— Ну! — прервала взаимные расшаркивания Рири. — Что сказал Владыка?
Сегерик чуть принахмурился, глазами указав дочери на Руш, но Эет невозмутимо пожал плечами.
— Исход нашей встречи самый положительный.
Ариэлла захлопала в ладоши как девочка.
— Чудесно! Значит, отправляемся сегодня же!
— Лучше завтра на рассвете, — усмехнулся уголками губ Эет. — Если ты, конечно, не хочешь ночевать в поле.
— Ах, где я только не ночевала! — отмахнулась шутливо Рири, но настаивать не стала.
— Может, меня всё же посветят в суть разговора? — мило улыбнулась Эрушалия.
— Прости, девочка, — развёл руками старый герцог. — Дело слишком важное. Именно поэтому сегодня не приглашаю к нам домой. Прощайся, Рири. Нам пора. Я должен успеть отдать все необходимые распоряжения перед вашим отъездом, а вы, кстати, наметить маршрут.
Эрушалия тяжело вздохнула, покосившись на Рири, словно ожидала от неё поддержки.
Ариэлла промолчала, лишь виновато развела руками.
— Что ж… — натянуто улыбнулась Эрушалия. — Не стану мешать.
— Прости, девочка, — ласково сказал Сегерик. — Ты знаешь, как я к тебе отношусь. Но сейчас дело действительно слишком важно.
— Я понимаю. Можно мне потом как-нибудь посетить вас, великий герцог?
— О чём ты? Мой дом всегда для тебя открыт! — заверил Эрушалию Сегерик, с чем гостья и откланялась.
— Что ж, — дождавшись, пока за Руш закроется дверь, повернулся к Эету и Ариэлле Сегерик. — На Пятый круг, друзья мои?
— Я сгораю от нетерпения! — Рири осветила лицо ослепительной улыбкой.
Эет, Вирлисс, Ариэлла, Таривил
В малой библиотеке герцогского замка уютно пылал камин, блики дрожали на блестящих боках напольного глобуса, отражались в стёклах шкафов, а за окнами царил непроглядный мрак. Гости герцога разместились вокруг столика, сервированного изящным золотым сервизом с маленькими чашечками, в которых благоухал горячий тёмный напиток, неизвестный на Атариде. «Кофе» — так называли его хозяева.
Ариэлла расположилась на диване, поджав под себя ноги и свесив крылья вдоль спины. Издали походившие на жёсткий металл, на самом деле они были гибкими и послушными, и сейчас мягко легли на диванные подушки, напоминая складки плаща.
Напротив девушки, в креслах, устроились Вирлисс и Эет. Сегерик занял место во главе стола.
Таривил, как всегда, устроился отдельно от всех — на подоконнике. Свесив одну ногу вниз, а другую согнув в колене, он подкручивал колки лютни. Эльф наблюдал за своими друзьями из-под густой тёмной чёлки, упавшей на глаза, и внимательно слушал разговор.
— Куда вы направитесь? — спросил герцог, двумя пальцами взяв хрупкую чашку.
— Не знаю. Зависит от того, где мы выйдем на поверхность, — со странной улыбкой пожал плечами Эет.
Сегерик улыбнулся в ответ.
— А где вы хотите выйти? Преисподняя огромна. Она, знаете ли, лежит под всем Невенаром.
— Нам бы для начала просто осмотреться на поверхности, — очаровательно улыбнувшись, заметил Вирлисс. — Посетить какой-нибудь город, лучше всего человеческий…
— Почему? — Ариэлла лениво отбросила за спину пряди чёрных волос. — Мы же решили, что целесообразно начинать поиски с дварфов?
Вирлисс вздохнул и в задумчивости провёл пальцем по краю своей чашечки, старательно избегая смотреть на суккуба.
— Как бы тебе объяснить, Рири… — кашлянув, пробормотал он. — Психология нежити почти не отличается от человеческой, потому что большинство немёртвых родилось именно людьми. А другие расы… — Вир пожал плечами. — Это другие расы. Мы с Этом и без того оказались в чужом мире, с незнакомыми обычаями и традициями… Не хватало ещё и сразу столкнуться с чуждой психологией. Мне кажется, это многократно увеличит возможность ошибок, и, следовательно, подвергнет риску наше предприятие.
— Вирлисс, ты перестраховываешься, — кусая губы чуть не в кровь, с деланной небрежностью отмахнулась Ариэлла, пытаясь поймать взгляд тариллина. — Всё не так страшно. Посмотри, две такие разные расы: нежить и демоны. Мы же нашли общий язык? Нашли, Вир?
Вирлисс только прерывисто вздохнул — и промолчал.
Сегерик негромко рассмеялся:
— Дочка, Вир верно подметил, что психология земных немёртвых — это психология людей. Обрати внимание, например, на их отношение к охоте. Ведь для наших дорогих друзей принципиально важно, станет ли их жертвой негодяй и убийца — или невинная девственница, — герцог добродушно усмехнулся. — Люди они, люди… Но и людей, и демонов творил Вельзерен. Он создал нас похожими. Недаром демоны так хорошо знают человеческие слабости, и недаром мы охотимся лишь за человеческими душами. Не за душами гномов или эльфов, заметь… хотя бывают и исключения, не спорю. Так что Вирлисс в целом прав.
— Все расы творили одни и те же боги, часто делали это вместе, — не сдавалась Ариэлла. Во взгляде её зажёгся тёмный, страстный огонь. — Уверяю, местные жители не слишком отличаются друг от друга внешне, не слишком и внутренне! Достаточно присмотреться к Таривилу, чтобы это понять.
Все невольно оглянулись на эльфа. Таривил преувеличенно громко вздохнул и резко провёл пальцами по струнам. Лютня отозвалась полнозвучным негодующим пением.
— У нежити, эльфов и мерфолков одна создательница, — только и сказал он.
— Вот лишь бы мне возразить! — в неприятной улыбке оскалила острые белые зубки баронесса. — Что ж, эльфов и мерфолков творила одна богиня, не спорю. А вот с нежитью — сложнее. В принципе, Мортис лишь даёт каждому возможность вновь обрести жизнь после смерти. Её сила преобразует мёртвое тело: будь то тело человека, эльфа или дракона. На душу она не воздействует… Тебе ли не знать, Таривил? — не удержалась от подначки Рири.
Эльф фыркнул и промолчал.
— А кто такие мерфолки? — чуть нахмурившись, полюбопытствовал Вирлисс, пытаясь перевести разговор, чтобы спасти Таривила. При этом вампир старательно глядел мимо Ариэллы. — Я что-то пропустил?
— Морской народ, — любезно пояснил Сегерик, посмеиваясь. — Обитатели глубин. С жителями поверхности их не связывают ни торговые, ни культурные отношения. Только иногда мерфолки натравливают на корабли морских змеев…
— Зачем? — тут же спросил Эет, в котором мгновенно проснулся учёный.
— Мясо, — пожал плечами демон. — Мерфолки жрут человечину, эльфятину… Не брезгуют и гномами. Нам в этом смысле повезло, — улыбнулся Сегерик. — Демонов они не употребляют.
— То есть они дикари? — уточнил Эет.
— Вроде того, — кивнул Сегерик. — Впрочем, дварфы убивают этих хвостатых каннибалов — ради их чешуи. Она идёт на изготовление пластинчатых доспехов и оружия.
