как охранник появился из-за угла.
Рути сняла с пояса мертвеца ключи, оглядела их, хмыкнула и в ускоренном темпе понеслась дальше.
Двигалась она, словно кошка, часто тут бывавшая и давно прижившаяся.
Остановившись у очередной камеры, она без проблем нашла нужный ключ, отомкнула замок.
И тут же отступила в сторону, позволяя изготовившемуся для прыжка близнецу без помех вывалиться в коридор.
Степняк покатился на пол, не удержавшись на ногах, а его брат, легко перепрыгнув через ворочающегося в полном молчании родственника, кинулся на Дона, но тут же затормозил на полном ходу, вытаращив глаза. Узнавая.
Дон кивнул на второго брата, как раз поднимающегося с пола, и скользнул дальше за двинувшейся по коридору Рути.
Следом шагнул Волк со своими братьями, затем Ежи.
Степняки, мгновенно войдя в нужный ритм, четко последовали за соратниками, никак не комментируя их неожиданное появление в тюрьме.
В следующем проходе случился казус: то ли Рути отвлеклась, то ли просто не было другой возможности, но вся компания вылетела четко на кучкующихся перед дверью запертой камеры охранников.
Последовала немая сцена, когда обе стороны в немом изумлении пялились друг на друга, затем Рути легко скользнула прочь, к стене, а главные позиции заняли Дон с Волком. Они слаженно рубились с успевшими вытащить оружие стражниками, умудряясь одновременно давать простор для серых братьев и близнецов, отслеживающих, чтоб никто не покинул зону боя и не поднял тревогу раньше времени, и отпихивать в сторону прущего напролом Ежи, который ужасно хотел принять участие в сражении и негодовал, что его не пускают.
Все закончилось быстро, и какое-то время в коридоре слышалось только частое тяжелое дыхание победителей и смачный хруст костей мертвецов под железными волчьими челюстями.
А затем из-за двери камеры, у которой и происходила драка, раздался тихий голос Карса:
— Ребятки, вы там все? Мы выходим?
— Выходите, — позвал Волк.
Замок аккуратно щелкнул, дверь распахнулась, и на бойцов уставились спокойный, чуть улыбающийся Карс, как обычно холодный и отстраненный Ассандр… И еще один человек, основательно избитый, едва держащийся на ногах…
— Что-то вы долго шли, — улыбнулся Карс, — я уже даже начал терять веру в то, что все делаю правильно…
— Могли бы и сами, раз такие умелые… — проворчал Волк, рассматривая узников, которые оказались слегка не узниками.
— Если бы мы все могли, то зачем бы мы вас с собой таскали? — резонно ответил Карс, затем обратился к дракону, — дракош, давай-ка его на близнят перегрузим…
Степняки послушно вышли вперед, приняли стонущего мужчину , подняли и потащили к выходу. Туда, куда скользнула спокойно переждавшая потасовку у стены Рути.
Следом за ними двинулись Карс и Ассандр, и замыкали Волк с братьями, Ежи и Дон.
— Это кто вообще? — шепотом спросил у Дона Ежи, указав взглядом на избитого мужчину. Тот лишь молча пожал плечами. Ситуация была странная, но он надеялся, что они сейчас доберутся до безопасного места и все прояснится.
— А это, твое высочество, — слух у Карса был на редкость острым, — императорский человек… С проверкой прибыл… И вот… Проверил, на свою голову…
9
Дон смотрел на перемазанную чем-то непонятным, похоже, смесью крови и черной сажи, Рутгерду, заявленную его соратниками, как дочь генерала, переводил взгляд на бешено, неотступно глазеющего на нее принца и думал, что судьба — странная и страшная штука… И, наверно, еще безжалостней самой Ярики, богини смерти и воинской доблести, в которую верили здесь, в Империи. Потому что любую богиню можно задобрить, принести ей жертву, быть верным ее слугой, наконец… А как задобрить нечто бездушное? Безжалостное?
Если бы он знал…
Если бы знал, то уж, наверняка, не сидел бы здесь, в странном темном доме, явно знававшем и лучшие времена, и лучших хозяев, куда привела их веселую разношерстную компанию Рутгерда Саввон.
Привела, показала, где вода для мытья грязных, окровавленных морд, бочонок кислого вина и чуть-чуть еды, да и уселась сбоку, на лавку, изо всех сил стараясь быть как можно незаметней.
И ей бы это вполне удалось, умение сливаться с окружающей обстановкой у девчонки было, похоже, одним из коронных, если бы не принц.
Ежи не разговаривал с ней, потому что вокруг было довольно шумно, многолюдно, имперского проверяющего требовалось лечить, причем, похоже, Карс начал это делать еще в камере, но повреждения были настолько велики, что даже его невероятные умения не срабатывали привычно быстро.
Близнецы, которых, судя по до сих пор немного шальным взглядам, крепко отоварили по пустым головам, наверно, когда в камеру волокли, шумно переругивались, выясняя на своем варварском наречии, кто из них виноват в ситуации больше, а кто меньше.
Дон чуть-чуть знал язык степей, правда, не именно это наречие, но с пятого на десятое понимал.
Ассандр, отойдя в сторонку, пристально смотрел на свою ладонь, явно пытаясь что-то в ней увидеть. И, судя по бешено и злобно горящим глазам, не видел того, чего хотел. И дико расстраивался по этому поводу.
Волк, умывшись и проверив комплектность своих братьев и сестренки, завалился с ними в обнимку в самый угол и оттуда весело сверкал глазами на всех остальных.
Дон, оценив обстановку, тихо сел в свободном углу и принялся за самое привычное и любимое дело любого воина: осмотр оружия. После боя — самое оно для этого, а то потом усталость нападет, или очередной смертник… Эту полезную привычку ему еще отец привил: есть свободная минутка, проверь оружие. А если минутка длится, а ты оружие уже проверил и все недостатки устранил, вот тогда можешь и чуть-чуть отдохнуть…
Именно этим Дон и собирался заниматься, когда остальные договорятся, куда двигать дальше.
И вообще, ситуация немного прояснится.
Пока что Дон видел себе происходящее не в особо радужных тонах: похоже, они совершенно нечаянно влезли в какой-то непонятный то ли локальный переворот власти, то ли, что было гораздо хуже, не локальный, а направленный против империи и лично императора.
В пользу последнего говорило именно присутствие и крайне плохое состояние императорского чиновника.
Все указывало на то, что местные власти, похоже, или страх потеряли, или мозги, или что-то там себе планируют серьезное и уверены, что вывернутся из ситуации целыми, раз такое творили.
Трогать имперского
