— Жену тоже оставишь? — ровным тоном интересуется Иржи.
— Хм… — Тойво смотрит на него со странным выражением лица.
— Вместе с фрейлинами? — уточняет Иржи. — Я еще вчера нашел три любовных записки под дверью. А с утра еще шесть. Мне не нравится, к чему все идет.
— Насчет Тимиры еще подумаю, а фрейлин точно оставлю.
— Оуууу… — тянет Иржи. — Одна надежда — что мои парни утомят их на сегодняшнем балу, и меня оставят в покое.
Бал! Сердце Тимиры екает в груди. Разве он не пообещал перетанцевать со всеми дамами? Или замужних это не касается?
— Значит, договорились? Завтра до рассвета отправимся, чтобы никого не беспокоить.
— Надолго?
— Дня на три.
— Договорились… — тянет Иржи.
— Ладно, пойду приму ванну, — Тойво встряхивает волосами и уходит в крепость
А вот Иржи…
Провожая его глазами, он нервно дергает уголком рта и убирает за ухо мешающую прядь волос.
А потом переводит взгляд на окно Тимиры — словно все это время знал, что она наблюдает за ними.
Их глаза встречаются и… она не знает, почему не может отойти от окна, задернуть занавески, скрыться. Его же, кажется, ничего не смущает в этом поединке взглядов.
Кажется, еще немного — и он что-то скажет. Что-то ей скажет.
Что-то важное.
Его губы уже шевелятся…
Но за дверью комнаты слышится голос Тойво, и она приходит в себя и захлопывает тяжелые ставни, отсекая яркий свет, звуки пробуждающейся крепости…
И взгляд.
Глава 9
«Определенно, офицерам пора заказать новую форму», — думает Иржи, разбирая утреннюю почту. Половина которой — надушенные разноцветные конверты с совершенно одинаковыми по смыслу записочками в них.
«Новую форму, да. И пригласить в крепость парикмахера», — думает Иржи, обнаруживая за завтраком у своей тарелки стопку записок с запахом роз, магнолий и мяты.
«Новую форму, парикмахера и пару раз напиться с ними, рассказать, как вообще с бабами обращаться», — думает он, выгребая из кармана парадного мундира, неосмотрительно оставленного денщиком без присмотра еще ворох любовных посланий.
Они множатся и множатся, будто все женщины, прибывшие в крепость с первым советником, разом сошли с ума и влюбились в главнокомандующего.
Он знает, что это не так, это лишь столичная привычка — первой атаковать нового привлекательного мужчину и заполучить его себе в постель раньше подружек. Стоит ему выбрать хоть одну — остальные резко поумерят свой пыл.
Но он не хочет выбирать никого.
Поэтому и нужно приодеть офицеров, подровнять их бородки и усы и рассказать, как соблазнять этих столичных штучек. Пусть переключатся на более доступные и благодарные объекты.
Сегодняшний бал для Иржи — испытание воли.
В крепости не так уж много боевых магов женского пола — магички предпочитают замужество или службу при дворе. Практически нет жен и подруг офицеров — на рубежи отправляют тех, кто посвятил свою жизнь войне, а не семье. Чуть побольше женщин среди слуг — хозяйством им все же заниматься привычнее, чем мужчинам. Но если всех красавиц крепости, весьма немногочисленных, собрать в одном зале, можно сойти с ума от восхищения.
Затянутые обычно в мундиры магички распаковали свои узлы и достали слегка старомодные, но все еще великолепные бальные наряды. Скромные жены офицеров сменили закрытые платья неприметных цветов на яркие, пестрые, с открытым декольте и ворохом кружев. Даже служанки, которых, ввиду малого количества женского пола, тоже пригласили на бал, не ударили в грязь лицом и изготовили себе туалеты по последней моде, мало чем уступающие облачению высокопоставленных гостий.
Даже у Иржи разбегаются глаза при виде столь разнообразно великолепных женщин, которые, оказывается, все это время прятались от него в коридорных тенях. Что уж говорить про остальных мужчин, по-новому взглянувших на тех, кто уже многие месяцы подает им ужин и меняет постель.
Как бы не вышло, что этот визит первого советника выпустит джина из бутылки, и мирный баланс крепости окажется под угрозой.
Но все же боевые маги, как самые умные из присутствующих, быстро соображают, что свои женщины останутся здесь и после отбытия инспекции. А вот столичных красоток уже не будет. Так что на каждую фрейлину — императорскую или попроще — в бальном зале приходится пара десятков кавалеров, не дающих им ни минуты отдыха.
А уж Тимира… Тимиру окружает такая толпа поклонников, что только чтобы взглянуть на нее — надо отстоять очередь. И ей тоже не дают ни минуты отдыха. Оттанцевала квадру — зовут в круг, вырвалась, запыхавшись, из круга — сразу в ручей тянут, а оттуда — в змейку.
Тойво стоит в сторонке, предоставляя право танцевать со своей женой лучшим магам крепости. О чем-то говорит с Грегом — Иржи думает, что надо потом спросить, что пытался вызнать господин советник, чего Тойво не хватило из его рассказов, что понадобилось еще чье-то мнение? Так-то Грег местные края знает лучше, Иржи тут всего несколько лет, а он всю жизнь… Но все равно интересно.
Хотя куда интереснее то, как ведут себя подчиненные ему маги.
Юрай, юный еще, хоть и один из самых могущественных магов крепости, смущается и трепещет, протягивая Тимире руку, чтобы пригласить ее на танец. Она улыбается ему — довольно равнодушно, так и не научившись любимым в столице иерархическим играм, когда дамы более благосклонны к сильнейшим магам. Хотя имея в мужьях Тойво, можно себе позволить вот эту легкую улыбку в адрес мага земли, который в шестнадцать лет смог призвать Армагеддон.
С мощнейшими заклинаниями обращаться он умеет, а вот с женщинами — нет. Краснеет, спотыкается, забывает поддержать Тимиру в тех фигурах, где надо ее к себе прижать крепче, чуть не роняя ее на вытертый до блеска каменный пол.
Иржи морщится и дергается каждый раз, когда она спотыкается, и уже было решительно направляется в ту сторону, но его опережает Эмиль, самый опытный из магов в крепости. Эмилю уже за сорок и всю сознательную жизнь он провел на рубежах. Для Иржи он — пример. Поучаствовать в схватках с врагами со всех сторон света, угрожающими империи, окунуться в мировой океан, отслужить в императорском полку, испытать все, что может испытытать мужчина на военной службе.
Испытать все, что может испытать мужчина в объятиях женщин. Поучаствовать во всех сладких забавах, что придумали при императорском дворе.
Точно знать, как любую женщину увести за собой.
Эмиль отодвигает краснеющего Юрая и перехватывает Тимиру за талию так властно и нагло, что Иржи снова дергается в ту сторону. Ему видно, как краснеет ушко Тимиры, спрятанное в завитках волос, от того, что ей нашептывает главный бабник крепости.
Иржи с удовольствием посоревновался бы с ним за этот титул, но с самого начала его командования все пошло не так.
Но он узнает приемы эти и хитрости. Как невзначай сползает рука с талии, как слишком близко после резкого разворота в танце можно прижать даму, чтобы ее грудь коснулась твоей и как настойчиво можно звать ее на балкон «охладиться» и выпить пунша.
Иржи ловит обеспокоенный взгляд капитана Шэйна, одного из ближайших соратников, что перешел сюда с северных рубежей вслед за ним. Они давно понимают друг друга с полуслова, и Иржи кивает ему ободряюще.
Тот успевает в последний момент, когда Эмиль уже почти уводит Тимиру на балкон. Вряд ли он позволил бы себе там лишнего… хотя кто его знает? Но честь госпожи была бы запятнана. Неизвестно, не кончилось бы все скандалом. Зная брата, Иржи сказал бы — нет, вряд ли. Но зная себя…
В общем, когда Шэйн увлекает Тимиру в заводной ритм квадры, которая способна утомить даже самых молодых и дерзких, дышать становится полегче. А с Эмилем он потом поговорит — тот уже потерял интерес к жене советника и рыскает по залу в поисках неграненых бриллиантов большей доступности.
