class="p">Лёд под моими ногами начал двигаться. Я попыталась посмотреть вниз, но ружьё Камиллы не давало моей голове опуститься.
— Ты победила, Камилла. Я выхожу.
Он блефовал. Должно быть, блефовал.
Высокая и широкая фигура Лиама материализовалась из темноты леса. Он был абсолютно голым. Камилла резко убрала ружьё с моего подбородка и прицелилась в него.
— НЕТ! — закричала я.
«Сейчас!»
Она выстрелила.
Пуля попала в цель.
Брызнула кровь.
Его тело накренилось.
И упало.
Я закричала.
Лёд под моими ногами пошёл трещинами.
Раскололся.
Я упала навзничь и, плюхнувшись в ледяную воду, пошла на дно, точно якорь.
ГЛАВА 61
Я захлопнула рот, не давая выйти тому жалкому количеству кислорода, который попал в мои лёгкие.
Вид крови, которая растеклась по телу голого мужчины, вкупе со свистом пули, заставили меня задрожать.
Цепь вокруг моей талии начала звенеть.
Как и наручники.
Поверхность воды сверкала из-за солнечного света и перемещающихся льдин, а мы тем временем опускались на дно.
Насколько глубоким было это озеро?
Камилла развернулась позади меня, и её шлем больно упёрся в мой затылок. Крошечные пузырьки начали подниматься из моих ноздрей, как вдруг что-то коснулось моей ноги — рыба, водоросль? Щёлкнул металл, после чего груз, который тянул меня за талию, отсоединился. Камилла развязала нас. Явно не для того, чтобы спасти меня.
И, конечно же, как только мы ударились о песчаное дно, она взмыла вверх, прочь от меня, сбросив с себя шлем, который напомнил мне шар для боулинга, когда опустился рядом с моей ногой, подняв вверх вереницы серых песчинок, похожих на языки. Она попыталась схватить ружьё, которое было прикреплено к её спине, но её движения были неуклюжими и медленными, чему немало способствовали её тяжелая куртка и бронежилет.
Мои лёгкие сжались. Скоро в них должно было начаться жжение, а значит и обратный отсчёт до их опустошения.
Я сжала зубы и уставилась наверх, сквозь свои волосы, которые плавали вокруг моего лица, словно тёмные водоросли. По моим подсчётам, глубина была около девяти с чем-то метров. Так или иначе, их было возможно преодолеть. Если бы я оттолкнулась от песка и попыталась поплыть наверх, извиваясь, точно червь на амфетамине, я, вероятно, смогла бы достичь поверхности меньше чем за минуту. Но мне надо было сделать это прямо сейчас.
Что-то приземлилось рядом со мной — ружьё. Камилла увидела, что я посмотрела на него. Она, наверное, подумала, что я схвачу его, поэтому развернулась и поплыла в его сторону, вытянув пальцы. Мне, вероятно, действительно следовало его схватить, но пули не могли лететь сквозь воду столь же точно и быстро, как на суше. Не говоря уже о том, что я вряд ли смогла бы достать его со связанными руками.
Я посмотрела на свои наручники и на девушку, до которой я могла дотянуться.
Когда она сомкнула пальцы вокруг дула ружья, я за считанную секунду приняла решение.
Решение, которое могло дорого стоить нам обеим.
Я вытянула руки перед собой, встала на колени и обхватила опущенную вниз голову Камиллы. Она дёрнулась, а затем ещё раз, но я успела отвести свои локти назад и сжать её горло цепью от своих наручников.
К лучшему это или к худшему, но это конец, Камилла.
Кажется, всё-таки, к худшему.
ГЛАВА 62
Мои лёгкие уже не просто жгло; они пылали. Но я не расслабила руки и петлю из цепи вокруг шеи Камиллы. Она начала махать руками, хватая меня за волосы и выдирая их. Но я крепко держала её.
Ил и песок мерцали вокруг нас, сгущаясь, по мере того, как Камилла боролась со мной. Я моргнула, но мир вокруг не стал ярче. Казалось, будто солнце садилось, но в Колорадо солнце не должно было начать садиться ещё пару часов.
А вот для меня…
Я крепко сжала губы. Я не была готова отпустить. Ни Камиллу, ни свою жизнь.
Камилла попыталась резко пнуть что-то ногой, но удар не попал в цель, если, конечно, она не целилась в пучок водорослей. Мои лёгкие сжались, а затем расправились сами собой, точно оригами, отчаянно пытаясь запереть внутри последние остатки кислорода.
Вокруг меня гуляли волны и ударялись в моё тело. Меня начало раскачивать, свет померк, а озеро погрузилось во мрак. Пальцы Камиллы, державшие мои волосы, расслабились.
О-о… как же хорошо.
В мои щёки начали врезаться пузырьки.
И тогда я увидела Лиама. Вероятно, это было только в моём воображении, потому что его лицо было бледно-серым, словно я уменьшила насыщенность цветов и применила фильтр «Размытие».
Я надеялась, что пуля Камиллы не попала ему в сердце, так как Шторму был нужен отец. Он был нужен стае. Я попыталась почувствовать связь, соединявшую меня с моим Альфой, но моё тело ощущалось таким невесомым, точно лист папоротника на летнем ветру.
Озеро надавило своим весом, множеством литров воды, на мои веки, рёбра и лёгкие. Я разомкнула губы, чтобы уменьшить давление, ледяная масса проникла в грудь и воспламенила грудную клетку.
Моё тело начало подниматься, оно было невесомым, застывшим, пустым.
Может быть, я была на пути к звёздному жилищу Ликаона?
Мне надо было ещё столько всего совершить. Обнять такое количество людей. И произнести «я тебя люблю» такое количество раз. Когда я последний раз говорила эти слова своим родителям? Своим братьям? Эйделин?
Я попыталась сопротивляться восхождению, но мои силы оставили меня ещё на дне озера.
Неужели Камилла тоже поднималась сейчас к Ликаону?
Я нигде её не видела.
Я вообще ничего не видела.
И не слышала.
Но я что-то чувствовала.
Непрекращающиеся надавливания на мою грудь.
На щёки.
На губы.
А затем у меня в голове прогремел низкий рык. «Вернись, Никки. Вернись ко мне».
Лиам? Неужели он был жив?
Если я его слышала, неужели я тоже была жива?
Или мы оба были мертвы?
Мои лёгкие сжались, и из горла вырвалась водяная струя. Я резко вдохнула. Меня стошнило. Снова вдохнула. И меня снова стошнило.
Кислород потёк по моему горлу, точно солнечный свет, и раздул мои съёжившиеся лёгкие. Моя грудь снова вздымалась, но из меня не вырвалось ни звука. Всё, наоборот, врывалось внутрь меня.
Воздух.
Шум.
Свет.
Боль.
Кто-то тихо плакал рядом со мной.
Я подняла свои тяжёлые веки. И заморгала.
Первое лицо, которое я увидела, было лицо Лиама. Он был бледен, его ресницы слиплись, а чёрная футболка с V-образным вырезом прилипла к его быстро вздымающейся груди. Струйки воды стекали с его волос прямо на мою
