но… В столовой был Кобэ, который молодой. Я думала, поднимет шум, а он ничего такой, веселый, будто даже не обиделся. Немного подначивал парней, но в рамках. А потом начал Леннарта подкалывать. Мол, что ж он не рассказал сразу, что маньячка за ним в институт явилась. И, дескать, если он боится, то зря, ведь боевики всегда защитят друга от навязчивой девицы. Кобэ на всю столовую заявил, что ты умоляла Леннарта на тебе жениться. В ногах валялась, а он кремень…
Ну, допустим, не валялась, хотя в остальном все верно. Я взяла с тумбочки стакан и отхлебнула воды:
— И?
— И… Монсон сломал Кобэ нос.
Я поперхнулась, но сглотнуть успела, а то бы все вокруг забрызгала.
— Серьезно?
— Ага, по старинке, кулаком. Как предлагал мэтр. А с виду такой тихий…
Это да. Наверное, меня бы не так удивил даже Хольм, бросившийся защищать мою честь. Или любой другой тьмаг. Но Ян Монсон и впрямь выглядел самым тихим, сдержанным и безобидным.
— И что дальше?
Трин через силу улыбнулась:
— Прибежала та дама с полотенцем, но без полотенца, конечно. Тэри Клорим. Она вообще какая-то вездесущая. Сказала, что с нарушителями разберутся кураторы, и всех разогнала.
Отлично. Я вызываю споры, драки и наказания, даже не выходя из комнаты.
Я поставила стакан, убрала с кровати книгу и легла, уставившись в потолок.
— И вы так долго были в столовой? — спросила отрешенно.
— Нет, прогулялись, тут парк такой огромный, почти целый лес… — Трин помолчала. — Кая?
— Что?
— Леннарт просто встал и ушел. Слова не сказал. Почему? Я думала, вы были помолвлены, а потом…
— Нет. — Я повернула к ней голову и усмехнулась, до того Трин казалась расстроенной. — Кобэ не соврал. Я умоляла, а Леннарт не поддался, вот и все.
Поразительно неприглядная картина, если не знать контекста и того, что личность Виктора Леннарта не играла никакой роли в той давней истории. Мы с ним и виделись до этого всего пару раз на каких-то приемах. Я была слишком юна, а он — слишком заносчив, чтобы нас что-то связывало, но дети избранных семей не могли не пересекаться. И семей этих не так много, чтобы мне предоставили выбор…
Я упрашивала деда о шансе. О крошечном шансе на жизнь.
— Я ведь могу… могу по-другому, — рыдала я. — Я не бесполезна.
— Если бы, — жестко отозвался дед.
Наверное, мне никогда не забыть его скрюченный сухой силуэт в огромном кожаном кресле. С того дня я ни разу не заглядывала в темный кабинет, ставший отправной точкой всех моих несчастий. Боялась встречи с призраком…
— Ты позор. Даже замуж тебя не выдать…
— Выдай! — ухватилась я за идею. — За кого угодно выдай, я пойду!
Замужество — это ведь нестрашно. По крайней мере, не так страшно, как…
— Да кому ты нужна, малосилка!
— Но ты ведь даже не попытался! Выбери, выбери кого угодно. Я выйду за того, кто увеличит влияние рода.
На самом деле, в тот момент моя голова была забита несбыточными мечтами. Что жених окажется молодым. Или хотя бы понимающим. Что мы сможем договориться, затянем помолвку до моего совершеннолетия и разойдемся, когда с меня спадет дедовский поводок. Я строила планы и надеялась.
