Лэйни Тейлор - Дни Крови и Звездного Света

— Возможно, — предположил он. — И если он...

— Надеюсь, что жив.

Акива посмотрел на сестру. Жесткость к ней не вернулась. Она все еще казалась ранимой и юной. Она говорила просто и тихо, и Акива понял почему. Часть его тоже на это надеялась. Иаил не заслуживал такой легкой смерти, какую мог бы вызвать взрыв. Но если он выжил, то этого так оставлять было нельзя.

Он встал и огляделся по сторонам. Глинобитные стены, деревянные двери, никто не охраняет, вытянув руки, ослабляя их хамзасами; это темное место не могло удержать их. Где был Волк, и почему он позволил своим пленникам отдохнуть и набраться сил?

И где Кару? С Тьяго? Эта мысль, словно удар ножа в самое сердце. Акива не мог выбросить из памяти то, как они смотрели друг на друга. Этот взгляд заставил его усомниться во всем, что он знал о Кару.

— Мне кажется, пора двигаться дальше.

Он протянул руку своей сестре.

В былые дни, Лираз закатила бы глаза и поднялась бы сама, отвергнув помощь. Теперь же, она позволила ему поставить себя на ноги. Но как только она поднялась, то встала рядом с остатками Азаилова пепелища, уставившись на него.

— У меня такое чувство, будто мы его здесь бросаем.

— Понимаю, — сказал Акива. Пролететь столько, неся его, и покидать теперь это место ни с чем? В тот момент это казалось немыслимым. Он снова огляделся, увидел кувшин с внутренней стороны двери.

— Вода, — сказала ему Лираз. — Женщина-Найя оставила.

Акива подошел к нему и взял в руки, предложил сначала Лираз, а потом напился сам. Вода была приятной и освежающей, и такой необходимой, и когда воды не осталось, он аккуратно заполнил кувшин пеплом Азаила. Может быть, это было глупо или нездорово, хранить его останки вот так, но, почему-то стало легче.

— Ладно, — сказал он.

— Пещеры? Остальные, должно быть думают, что мы погибли во время взрыва.

Киринские пещеры, в которых они встречались когда-то давным-давно с Мадригал, где начали свою революцию. Теперь его там ждали его братья и сестры, такие же Незаконнорожденные, а вместе с ними будущее, которое еще не чувствовалось реальным. Его целеустремленность была неизменной: завершить то, что начал, закончить убийства, создать (пока не зная как) новую жизнь. Но без Кару на его стороне, мечта, простирающаяся перед ним со всей этой магией, казалось, шла пыльной тропой к плоскому горизонту.

— Да, — сказал он. — Но есть кое-что, что мы должны сделать в первую очередь.

Лираз испустила протяжный вздох.

— Пожалуйста, только не говори, что это связано с прощанием.

Прощай. Это слово ранит. Прощай — последнее, что Акива хотел бы сказать Кару. Он думал об их первой совместной ночи, как на балу Военачальника, так и потом, позже, в храме, когда они шептали друг другу «Здравствуй», снова и снова, словно делясь секретом. Это слово было на его губах, когда он впервые поцеловал ее. Вот, что он сказал бы ей, если бы мог делать то, что хотел. Здравствуй.

— Нет, — сказала он Лираз, и напомнил, что прощание к беде.

На что она ответила:

— К беде? Во что бы то ни стало, давай не будем начинать с этого.

Акива прервал свой побег и снова под прикрытием гламура ворвался в комнату Кару, чтобы застать ее и Иссу врасплох, но не для того, чтобы сказать «здравствуй» или «прощай».

Волка, да благословенны будут Светочи, там не было, но, когда Кару тут же вскочила на ноги, бросив неуверенный взгляд на дверь, Акиву вновь как бы ударили под дых — напоминая, что Тьяго поблизости, и у него есть полное право входить в эту дверь, когда ему вздумается.

— Что ты здесь делаешь? — спросила пораженная Кару. Ее павлиньи голубые волосы были заплетены и перекинуты через плечо, а рукава теперь скрывали синяки на ее руках. Опухоль на щеке чуть спала, и гнев ее, казалось, исчез. Румянец, охвативший ее шею, внезапный цвет, поглотивший ее бледность. — Ты ведь должен был уйти.

Должен был уйти. Его уход никого бы не удивил. Их заключения были ложными. Когда Акива положил руку на дверь, чтобы сжечь ее, она оказалась открытой. Ее даже никто не удосужился запереть. Вместе с небольшим выдохом он издал смешок и выглянул через щель, чтобы увидеть уродливый маленький дворик, заваленный щебнем и никем не охраняемый.

— Мы уходим. Но прежде, я должен тебе кое-что сказать. — Акива замолчал, видя напряжение Кару. Что же она думала, он собирается ей сказать? Боялась, что он пришел поговорить о любви? Он покачал головой, желая уверить ее, что те дни были в прошлом, что больше она не будет мучиться страхом из-за него. Сегодня вечером он принес новые мучения. Он снова пришел с невозможным выбором. Он сказал: — Я собираюсь запечатать порталы.

Она была готова ко всему, но только не к этому.

— Что?! — выдохнула она.

— Мне очень жаль. Я хотел предупредить тебя, — сказал он, — так, чтобы ты могла решить на какой стороне остаться.

Сторона: Эретц или мир людей? Кого предпочесть бросить на произвол судьбы?

— На какой стороне остаться? — Она вышла из-за стола. — Ты не можешь так поступить. Не с этим порталом. Он мне нужен. Он нам нужен. — То, что началось, как возмущение, переросло в панику. Исса подползла к ней. — Разве ты уже сжег не достаточное их количество? Почему бы тебе не попытаться...?

— Сохранить оба мира, — сказала Лираз, — от того, чтобы они уничтожили друг друга.

— О чем ты говоришь?

— Оружие, — просто сказал Акива. Он помолчал. Он не мог представить, как вкратце объяснить все то, что произошло в башне Завоеваний. — Иаил. Возможно, мертв, но, если нет, он придет сюда за оружием. С Доминионом.

Белки глаз Кару округлились вокруг ее темной радужки, и она опустила руки на стол, чтобы поддержать себя.

— Откуда они вообще могли узнать о человеческом оружии? — Вспышка ярости. — Ты им рассказал?

Еще один удар, неужели она могла поверить, что Акива хотел вооружить Иаила, но ему бы не принесло никакого удовлетворения, расскажи он ей правду. Ему бы хотелось солгать и пощадить ее.

— Разгат, — ответил он.

Мгновение она стояла застывшей, уставившись в никуда, затем закрыла глаза. Весь румянец, окрасивший ее щеки, исчез, и заставил ее издать небольшой, страдальческий стон. Исса рядом с ней прошептала:

— Это не твоя вина, сладенькая.

— Моя, — сказала она, открывая глаза. — Как бы там ни было, она моя.

— И моя, — сказал Акива. — Я нашел портал для Империи. — Порталы — а, следовательно, и человеческий мир — которые были потеряны для серафимов на тысячелетия, а Акива изменил это. Он нашел один портал, в Центральной Азии, над Узбекистаном. Разгат показал Кару другой. — Они могут пройти любым порталом. Иаил планирует из этого сделать торжество, сыграть на том, что люди верят в существование ангелов.