Пришлось встать, чтобы вернуть беглую улику.
— Я хотел зайти сразу, как только освободился, но думал, ты уже спишь, — виновато произнес возникший на пороге Тотил.
Его сияющая улыбка странно гармонировала с широко распахнутой дверью, которую он придерживал рукой, перетянутой двумя заплетенными ремешками таким образом, что и без того немалые мускулы казались еще фактурнее.
— Рано спать в штабе не ложатся. Мы долго обдумываем планы, стратегии обороны, — Виала постаралась выпутаться из затруднительной ситуации.
Она просунула сложенный пополам журнал в чехол прислоненного к стене тижекога.
Обратил ли Тотил внимание на “Гламурную жизнь”, красовавшуюся во всем блеске в ее руках в момент его появления на пороге?
— Сомневаюсь, что ты думала о защите бункера, — возразил Тотил, протирая усталые глаза.
— Ты напрасно считаешь, что я не способна разработать военную стратегию. От меня зависит решение многих важных вопросов. Ты меня обижаешь, — возмутилась Виала, смело подходя к нему.
— Прости. Не хотел обидеть, — извинился Тотил и, шутливо закатив глаза, пояснил. — Я заметил тревогу на твоем лице и вспомнил сломанное Воклитом деревце льчивиплии. Редкий экземпляр с фиолетовыми цветками, выращенный из привезенного с Фытеделы семечка. В трагический для него день несколько бутонов успели распуститься. Цветение было первым, если я не ошибаюсь.
— Не пытайся меня огорчить. Твои старания бесполезны. Я не настолько сильно привязана к своим цветам, как…
— Как к чему? — Тотил перебил ее, прикоснувшись к ее напряженно вытянутой руке.
Виала слегка рассердилась на него, не позволившего ей завершить фразу словами “ты подумал”. Вспомнились советы из журнала: “Лови его, пока не ушел”, “Не упусти шанс”, “Жизнь коротка”.
Строки из “Гламурной жизни” кружились в голове, увлекали, пленили. Виала с удовольствием поддалась их зову.
— Вопрос задан серьезный. Ты должен был спросить: не к чему, а к кому, — задыхаясь от счастья, она искала ответную искру в немного прояснившихся серых глазах Тотила.
— Так мне спросить иначе? — поинтересовался Тотил, приподняв голову.
Казалось, ее натиск напугал лесного инженера и он приготовился вовремя отстраниться или, что недопустимо, совсем уйти. Нет! Она не позволит ему сбежать! Теперь, посвященная в земные женские секреты, она его не отпустит!
— Не спрашивай больше ни о чем! — на выдохе воскликнула Виала и, обняв его за шею со всей силой, будто сумела бы удержать могучего лесного воина при попытке бегства, поцеловала его в губы по-земному, как девушка с фотографии в журнале, и Тотил не сбежал, хотя его челюсти свело от удивления. Он сдался, но продолжил начатую Виалой игру не безвольно, помешав их поцелую стать совсем земным. Виала, чувствуя мужскую силу, принимала ее за отражение его слабости. Тотил пленен, завоеван. И это ее победа. Хвала землянам!
— Всем хорошо. Никаких проблем и полное отсутствие опасности, — заглянув за приоткрытую дверь, пробормотал заплетающимся языком бродивший по бункеру Воклит. — У всех любовь. Куда не пойди, наткнешься на влюбленных. А у меня нет любви. Меня можно только гонять. И натравливать дапатитий. А любить меня нельзя. Как можно полюбить Воклита? Он разве воин. Он жалкий трус, а к слабым здесь беспощадны.
Спустя несколько шагов от комнаты Виалы он мешком свалился на пол и уснул, не успев понять, что сонное зелье подействовало.
* * *
Лариса
Проснувшись на диване, Лариса удивилась необычной бодрости. Вместо усталости после опасного приключения она чувствовала прилив сил. Вспомнила, как сквозь пустой сон без образов и впечатлений ощутила разливающееся в груди тепло. Поняла, что Эйнар поделился с ней энергией. Без вторжения в хранилища памяти.
Интересно, чьей энергией… Лучше не думать.
Лариса решила как можно скорее растратить полученную от нелианца энергию, довести себя до изнеможения, а заодно, продемонстрировать дворцовым роботам умения, которым была обучена. Девушка отошла к дальней стене зала и, разбежавшись с максимальной скоростью, прыгнула на стену с зеркалом. Оттолкнувшись от непробиваемого стекла ногами, она взлетела вверх, несколько раз перевернулась в воздухе и… упала в объятия Эйнара.
Нелианец не отпустит. Не отстанет.
“Я должна спать с ним, иначе он снова начнет охоту на местных девушек.
Должна оставить прошлое позади. Запихнуть в темный подвал и запереть на десять прочных замков.
Не вспоминать о человеческом прошлом.
Пустое сознание как во сне. Без мыслей и чувств”.
— Я доверяю тебе, — шепнула, удобно устроившись на руках нелианца, заискивающе взглянула в мерцающие бирюзовые глаза. — Я буду любить тебя, пока не угаснет последняя искра жизни в моих глазах, Эйнар Норри.
Лизнула остренький кончик его носа.
Эйнар забавно фыркнул, потерся носом о ее лоб и понес ее вверх по лестнице, в спальню правителя.
* * *
Кэм
— Проснись, Кэм, проснись! Чудо! Чудо! Чудо! — детский голосок звенел над ухом парня.
Маленькая рука беспрерывно теребила его плечо, и отпустила лишь когда он вышел из сонного оцепенения, зашевелился и повернул голову, раскрывая слипшиеся веки.
— Просыпайся скорее, соня! Чудо с неба упало! — озорной мальчик по имени Шпелл протянул к нему тонкие руки. В ладошках ребенка едва помещался темный шероховатый предмет размером со спелый орех пгева. — Симни просила отдать его тебе, как главному.
Кэм осторожно взял подношение и сощурился, приучая глаза к темноте. Понимая, что с небес падают не чудеса, а метеориты или боевые снаряды, он внимательно исследовал находку, медленно вращая ее кончиками пальцев. На снаряд она не походила, если только это не было тщательно замаскированное оружие, и он склонился к версии о метеорите.
— Никакое не чудо. Просто космический камень. Беги к остальным и предупреди их, чтобы спрятались под корнями деревьев. Чудо, что метеорит никому не упал на голову, — сонно проворчал Кэм, отползая к прикрытому плакучими ветвями цыжсекру.
— Нет, камень не может быть простым. Это чудо. Настоящее чудо! — не соглашался неугомонный ребенок, прыгая на месте как зеленый рещгер.
— Ты меня убедил. Пусть будет чудо, — с улыбкой уступил Кэм. — Завтра обещаю придумать новую игру с участием нашего сказочного сокровища. А пока иди спать. Передай Симни мою особую благодарность за бесценный дар.
— Я принесу ей поклон от тебя.
— Неси, — Кэм поклонился и подтолкнул мальчика под руку. Радостный Шпелл умчался в туман, отталкиваясь руками от стволов деревьев и прыгая через невидимые в темноте коряги, прикрытые травой.
Краешек Мокрокуса высунулся из-за туч. Кэм поднял камень к свету. Под серым налетом космической пыли вспыхнули разрядами молний синие жилки, пронизывающие камень словно лист растения; звездочками заблестели желтые крапинки в его полупрозрачной сердцевине.
Неказистый темный метеорит ожил, засверкал, кичливо демонстрируя драгоценную красоту.
— Неужели, сомбун? — с сомнением предположил Кэм.
— Точно сомбун, самый дорогой и редкий самоцвет в галактике, — подтвердила тихо подошедшая Фоли.
Известная на всю галактику певица знала толк в драгоценностях.
Покрутив камень на свету, Кэм прильнул к нему правым глазом, любуясь внутренним калейдоскопом прожилок и точек. Как будто бескрайние цветущие сады раскинулись в центре незатейливого метеорита. Мечты уменьшили парня до размера одной из желтых точек и провели его по благоухающей аллее под сенью изумрудных крон к сказочному дворцу с остроконечными башнями, увенчанными алмазными крышами и мраморным фасадом. Он уже не понимал, где находится: на Веле, на Земле, или на Небе.
— Правда, чудо. Настоящее!
Кэм почти что снова поверил в чудеса, но его ум, не удовлетворившись чудесным объяснением падения драгоценного метеорита, начал подбирать более правдоподобные аргументы.
— Выпал из транспортного корабля тезховян. У них короткая память. Забыли закрыть грузовой отсек.
