Анна Тарасова - Нить судьбы

Марк обсуждал что-то с Филиппом и Дитрихом. Девушка приоткрыла дверь, поймала взгляд понтифика и, не дожидаясь разрешения, вошла. Ученик высшего и Палач сразу же извинились перед правителем, поздоровались с девушкой, и тут же покинули кабинет, оставляя пару наедине.

Марк, ни слова ни говоря, подошел к Лине и впился в ее губы жадным поцелуем. Она в ответ прижала к себе понтифика, как будто боялась потерять.

— Как же я рад тебя видеть.

— Да уж, это все заметили, — съехидничала Лина с довольной улыбкой, — То-то сразу убежали!

Понтифик ей в ответ улыбнулся и сразу посерьезнел.

Девушка, мгновенно вспомнив, как на нее посмотрели Фил и Дитрих на выходе, спросила понтифика:

— Нашли Ивана?

Он кивнул головой.

— Да, нашли и Инквизитор уже вынес свое решение. Сейчас будет оглашение приговора, но я хочу, чтобы приговорила его ты. Сможешь?

— Я?

Он сурово посмотрел на девушку, как будто заранее обрывая все ее пререкания.

— Когда был суд над твоим бывшим мужем, его приговорил я как твой опекун. Но делать это должна была ты, любовь моя, потому что именно тебе был нанесен ущерб. Так вот, я спрашиваю — ты готова сейчас вынести наказание Ивану?

Лина опешила. Самой приговаривать? Самой выносить наказание за…

А за что? Что именно он сделал?

«Он помог Гюнтеру надругаться над тобой».

Злобный саркастический внутренний голос влез как всегда неожиданно и очень вовремя.

«Ты так мечтаешь отмстить своему бывшему другу за то, что он с тобой сделал. А ты готова это совершить в реальности? Глядя ему в глаза? Зная, что именно ты его уничтожаешь? Или ты опять струсишь, как было с Ланевским? И отдашь всю грязную работу Марку?»

Струсит?

«Именно! Потому что тогда ты именно струсила! Тебе было страшно наказывать его, ты боялась брать на себя ответственность за его жизнь!»

Боялась. Да, она очень испугалась, когда до нее дошло, что значит на самом деле вынести приговор человеку.

Это ведь не в своих мечтах унижать его, издеваться и избивать. Это на самом деле заставить его перенести все те страдания, что вынесла она, это — самой отдать приказ.

А сейчас? Сейчас она испугается?

Ведь Иван на самом деле виноват, отключив ее чувства и заставив ощущать полное и безоговорочное доверие к бывшему другу. Не помоги он Гюнтеру, у того скорее всего ничего не получилось бы. Он просто не смог бы ее увезти.

Но взять на себя ответственность за его жизнь?

Она снова струсит?

— Какое ему назначат наказание? — поинтересовалась она у понтифика.

— За нападение на инициала? Смертная казнь, — уверенным тоном ответил правитель.

— Даже если приговор буду выносить я?

— Ты обязана его приговорить именно так!

Значит, это будет самый первый раз и самый суровый. Что ж, поступок Ивана требует самой серьезной кары. Как там говорили древние — кто к нам с мечом, тот от него и погибнет? Иван получит свой меч обратно.

Девушка машинально коснулась основания шеи, где вилась татуированная вязь Печати, распустила хвост волос, чтобы она не особо бросалась в глаза, и серьезно посмотрела на понтифика.

— Да, я вынесу ему приговор.

Суд над Иваном происходил в той же зале, что и над Марго, та же трибуна и цепи, ограждающие место для обвиняемого. Сегодня осужденный был только один и он уже стоял на коленях, забранный в серебро. Конечно, Ивану как человеку, серебро было не страшно, но убежать он все равно не мог. Некуда, да и бессмысленно. Оставалось лишь дождаться приговора. Его грязные спутанные волосы падали на лоб, глаза отблескивали полубезумным огоньком. Но Иван был полностью в сознании и прекрасно понимал, где он находится и за что.

Присутствующих было немного, лишь несколько вампиров и смертных. Лина разглядела Мару, опекуна эмпата. Девушка стояла в первом ряду, сложив руки на груди, и равнодушно смотрела на бывшего подопечного.

Все верно, он перестал быть необходимым клану и девушка больше не несет за него ответственность, клановое клеймо с эмпата уже сняли.

Лина встала рядом с огражденным местом. Лицом к трибуне. На трибуну взошел правитель клана, с одной стороны от него встал Палач, с другой — Инквизитор.

— Я слушаю тебя, Ветрова Алина. В чем ты обвиняешь этого смертного? — понтифик властно обратился к девушке.

Лина подняла голову, презрительно окинула взглядом скорчившегося перед трибуной парня, и громко произнесла:

— Он способствовал моему похищению, незаконно используя свои способности эмпата. Благодаря его помощи, меня вывезли из города, надо мной издевался, насиловал и без моего согласия питался вампир. Я требую наказания этому человеку!

Слово взял Инквизитор:

— Проведенное расследование подтверждает твою правоту, обвиняющая, а телепат доказала злой умысел, — темный капюшон качнулся в подтверждение своих слов, — Правосудие клана обвинило!

Понтифик выслушал обвинение и обратился к Лине снова:

— Действия Ивана причинили вред тебе, поэтому ты вольна сама наказать его. Либо передать своему опекуну право вынесения приговора обвиняемому.

— Я вынесу ему приговор, — ответила Лина.

— Тебе нужна будет помощь Палача?

Девушка отрицательно качнула головой в ответ.

Она ожидала этого. Точно также Марк поступил, когда судил ее бывшего мужа. Лина понимала и теперь разделяла эту точку зрения в полной мере. Наказывать должен тот, кто пострадал, потому что только тогда наказание будет справедливым. Тогда, на суде Ланевского, Лина отказалась выносить приговор, сейчас она это сделает.

Матвей тогда правильно говорил, она должна сама карать тех, кто причинил ей вред. В тот памятный разговор в его квартире, когда префект всеми силами старался вытащить девушку из депрессии, он дал ей верную мысль — она ментал, ткущая, она обладает силой, которой нет у ее обидчиков. Поэтому, кому, как не ей, разбираться со своими недругами!

Она как ментал имела право на казнь. Об этом ее еще в самом начале работы в Паноптикуме предупредил Елиазар. Девушка тогда очень удивилась и даже покоробилась такой возможности — самостоятельно казнить? Как это? Самой ударить человека ножом в грудь или отрезать руку вору?

Теперь она поняла суть этого правила.

О том, что Лина стала гемофагом, знали лишь единицы, те, кого понтифик в это отдельно посвятил. Для всех остальных девушка так и осталась инициалом правителя.

О том, что она сохранила свои способности, не знал никто, кроме Марка.

Девушка перешагнула через цепь ограждения и встала напротив Ивана. Рукой подняла тому голову, чтобы он смотрел ей прямо в глаза, ладонь второй руки положила ему на лоб.