я не появился на борту, если бы я не привлёк к себе внимание командира…
Если бы службы безопасности проверяли персонал тщательнее…
Люди пострадали из-за меня, но не по моей вине.
Возможно, через командира удастся выйти на след других членов культа?
— Я присмотрю за ней, — робко обещает вторая бортпроводница.
— Оставляю это на вас.
Я возвращаюсь в рубку.
Мертвецу в кресле делать нечего, я освобождаю место для себя, сажусь. Жаль, что я ничем не могу помочь. Мальчишка сражается за наши жизни. Парусник идёт над землёй. Подняться мальчишка не пытается. Хочет сесть в океан? Наверное, это разумно. Он отлично справляется, но надо помнить, что управлять большими воздушными судами он не обучался.
Тихое шипение и ругань сквозь зубы мне очень не нравятся. Мальчишка явно увидел какую-то проблему, которой не вижу я.
— Спокойнее, ты отлично справляешься, — пытаюсь я подбодрить.
В ответ я получаю многословную тираду да ещё и на повышенных тонах. Пиетета перед титулом нахал явно не испытывает. И мне это… нравится? Не сам тон, не то, что на мне срываются, а… Да какое мне дело?! О чём я вообще сейчас?
Я отмечаю подозрительное движение справа. Мальчишка то ли не видит — он сосредоточенно смотрит вперёд, почти не моргает и злобно сопит — то ли не понимает, что видит.
Парусник привлёк крылатых демонов, нам не повезло — поднимается целый рой. Не самый крупный, насколько я могу судить, но это может быть просто авангард стаи.
Бездна!
— Прости, но у нас и часа нет, — выдыхаю я в ответ на объяснение мальчишки.
Сесть в океан, дождаться помощи — отличный план, но демоны вскроют парусник как картонную коробку. Когда помощь придёт, живых не останется. Я кратко обрисовываю мальчишке наше незавидное положение, командую набирать высоту с любыми рисками и покидаю рубку.
Я прекрасно осознаю, что резкий набор высоты вряд ли возможен, поэтому я попытаюсь выиграть для нас время. Повезло, что рубка на верхней палубе, бежать недалеко. Правда, люк задраен, и приходится повозиться. Я бы вышиб, но нельзя — люк, хоть и ненадёжная, но хоть какая-то дополнительная защита.
Выбравшись, я ремнём присёгиваю себя к мачте, иначе рискую сверзиться. И лишь затем оглядываюсь. Рой, который я заметил из рубки, догоняет быстрее, чем мне хотелось бы, а в другой стороне маячит ещё один рой, и это совсем скверно.
Приятным сюрпризом становится раскрытие магического купола. Не знал, что на пассажирских парусниках такие ставят. Парусники ведь не спускаются в Бездну.
Первые демоны ударили в купол.
Низшие летающие твари. Разумными их не назвать, но интеллекта в крепких черепушках всё же больше, чем у животного. Опасными низшие твари не считаются. Только вот не в нашем положении, когда их больше сотни, а у нас ни возможности взлететь, ни надёжной защиты, ни отряда боевых магов.
Идею поискать помощи среди пассажиров я отбросил сразу — маги едва ли окажутся в отсеках нижней палубы. Зачем им тесниться с чернью в духоте? А вот панику спровоцировать легко. Внизу и в отсеках верхней палубы, кроме примыкающего к рубке, а катастрофе никто не знает, и пусть так остаётся как можно дольше.
Твари отскакивают, их яростный визг бьёт по ушам.
Обожгло, но не покалечило.
Чуть выше, хлопая серыми кожистыми перепонками, поднимается лысое морщинистое подобие очень большой обезьяны — вожак. Его рёв, низкий, утробный, оглушает. И твари бросаются вперёд, визжат от боли, но задние напирают, и передних вдавливает в щит.
Не обращая на них внимания, я выбираю целью вожака, точнее, его крылья. Толстая грубая кожа почти не пробивается оружием, а вот от магии защищает слабо, особенно если бить по уязвимым местам, и одно из них — складка, образующаяся между телом и верхними лапами.
Удар.
Заорав, демон кувыркнулся, забил всеми конечностями разом и пропал с глаз — выбыл.
Не удивлюсь, если после падения он выживет и даже не особенно поламается, но здесь и сейчас про него можно забыть.
Падение вожака подействовало как надо — твари занервничали, напор ослаб, и те, которых обожгло, с визгом бросились врассыпную, а оставшиеся нелепо заметались. Всё, рой не опасен. Смелости обжигаться у рядовых не осталось. И они бы пошли вниз.
Только вот на купол обрушивается второй рой. Новый вожак подгоняет тварей рёвом, и своих, и остатки чужого роя, однако сам держит безопасную дистанцию. Ещё и прикрывается от меня парусами, так что достать как первого не выйдет. Новый явно матёрый.
Я атакую и даже попадаю, но пробить шкуру с одного удара не выходит.
Вожак обрушивается на купол, орёт. Его хвост изгибается, из крысиного кончика выскакивает жало. Я посылаю воздушный кулак — чтобы хотя бы откинуть тварь. Но вожак успевает и увернуться, и ткнуть жалом в купол.
Я вижу, как набухает чёрно-серая капля и как от неё ручьями во все стороны растекается чужеродная магия. Сбоку налетает третий рой, а позади появляются преследователи, но те хотя бы пока далеко.
Купол лопается.
Я встречаю посыпавшихся на голову тварей веером молний, буквально оплетаю парусник искрящимся небесным гневом.
Затратно, но твари гибнут, и я получаю передышку.
Парусник уверенно идёт ввысь, нахал справился с задачей. Я уже вижу просвет, а самый опасный рой вроде бы отстал и больше не преследует.
Нападают сбоку, и самое гадкое, что я их до последнего не видел — их прикрывали борта парусника. Я то сам почти по центру.
Я встречаю новых тварей молниями. Огнём было бы проще и “дешевле”, но гореть будут не только демоны, но и паруса, и корпус.
Краем глаза я замечаю мельтешение цветных точек, поле зрения сужается, а к горлу подступает тошнота. Я выложился больше, чем рассчитывал… Хорошо, что пристегнулся. Я выкладываюсь до конца, все силы бросаю на гнев небес, выжимаю себя до последней капли.
Я слышу визг и вой демонов, треск молний, чувствую характерный запах перца. Кажется, я чихаю. Я успеваю порадоваться, что достал тварей — перцовая вонь говорит именно об этом, и её ни с чем не спутать.
Я победил?
Зрение гаснет, я проваливаюсь в темноту…
Едва ли беспамятство длится больше нескольких секунд. В себя я прихожу от дикой острой боли в плече. Глаза сами собой широко открываются, и на расстоянии ладони я вижу перед собой морщинистую морду. С клыков течёт белёсая пена.
Когти продолжают рвать руку, и я едва не отключаюсь от боли. Неосознанно пытаюсь отмахнуться. Без толку. Зарычав не хуже
