Корни оторвался от еды и наконец поглядел в мою сторону.
-- Не не о чем, -- сглотнул он.
-- Как тебе Шэйн? -- спросила я, понимая, что собеседник, увы, не самый сговорчивый.
-- Нормально.
-- Тебе комфортно с ним?
-- Ага.
-- Ну и хорошо.
Мы замолчали. Корни сжал термокружку между коленей и пялился на своё отражение в чае.
-- Знаешь, ничего нормального, -- хмуро выпалил он, яростно впившись пальцами в металл. -- Он тупой. Он идиот. Ему лишь бы поразвлекаться. Он вообще не старается, делает всё от балды!
Я удивлённо приподняла брови.
-- Вы не поладили?
-- Как с ним поладить?! У него вместо мозгов бубенчики, и они звенят, когда он пытается думать!
-- Может, тебе так кажется? Шэйн работал с Картером, и у него многое получалось.
-- Потому что Картер -- слабак, и с ним нужно было стараться. А со мной не нужно! Моя энергия -- почти готовое плетение! -- явно преувеличил свои таланты Корни.
-- В конце месяца нас всё равно перетасуют, так что...
-- Ага. Опять мне достанется какой-то идиот, -- огрызнулся парень.
-- Слушай...
-- Не надо, -- оборвал он.
-- Чего не надо?
-- Хватит меня успокаивать. Ни для кого не секрет, что все артефаки -- сплошные идиоты.
Корни злобно начал складывать еду в свой рюкзак.
-- Эй, может, не стоит обобщать? -- обиделась я, наблюдая за его резкими движениями. -- Всё-таки мы не ходим и не оскорбляем вас.
-- Все идиоты, -- повторил он членораздельно, закинул рюкзак на плечо и добавил: -- Кроме тебя, конечно.
С этими словами он оставил меня одну на ступеньке. Сам спустился ниже и быстро зашёл на этаж, оставив лицезреть лишь медленно закрывающуюся дверь.
Я некоторое время огорошено глядела перед собой, потом собралась с мыслями, вздохнула и тоже поднялась на ноги. Стрелки часов уже давно перевалили за семь утра, так что наш рабочий день был в самом разгаре. Я направилась к Картеру.
По иронии судьбы рядом с нашим столиком тусовался Шэйн. Они с магом дурачились. Пихали друг друга кулаками по плечам, смеялись. Мажорчик периодически изображал странные движения над нашей платформой для артефактов. В пятницу я не доделала плетение; наверное, из-за предстоящей битвы была несколько рассеяна. Незаконченный рисунок так и остался простаивать выходные.
-- Чем занимаетесь? -- дружелюбно спросила я, когда подошла ближе.
Парни прыснули со смеху. Картер аж раскраснелся.
-- Вижу, у кого-то утро действительно доброе, -- заметила я.
-- А вот почему бы и не доброе? Мы на битве столько деньжищ выиграли! -- похвастался Шэйн.
-- Для тебя это имеет какое-то значение? -- удивилась я.
-- Ну, как сам факт, -- важно сказал мажорчик. -- Всегда же приятно побеждать!
-- Так победил не ты, а я.
-- Ну и что! Победила ты, победил и я!
-- Ой, ладно, Шэйн, иди уже. Нам надо работать. И постарайся не раздражать Корни.
-- Это будет сложно, -- весело сказал парень и зачем-то подмигнул Картеру.
Я огорошено присела на свой стул и принялась разминать пальцы, при этом непринуждённо болтая:
-- Сегодня мы с тобой много работать не будем. Я попросила у Эвана чуть-чуть уменьшить нагрузку.
-- Ага, -- отозвался Картер.
Честно говоря, я ожидала услышать вопли радости и восторга, а не простое "ага". Посмотрела на парня. Тот в свою очередь внимательно глядел на меня.
-- Что? -- не поняла.
-- Ты ничего не замечаешь? -- уточнил он.
Я прошлась взглядом по нему, потом огляделась.
-- Нет.
-- Ну, ладно.
-- А что я должна заметить?
-- Ничего.
Я удивлённо приподняла брови, но допытываться не стала. Странный он какой-то.
Вздохнула, посмотрела на плетение. Вспомнила, что остановилась на линиях "С". Их у Картера искать было легче всего, так что работа предстояла лёгкая и не пыльная. Мысленно улыбнулась, вытянула правильную "паутинку" и направила её к нужному ушку.
На процедуру скрепления уходило буквально две-три секунды. Я привязывала линию и зачем-то скосила взгляд на весь рисунок. Где-то на подкорке сознания поняла, что с ним что-то не так. Для этого артефакта плетение должно быть другим.
Нет. Я не могла ошибиться.
Мои пальцы прикрепили линию к ушку, и в этот момент сердце ухнуло в пятки. Я осознала, что фатально просчиталась. "Паутинка" начала накаляться.
-- Чёрт! -- воскликнул Картер. -- Ложись!
Краем уха услышала, как он отодвинул стул и создал ещё какой-то грохот.
Я же смотрела на плетение и пыталась понять, как так получилось?! Я не могла ошибиться! Я никогда не ошибалась! Да, у меня нет нужного образования. Но я помню все плетения наизусть. Я без проблем нахожу нужные линии. Я победила в битве, где создавать артефакты приходилось на скорость.
То, что сейчас происходило... это не моих рук дело...
Мне нужно было срочно исправить ситуацию. Я схватила ту самую линию, что прикрепила к ушку несколько секунд назад, чтобы отвязать её обратно, но пальцы обожгло огнём. Не успела даже одёрнуть руку. Почувствовала, как кожа прилипла к раскалённому плетению. Вскрикнула от боли, попыталась отнять ладонь. В это время кто-то заорал:
-- Ложитесь!!! Быстрее!!!
Я не могла лечь! Моя рука... мои пальцы...
Плетение не должно было быть таким красным, но за несколько секунд оно буквально побагровело.
Взрыв оказался сильнее, чем кто-либо мог ожидать.
Глава 8
У неё были каштановые волосы с тёмными корнями. Это означало, что крашеные пряди отрастали, а нанести краску ещё раз она не могла. Почему? Наверное, не было денег. Или просто не успела. Или из-за этой странной штуки, что крепилась к её сердцу.
-- Кардиостимулятор, -- спокойно сказала она, заметив мой недоумевающий взгляд.
-- А ты кто? -- хрипло спросила я. Горло обожгло огнём. Слюны не хватало. Жутко хотелось пить.
-- Лили, -- представилась она.
Думает, мне это хоть что-то разъяснило?
-- Где я? -- спросила, чтобы понять, что вообще происходит.
-- Не знаю. -- Она внимательно посмотрела мне в глаза. -- Все по-разному реагируют на наркоз.
-- Чего?
-- У тебя операция, -- грустно пояснила Лили. -- Первый раз, да?
-- В смысле?!
-- У меня уже третья, -- продолжила она. Мы находились в какой-то странной комнате с мягкими стенами. Девушка прошлась вдоль одной из них, проведя пальчиком по белой поверхности. -- Нас в этой больнице много таких. Под наркозом каждому своё видится, а кому-то вообще ничего.
-- У меня глюки?
-- Типо того, -- хмыкнула она.
Мне было совсем не до смеха. Я огляделась. Мозг отказывался воспринимать происходящее, как само собой разумеющееся.
