оказался не маленьким и вообще, как можно было о таком забыть.
— Да, тут можно набрать из подвод горячую воду, которая идёт из земли, — ответил ведьме тэяр. — И они же обогревают дом.
— Подводы — это трубы?
— Трубы?
— Да, — Хэла прошла в стряпную. — Это — кран. Это — труба.
Она указала на выходящие из стен подводы, точнее трубы, которые заканчивались перекидами.
— Хорошо, трубы так трубы, — согласился Рэтар. — Пойдём?
И под бухтение Хэлы, которая правда ворчала, как мужчина уже понял, вперемешку с восхищением, они вышли на улицу и отправились в сторону водопада.
Тут уже её проняло, впрочем самому Рэтару тоже стало странно, что он забыл об этом прекрасном месте. Последний раз он был здесь, когда ему было тиров шестнадцать.
— Она тёплая? — воскликнула женщина радостно.
— Да, — подтвердил тэяр.
— А там глубоко? — поинтересовалась Хэла.
— Хм, — нахмурился Рэтар, пытаясь вспомнить, но тут же был толчком отправлен в воду.
— Хэла, — шуточно рыкнул он, выныривая.
— Так глубоко? — уточнила ведьма снова.
— Проверишь? — спросил тэяр и подтянувшись, ухватил её за ногу и тоже скинул в воду.
— Рэтар, — в негодовании фыркнула она, пытаясь вынырнуть, но с этим он ей помог.
— Нахлебалась? — спросил мужчина, к сожалению хоть Хэла и научилась плавать, используя своё умение управления водой, но всё равно одна в воду старалась не лезть, а попадая в неё всё равно хваталась за всё подряд, боясь утонуть. — Зато теперь не только я мокрый.
— Это вообще не было проблемой, — ответила она, всё же не злясь на него и давая себя обнять. Хэла теперь в совершенстве могла высушить всё, что угодно, всего лишь приказывая воде отделиться от, в данном случае, ткани.
Потому несмотря на уже глубокую местную осень, купание в одежде было славным детским озорством. А вода была просто прекрасной, впрочем как и погода.
Хэла была в невероятном восторге от места, её накрыло чистой радостью, словно ребёнка. Лес, водопад, озерцо это! Водопад был всего метра три высотой, но горячий. Вода выходила и остывала до комфортной для купания температуры. Было тихо и мирно. Дно было каменистым, но не болезненно острым, уровень воды ей был по шею, Рэтару по грудь.
— Тут что нет людей? — поинтересовалась ведьма.
— Там дальше, как и было на карте, поселение лесорубов, и дом смотрителя предгорья, — ответил Рэтар и поцеловал её.
Их, несмотря на время проведённое вместе, всё ещё каждый раз уносило от проявления нежности друг к другу, словно они смогли прикоснуться к друг другу впервые только вчера. И оба они наслаждались этими эмоциями, не останавливали себя, растворялись друг в друге. Так случилось и сейчас.
Дом был красивым и снаружи. Башня, в которой был портал, делала его асимметричным, но это придавало ему очарования. С двух сторон стены заросли местным видом плюща, делая дом таким невероятно уютным и милым.
— А зачем в охотничьем домике кабинет? — поинтересовалась Хэла, когда они вернулись в дом и, поднявшись по основной лестнице, попали в коридор.
Рэтар стал показать остальные комнаты, которые были достаточно однотипны, меньше той первой и различались лишь цветом внутренней отделки — в основном синий и его оттенки, как главные цвета дома Горанов.
— Потому что башню, портал, кабинет, — пояснил Рэтар, когда они почти дошли до той самой первой комнаты, самой большой в доме, — строил мой данэ. Во время строительства Трита, он жил здесь. И для себя же сделал портал.
— Дай угадаю, — хихикнула Хэла, заходя в комнату. — Он прятался здесь от своей супруги? Твоей матэ?
Мужчина рассмеялся, подтверждая её догадку.
— Из воспоминаний твоего отца знаю, что она была совершенно жуткой тёткой, — улыбнулась ведьма, подходя к окну. — Ого, тут окна как в главной зале Зарны. И я её вижу отсюда. А оттуда этого дома не видно.
— Потому и Халовкино гнездо, — Рэтар подошёл к ней и обнял, целуя в макушку, — потому что незаметное.
— Мы его снова запечатаем? — спросила женщина, и он мог поклясться, что в голосе было сожаление.
— Хочешь, можем остаться здесь жить, — проговорил тэяр в волосы супруги, улыбаясь совершенно очевидному, как он чувствовал, решению.
— Надолго? — поинтересовалась Хэла.
— Навсегда, — ответил Рэтар.
— Навсегда? — ведьма повернулась и положила руку ему на грудь.
— Точнее, когда будем в Изарии, потому что я хотел показать тебе Сцирцу, и собирался предложить отправится в Соёлт, когда станет холодно, — Рэтар накрыл её руку своей. — Если тебе этот дом нравится, то мы можем здесь жить. Можешь изменить его, как тебе хочется. Надо будет взять кого-то из домашних, или если хочешь, даже лучше, кого-то из серых. А ещё можно предложить Генту и Лоране, чтобы они жили здесь. Я знаю, что ему трудно в предлесье, и я не говорю о Лоране, она там одна с ребёнком, пока Гента нет, а тут ей будет лучше, и тебе. А ещё харагам тут будет хорошо, лес их дом, и хангу твоему.
Хэла, пока он это говорил, смотрела на его руку, поэтому её лица он не видел. Но, когда он договорил, ведьма всхлипнула и Рэтар понял, что она плачет.
— Что? Хэла? — он нагнулся и, взяв её за подбородок, поднял голову так, чтобы видеть лицо и глаза. — Что я сказал не так, родная?
Но она не ответила, лишь мотнула головой. А Рэтар горестно вздохнул:
— Это опять там в этой любимой моей голове мысли всякие ползают? — догадался он о причине её слёз. Дарить ей подарки было так же сложно, практически нереально. Платья серые с боем заставил сменить, а тут дом…
— Прости, — выдавила Хэла и уткнулась в его грудь, рыдая уже по-настоящему.
Рэтар рассмеялся, нежно прижимая к себе супругу.
— Просто ты не понимаешь, — проплакала она в него. — Не понимаешь, что сейчас делаешь.
— Что? — спросил он, всё понимая.
— Я очень тебя люблю, очень-очень, — ответила на его вопрос Хэла.
И ей было отчаянно хорошо, она не верила, что так бывает, постоянно говорила себе, что вот оно, смотри, но всё равно не верила.
Боги, он ей дом предлагал, он не забыл даже хараг!..
И у Хэлы сил не было всё это ему сказать. Только чистейшая эмоция.
— Несносная ты моя ведьма, — рассмеялся ей в макушку Рэтар.
Его наполняло хрупкое очарование, когда она была такой. Но это было, как поток воды, от которого не спастись. Потому что её такие скромные чувства, делали его беспомощным, обезоруживали. Но он уже знал, что можно было с этим сделать, знал, как вернуть Хэлу обратно, чтобы она не погрузилась вот в это копание в себе, чтобы
