Она бледнеет, ее глаза становятся огромными.
– Эм.
– Сейчас же, Каталина.
– Хорошо. Ладно. Конечно.
Она отступает, а потом мчится прочь за дверь. Я напугал ее, но сейчас не в состоянии ясно мыслить, чтобы сбавить обороты.
Через несколько минут приходят стражники, и Эмбри разрешает ситуацию с таким изяществом и терпением, на какое я сейчас не способен. Мне приходится сосредоточиться, чтобы оставаться неподвижным и дышать размеренно, тогда как на самом деле хочется одного: схватить этот проклятый нож и…
Эмбри подходит ко мне, но не прикасается. Умно с его стороны. Меня все еще трясет. Почему меня трясет?
– Его выдворят из крепости.
– Он грозился выпотрошить ее.
– Да, я слышал.
Похоже, его это не особо беспокоит, но не могу понять: то ли он тем самым пытается успокоить меня, то ли ему искренне наплевать, что Каталина оказалась в неминуемой опасности. Конечно же, ему не наплевать. Вот только не могу быть уверен.
– Мы уходим.
– Тэйн. – Эмбри вздыхает. – Это слишком радикальное решение временной проблемы.
– Вовсе нет. Здесь слишком много народу, и мы не можем их толком контролировать. Каталина – человек, который вызывает слишком сильные эмоции.
– Я прекрасно об этом знаю.
– Если ей причинят вред, расплачиваться предстоит всем во владениях.
– Конечно. – Эмбри опускает руки на бедра. – Страх от того, что она оказалась в опасности, тут вообще ни при чем. Дело только во владениях.
– Разумеется. – Похоже на ложь, но не отступаю. – Отведу ее в башню.
Но Эмбри это не успокаивает, напротив, он выглядит еще более встревоженным.
– Тэйн, у тебя всего две прислужницы.
– И я верю, что они не станут грозиться выпотрошить Каталину.
Делла и Аннис – милые дамы, которые уже много лет присматривают за моей резиденцией. И хотя я не знаком близко ни с одной из них, обе всегда проявляли себя тихими, спокойными и профессиональными.
– И вообще, причем здесь это?
– Не стану утверждать, будто хорошо знаю Каталину после двух бесед, но она ищет себе компанию. – Беспокойство исходит от него волнами. – Если изолируешь ее, возможно, она окончательно потеряет голову.
Справедливое суждение, судя по моему контакту с ней, но это ничего не меняет.
– Лучше суетиться, чем пострадать.
На мою резиденцию наложены защитные чары, преодолеть которые может только Эмбри. И Аннис с Деллой, конечно. Каталине будет некого провоцировать, и никто из наших врагов не сможет воспользоваться этой сделкой и навредить ей.
Странно, что до этого момента такая мысль даже не приходила в голову. Хенрик поддался злости, но тем самым обратил мое внимание на более существенную проблему. Каталину следует оградить ради ее же безопасности, а значит, я должен забрать ее к себе домой.
А это значит, что мы останемся наедине.
Эта мысль будоражит, но гоню ее прочь. Мой дом находится довольно близко к крепости, и смогу пребывать здесь целыми днями, а спать буду под поверхностью, достаточно далеко, чтобы даже такой безрассудный человек, как Каталина, не отправился меня искать. Плавать она не умеет, хотя с браслетом точно не утонет.
Отличный вариант.
– Я принял решение.
– Тэйн… – Эмбри качает головой. – Ладно. Делай, как пожелаешь.
– Это разумный выход.
Он не отвечает, разворачивается и уходит прочь. Его неодобрение ранит, но я принимаю наилучшее для всех решение. Каталине необходимо обеспечить безопасность, а мне стоит держаться от нее подальше.
Не узнаю себя в том кракене, который доминировал над ней, отдавая приказы. Не таким я был с Брантой, и уж точно не таким стал после ее смерти. Лучше держаться от Каталины в стороне, чтобы моя новая сторона больше не проявлялась.
Никогда.
* * *
– Хочешь, чтобы я поплыла. Опять.
Стискиваю челюсти и стараюсь не выходить из себя.
– Ты не поплывешь. Я тебя понесу.
Каталина упирает руки в бока и сверлит меня сердитым взглядом. От ее страха не осталось и следа, и это приносит незаслуженное облегчение. Даже если теперь она бросает мне вызов.
– Точно, ведь в прошлый раз вышло просто замечательно.
Сегодня она великолепно выглядит в фиолетовом платье, которое облегает ее тело и, расширяясь от бедер, достает почти до пола. Это одно из многих платьев, которые я заказал для нее в первый же день. Моему народу такие наряды ни к чему, но люди, в отличие от нас, уязвимы и восприимчивы к переменам температуры. Я не мог допустить, чтобы Каталина разгуливала по крепости голой.
А почему нет?
– Ты сказала, что то происшествие не принесло никакого вреда.
Говорю слишком резко в попытке сбежать от переменчивых мыслей.
– Я солгала.
Она отвечает так легко, будто в этом никогда не было сомнений.
– Знала, что ты не хотел меня ранить, и не желала, чтобы лишился территории из-за легкого проявления компрессионной болезни. [2]
– Компрессионной болезни.
– Ага. Уверена, она меня и настигла.
Каталина пожимает плечами и стучит себя по голове.
– Я читала об этом. Она возникает из-за давления под водой. Если погружаться или всплывать слишком быстро, не успевая адаптироваться к изменению давления, то тело устраивает бурную истерику.
– Бурную истерику.
– Да, так я и сказала. – В ее голосе слышатся оправдания. – Слушай, я не специалист по компрессионной болезни и почти уверена, что прочла о ней в любовном романе. Меня больше интересовали пикантные моменты, нежели научные объяснения. Я не умею плавать и не ожидала, что это однажды повлияет на мою жизнь.
Качаю головой.
– Полезно об этом знать. Как я уже говорил, это больше не повторится.
Значит, во время путешествия придется провести больше времени рядом с ней, но вряд ли могу поручить эту задачу Эмбри. Судя по его реакции на мое решение отвести Каталину в башню, он этого делать не станет, а я больше никому не доверяю настолько, чтобы рискнуть собственными землями.
Каталина поглядывает на бассейн, из которого недавно вынырнул.
– И мы уходим прямо сейчас.
– Да.
Чем быстрее тронемся в путь, тем скорее смогу уйти. Я провел в этой комнате всего несколько минут, но не могу избавиться от нахлынувших воспоминаний о прошлом визите. О том, как хороша она была в моих объятиях. Как отчаянно хотелось прикоснуться и вкусить ее. Не понимаю, почему это происходит.
Опасность. Эта девушка опасна.
Я не испытывал такого влечения с тех пор, как…
Делаю вдох и заставляю себя закончить мысль. С тех пор, как был с Брантой. Но это не одно и то же. С ней все было неизбежно, как прилив; нескончаемая потребность быть рядом, проводить время, узнать тело и душу.
С Каталиной все похоже на ураган. Не узнаю себя, когда нахожусь с ней, а она провела на моей территории всего несколько дней.
Значит, рядом с ней не могу доверять самому себе.
– Тэйн. – Судя по ее раздраженному тону, она уже не единожды позвала меня.
– Да?
Она покусывает нижнюю губу, но затем наконец говорит:
– Кажется, я боюсь воды.
– Тебе кажется, что ты боишься воды?
– Так я и сказала. – Она откидывает назад длинные темные волосы. – Я пытаюсь быть честной с тобой. Не надо надо мной насмехаться.
– Я не насмехаюсь над тобой.
Попросту не понимаю, как можно бояться воды. Разумно проявлять некоторую долю осторожности, но вода – это жизнь. Мне до сих пор не верится, что Каталина никогда не плавала.
Она делает глубокий вдох, после чего резко опускает плечи, а на ее губах появляется безумная улыбка. Все та же Каталина, но одновременно другая.
– Признаться, думала, тебя все это прельстит. Беспомощная девица в беде, которую ты можешь подхватить на руки и всюду носить.
– Слабость меня нисколько не прельщает.
Я хотел сказать вовсе не это. А то, что меня не прельщает никто, кроме супруги, а она уже давно погибла и погрузилась на самые глубины. Я испытывал желание, но это не одно и то же. Но сказанного не воротишь.
