инкубу и задумчиво склонил набок белокурую голову.
– Между вами что-то изменилось, – констатировал он, – но не могу сообразить, что и как: поведение мастера не укладывается в рамки ни одной стереотипной ситуации, приходящей на ум.
– Радует, что не я одна в недоумении, – вздохнула Элен и велела родителям вампирочки не отходить от дочери и следить за тем, чтобы она НИЧЕГО не пила и не ела. – Если вдруг вновь начнётся ухудшение состояния – сразу зовите меня и мастера.
Вампиры кивнули и остались сторожить дочь, изумлённо пронаблюдав за тем, как биофизик уверенной рукой подхватила под локоть и повела на опыты в лабораторию главу их клана.
– Длительное знакомство ничего не изменило: в белом халате и со шприцем в руках ты по-прежнему внушаешь мне страх, – ухмыльнулся Марко, закатывая рукав рубашки. – Зачем тебе моя кровь? Разве исследовать надо не кровь девочки?
– Её артерии пока полны чужой кровью, которую мне исследовать незачем. Хочу посмотреть, сколько человеческого осталось в твоих венах спустя пять часов, и сделать вывод, когда имеет смысл брать анализы у девочки.
В лабораторию она вернулась вечером. Резанула лезвием кончик пальца и вскрикнула от неожиданности, когда рядом бесшумно возник демон, ухвативший её за руку и рассерженно проворчавший:
– Что ты делаешь?!
– Добываю человеческую кровь, не испорченную алкоголем и наркотиками: я пока не стала ведьмой настолько, чтобы отличаться от людей. Буду делать пробы на аллергены, используя вначале свежую кровь (собственную), потом побывавшую в заморозке – донорскую. Также варьирую группы крови и резус-фактор.
– Чем помочь?
– Неловко говорить такое высшему демону, но прямо сейчас мне не помешал бы мальчик на побегушках, – настраивая микроскоп, откровенно ответила Элен.
– Что ж, тогда слушаю и повинуюсь, госпожа, – с ухмылкой ответили ей.
Ближе к ночи множество полученных результатов позволило сделать однозначный вывод.
– У юной вампирши аллергия на любую человеческую кровь, даже самую чистую, – резюмировала Элен. – Проблема, увы, не в примесях алкоголя, лекарств или других веществ, необязательно входящих в состав человеческой крови.
– Если бы я накачал её донорской кровью...
– Она бы мгновенно умерла от сильнейшего анафилактического шока. Девочка никогда не сможет питаться от людей.
Продолжить ей не дали: сильные руки сгребли её в объятья и крепко прижали к мужской груди. Губы инкуба горячо шепнули ей на ушко:
– Спасибо, что остановила меня!
– Правила безопасности придуманы не мной, шеф, им неукоснительно следуют все человеческие медики, биологи и биофизики.
Голос её звучал приглушённо из-за того, что приходилось говорить, уткнувшись носом в мужскую рубашку и задерживая дыхание, чтобы не потерять здравомыслие от чарующего аромата любимого инкуба. Уперев ладони в грудь демона, Элен отодвинулась и срочно перешла к делу:
– Пожертвуй и ты каплю крови на благо науки, шеф: вдруг вампирочка может кушать демонов?
Полуночные глаза наполнились такой нежностью, что чувство всепоглощающей любви в Элен стало нестерпимым и разбудило праведное негодование: почему он позволяет себе смотреть так, если радуется её показному равнодушию?! Если ощущает её истинные чувства к нему под фальшивой маской?! Сосредоточившись на негативной эмоции, она смогла удержаться от того, чтоб наброситься на инкуба с неуместными жаркими признаниями и поцелуями. Вытащив из шкафа шприц побольше, Элен направилась к демону, сотворив на лице самое устрашающее выражение.
На следующее утро малолетнюю вампиршу выписали, строго предупредив, что находить пропитание она может строго в рамках собственного вида.
– Отчего так? – озабоченно спросил Марко, встревоженный появлением вампиров с такой аномалией.
– Вероятнее всего, это случайное генетическое отклонение от нормы, такое же, как рождение альбиносов и дальтоников, – успокоила его Элен.
– А какое предположение ты относишь к маловероятным? – насторожился проницательный глава клана.
– Оно в самом деле очень маловероятно, Марко, – попробовала увильнуть от ответа Элен, но в итоге сказала: – Ничто в мире не стоит на месте, всё меняется и развивается. На человечество нападают неизвестные ранее вирусы и болезни. У Иных, с их регенерацией и иммунитетом, другие проблемы, но тоже новые и сложные. Трудно предвидеть направления глобальных эволюционных процессов. Возможно, эта девочка – первая весточка того, что начинает происходить отделение вампирской расы от ваших симбиотических партнёров – людей, что начинается процесс закукливания вида. Не смотри таким жутким взглядом, в этом нет ничего страшного, наоборот – вы станете меньше зависеть от человечества и будете меньше страдать от аллергий из-за нездоровых человеческих привычек. Возможно даже, ваш организм научится самостоятельно вырабатывать кровяные тельца. И вообще, подобные видовые изменения происходят в течение столетий, Марко! На своём веку ты вряд ли ещё хоть раз столкнешься с такой аномалией.
Эрл поспешно отвернулся, пряча улыбку, а вампир проворчал:
– Так-то я не собираюсь скоро в гроб ложиться, а век у меня за плечами уже не один. Давай, я щедро спонсирую программу по лечению таких заболеваний?
– Вопросами спонсорства занимается директор центра.
Без зазрения совести свалив вампира на инкуба, Элен отправилась домой: сегодня суббота, а это законный повод не сидеть сутки на работе!
...
Она отключила телефон на все выходные дни – не было сил произносить для кого-то какие-то бесполезные слова, когда в голове по кругу вертелись всего две взаимосвязанные мысли: прошла неделя; даже самые сдержанные инкубы питаются раз в неделю. Она успела помечтать о том, что в центре срочно потребуется биофизик и за ней примчатся, вырвут из тисков глупых и болезненных метаний, отвлекут работой. Но в кризисном центре не сложилось внештатных ситуаций, и она вернулась в приёмную только в понедельник.
Шеф явился голодным.
Во вторник – сильно голодным.
В среду – мрачным, чуть постаревшим и столь же голодным.
Чары инкуба буквально воспламеняли воздух, разыскивая доступную жертву, и сотрудницы центра опасались заходить в директорский кабинет и вылавливали Элен в коридорах, передавая для начальства записки с просьбами и сообщениями. Она слышала, что Роза Моисеевна громогласно посоветовала демону сходить и подкрепиться, когда он устроил разнос за нарушение графика приёма посетителей в психиатрическом отделении. Все работники центра недоумевали по поводу неожиданных странностей высшего инкуба, но больше всех недоумевала Элен.
...
Громыхнув кулаком по высоченной тяжёлой двери, Шон не стал дожидаться, когда она полностью отворится, и протиснулся в холл, как только щель стала достаточно широка для его тела. Дорожку из огоньков перед ним не засветили, и он сориентировался на отсветы пламени камина, отражаемые зеркалами и играющие на стенах. Отыскав хозяина дома лежащим
