Нервы, ― многозначительно повторила Эбби. ― Ты когда-нибудь встречала парня, который заставлял бы тебя так нервничать? Знаешь что? Не нравится мне этот парень.
― Только что же ты говорила, что он похож на Брэда Питта. И, мол, это несправедливо, что он собирается жить с нами.
― Это было пять минут назад. Теперь у меня волосы дыбом встают. С ним что-то не так, Тиа, клянусь.
― Все дело в его запахе.
Тиган отметила это, стоило только ему переступить порог.
― Запахе?
― А тебе не показалось, что от него… очень хорошо пахнет? ― по тому, как Эбби нахмурилась, Тиган поняла, что она не заметила ничего такого.
― Чем же? ― Эбби выглядела озадаченной. ― Одеколоном? Я ничего не почувствовала.
― Нет, это было скорее как… ― Тиган покачала головой. ― Не знаю, как это описать, ― от Финна исходил запах чего-то дикого, первобытного. Но скажи она это вслух, и Эбби бы припоминала ей эти слова до конца жизни.
― О боже, ― снова заладила Эбби. ― Вот так Бартоломью Дарк соблазняет своих жертв… их привлекает его запах. Запри дверь на ночь, ладно? Завтра я принесу святой воды из купели у церкви Дрого.
Тиган вздохнула.
― Когда ты последний раз читала книгу, в которой не было вампиров?
― Кто-то пишет книги без вампиров? Погоди… пингвины заставили нас читать Шепскира, верно?
― Шекспира, ― поправила Тиган.
― Неважно. Я почти уверена, что Меркуцио был вампиром. У него было такое специфическое поведение, понимаешь? Просто не выдалось возможности показать свои клыки.
― Я не ослышалась, Эбигейл, ты называешь Сестер Милосердия пингвинами? ― миссис Уилтсон спустилась по лестнице, таща за собой Эйдена. ― Если хочешь оставаться в этом доме, ты должна уважать набожных женщин.
― Простите, миссис Уилтсон, ― извинилась Эбби. ― Я покаюсь в этом на следующей мессе. Можно я останусь у вас еще на одну ночь?
― Не сегодня, ― отказала миссис Уилтсон. ― Тебе лучше пойти домой.
― Но… Я ведь помогала готовить ужин! Неужели я не могу его съесть?
― Надо дать Финну возможность освоиться, ― она подтолкнула Эбби к двери.
― По-моему, в соусе для спагетти не хватает чеснока, ― сказала Эбби, когда миссис Уилтсон вывела ее на крыльцо. ― Много-много чеснока!
― Я подумаю об этом.
Эбби соорудила из большого пальца и мизинца телефон и поднесла его к уху.
― Позвони мне, ― шепнула она Тиган, перед тем как миссис Уилтсон закрыла за ней дверь.
― Чеснок?
― Вампиры, ― коротко пояснила Тиган.
― Эбби считает… ― миссис Уилтсон покачала головой. ― Можешь позвонить ей позже и сказать, что у Финна нет клыков? У мальчика сломана рука. Любой бы побледнел. Давай разогреем ужин, пока они не спустились.
― Я постою на стреме, ― вызвался Эйден, становясь у подножия лестницы, ― и предупрежу, когда они начнут спускаться.
Миссис Уилтсон поставила на стол тарелки, а Тиган налила молока себе, Эйдену и Финну и вина родителям.
― Они там не торопятся, ― отметила Тиган.
― Ваш папа объясняет правила дома, ― сказала миссис Уилтсон. ― В больнице Скиннер не отходила от него ни на шаг. Она даже не позволила Финну поехать с нами. Эта женщина ничего не знает о мальчике. Он МакКамхейл до мозга костей.
― Что это значит?
― Это значит, что он Путешественник. Он не должен был жить по правилам мисс Скиннер.
― Они идут, ― Эйден выскочил из-за угла на четвереньках.
― Хорошо, ― ответила миссис Уилтсон. ― А теперь иди мыть руки.
― Я не хочу мыть руки. Хочу остаться здесь и посмотреть на Финна.
Миссис Уилтсон опустила подбородок и строго посмотрела на него.
― Да, мэм, ― Эйден пулей рванул в ванную.
Когда Финн зашел на кухню, у него на плече все еще висела сумка. Тиган повернулась так, чтобы видеть его краем глаза, пока раскладывала салфетки. На мгновение воцарилось неловкое молчание: Финн разглядывал картину Зеленозубой Джинни, а старшие Уилтсоны наблюдали за ним, пока не вернулся Эйден, с рук которого капала вода.
― Как ты сломал руку? ― спросил мальчик.
― Упал с дерева.
― Что ты делал на дереве?
― Вел себя как дурак.
Эйден ткнул пальцем в сумку.
― Это мужская сумка?
― Это мой набор для переезда.
― А что в нем?
― Сменная одежда. Лишняя пара носков и прочие вещи, которые всегда нужны в путешествиях. Хочешь посмотреть?
― Да! ― Эйден потянулся к нему, но Финн поймал его за руку. ― Сначала вытри руки.
Эйден вытер ладони о рубашку, а Финн поставил сумку на пол и открыл ее. Эйден порылся в ней и вытащил пару чистых носков, затем рулон клейкой ленты.
― Что это такое?
― Клейкая лента. Самая полезная штука на земле, ― серьезно ответил Финн. ― Клейкая лента может спасти от всего.
― Только не животных, ― Эйден сунул скотч обратно в сумку. ― Тиган лечит раненых животных в зоопарке.
― Лечит? ― переспросил Финн. ― Каких, например?
― Лысых крыс, ― Эйден пожал плечами. ― И прочих уродцев. Тиа считает, что обезьяны ― это просто уродливые люди.
― Неправда, ― Тиган с удивлением обнаружила, что ее голос не дрожит. ― Не совсем. Я считаю, что они более развитые, чем мы привыкли считать, и им нужно дать пространство, чтобы жить. Жить свободно.
― Как же тебе тогда может нравиться зоопарк? ― спросил Финн.
― Мне не обязательно любить клетки, чтобы любить животных. ― она поставила спагетти на стол.
Уилтсоны сели, и Финн занял свое место напротив миссис
