Остаток вечера проходит довольно мирно. Да, он лишен даже намека на тот романтический флер, что окутывал нас с Клемондским до появления его сестры, но новых гостей нет, и уже хорошо.
Я, если честно, начинаю подумывать о том, чтобы вести дневник по этому заказу, более непредсказуемого мероприятия у меня еще не было. Да и герцог не помогает, всячески увиливая от ответов.
— Прекрасно погуляли, девочки, а теперь отправляемся отдыхать, — командует Клемондский, вырывая меня из собственных мыслей.
— Отличная идея, — восклицает воодушевленно Кларисса, — правда, мой номер не продлен, я утром выехала, монеты закончились, лишь уговорила оставить свои вещи на хранение.
— Ты с утра ходишь в этом виде? — спрашивает Артур, багровея. — Зачем ты так оделась и почему осталась в городе, а не поехала в поместье?
— Понимаешь, братец, я должна была приобрести приличные платья для пансионата благородных девиц, но мне попались на глаза более яркие наряды, и я не сдержалась. А как ехать обратно под надзор твоей матушки, если она строже тебя? Я и осталась, — заканчивает рассказ Кларисса.
— И каков был твой план, мне интересно? — уточняет герцог обманчиво–спокойным тоном.
Держится пока, поражаюсь ему. Я бы точно не смогла.
— Мой? — Кларисса невинно хлопает глазками. — Да в общем–то не было его, так, полагалась на свойственную мне удачу, — она легко пожимает плечами, — и ведь не зря! — победно восклицает. — Тебя встретила, с Грейс познакомилась. Остаток каникул будет нескучным, станем с ней подружками, я выпытаю все обстоятельства вашего знакомства, как чувства зародились и прочие интересные подробности.
Ох, какой позорный прокол, мы с Клемондским не проработали даже этого. А ведь знакомство очень важно, и оно никак не связано со скрытностью герцога.
— Сколько дней каникул у тебя осталось? — спрашивает бесстрастно Артур.
— Три всего, если с завтрашнего дня считать, но они принимают уже сейчас, впрочем, позже тоже можно приехать, обычно в первую неделю ничего важного не ставят в занятия.
— Замечательно. Завтра купим все необходимое и отвезем тебя в академию, — припечатывает Клемондский.
— Нет! Я не хочу! — ожидаемо возмущается его сестра.
— А спать ляжешь в нашей комнате. Я заплатил за лучшие покои, для тебя место найдется, — герцог не обращает внимания на недовольство Клариссы, продолжает свою речь. — Матери я все объясню. Если попытаешься сбежать, разговор будет короткий, ты знаешь последствия моего неудовольствия.
— Да, знаю, — его сестра вдруг теряет весь свои запал и прекращает спорить.
Хм, удивительно, я приготовилась долго слушать этот разговор, а Артур усмирил ее одной единственной фразой. Интересно, что он такое делает, когда действительно ругается?
Тут некстати вспоминается немой слуга, который нас бросил тонуть в реке, и сразу снова появляются справедливые опасения относительно методик Клемондского. Его сестра, конечно, не немая, да и забитой совсем не выглядит, но все равно как–то мне не по себе.
— Грейс, дорогая, ты не будешь против, если мы сегодня потеснимся немного? — спрашивает Артур.
Как будто у меня есть выбор. Клемондский с самого начала нашего тесного сотрудничества лишал меня его. Впрочем, нечего ныть и жаловаться, могла ответить ему категоричным отказом, но я так не поступила. Выбор есть всегда. Правда, я не знакома с человеком, который отказался бы получать мой гонорар.
— Конечно, милый, — кладу голову на плечо герцогу, — наверняка места в снятых покоях полно, а мы с тобой уже спали в путешествии бок о бок.
— Ого, какие подробности всплывают, — тут же воодушевляется Кларисса, — а вы те еще шалунишки.
Неприязненно морщусь, хотя обычно как раз такую роль и играю. Но это обычно, настоящей мне подобное не по нраву.
— Мы с твоим братом чуть не утонули в реке, его слуга нас бросил погибать, и если бы не Артур, так бы и было. Кое–как добравшись до ближайшего города, мы легли спать в тех условиях, какие нам смогли предоставить, — произношу, смотря строго на Клариссу.
— Ой, я ведь не знала, — она сразу же тушуется и переводит растерянный взгляд с Клемондского на меня и обратно, — хорошо, что все благополучно закончилось.
— Согласна с тобой, — киваю. — Но зато мой дорогой Артур лишний раз показал себя с лучшей стороны, — снова льну к Клемондскому. — Я в нем и раньше была уверена, но теперь моя уверенность стала непоколебимой.
— Спасибо за добрые слова, милая, — герцог целомудренно целует меня в макушку, — ты тоже была на высоте. Я убедился, что с тобой можно отправляться не только на светские рауты.
— Ребята, вы такая хорошая пара, я так рада за вас, — Кларисса внезапно обнимает нас и шмыгает носом. — Вот честно, сначала не поверила, решила, что Артур что–то придумал, чтобы позлить родню, он может, он как и я, только тоньше и аристократичнее поступает, но сейчас я увидела в вас единое целое!
Растерянно поднимаю глаза на Клемондского, пока его сестра вытирает о нашу одежду свои глаза, но тот лишь успокаивающе кивает. Кажется, девчонка искренне говорит, значит, с первым родственником я справилась. Можно поздравить себя, аванс взят не зря.
В итоге, добираемся мы до гостиницы в полной идиллии. Артур и я ощутимо расслабились, Кларисса нам поверила и напряжение отпустило.
Клемондский настолько освоился, что в данный момент я засыпаю с его руками на собственной талии. Ощущения от чужих прикосновений настолько гармоничны, что я ловлю себя на мысли, что хотела бы так почаще…
Утро неприветливо и пасмурно, что нехарактерно для юга. Но, возможно, виновато неумолимое приближение осени, а, быть может, погода решила побыть на одной волне со мной. Поскольку сегодняшнее пробуждение нельзя назвать одним из лучших в моей жизни, даже несмотря на так и лежащую руку герцога на моей талии.
— Вы такие милые, смотрела бы на вас вечно, — произносит прямо над моей головой Кларисса. — Так и хочется потрепать за щечки, как котят.
— Не надо, — произношу, резко просыпаясь и садясь на постели. Именно сестра Клемондского и вызывает во мне раздражение с утра пораньше. — Тебе незнакомо понятие личного пространства? Это отвратительно наклоняться над спящими людьми!
— Да ладно, над младенцами постоянно кто–то наклоняется и умиляется, и ничего с ними не происходит, — отмахивается Кларисса.
— Они просто не в состоянии сообщить о своих чувствах. Уверена, их точно также раздражает пристальное внимание, — возражаю, опуская ноги на пол.
Артур до сих пор спит, ему наша перебранка ни в коей мере не мешает. Завидую.
