Но потом стало еще хуже. Роды, как локомотив, путешествующий по телу Бэллы, лишь набирали скорость. Сильнее, дольше, быстрее. Сильнее, дольше, быстрее. Он не знал, как она могла выносить это. А потом она не смогла больше.
Она обмякла, жизненные показатели падали: сердечный ритм, кровяное давление – все катилось в ад. По движениям дока Джейн он понял, насколько это было серьезно. Он помнил капельницу, заряженную лекарствами, и подошедшего Вишеса с… черт, с хирургическим инструментами и кувезом[15] в руках.
Док Джейн натянула новую пару резиновых перчаток, потом взглянула на Бэллу, затем – на него.
– Нам придется войти внутрь и достать ребенка, хорошо? Она тоже в опасности.
Кивание. Он кивнул, и отвечая на вопрос, и реагируя на заявление. Ви втирал ржаво-оранжевый бетадин[16] в разбухший живот Бэллы.
– С ней все будет хорошо? – в отчаянии пробормотала Бэлла. – С нашей малышкой все будет…
Док Джейн наклонилась к ней.
– Посмотри на меня.
Взгляды женщин встретились.
– Я сделаю все возможное, чтобы помочь вам обоим справиться с этим. Я хочу, чтобы ты успокоилась – это твоя работа. Успокойся и позволь мне делать то, в чем я так хороша. Теперь дыши глубоко.
Зейдист синхронно сделал глубокий вздох… а потом увидел, как веки Бэллы распахнулись, а взгляд, полный странной сосредоточенности, направился в потолок. Прежде чем он успел спросить ее, на что она смотрит, Бэлла закрыла глаза.
В то мгновение его объял ужас, что он никогда больше не увидит их открытыми.
А потом она сказала:
– Только удостоверься, что с малышкой все в порядке.
От этих слов он похолодел, заледенел окончательно, потому что понял: Бэлла не думает, что останется в живых. Она беспокоилась только о малышке.
– Пожалуйста, останься со мной, – простонал он, когда разрез был сделан.
Бэлла его не услышала. Она медленно теряла сознание, словно лодка, покачивающаяся в стоячих водах.
Налла родилась в 6:24 утра.
– Она жива? – спросил он.
И хотя сейчас при мысли об этом его охватывал стыд, но он задал тот вопрос тогда лишь потому что знал, Боже упаси, чтобы Бэлла пришла в себя и узнала, что младенец родился мертвым.
Пока док Джейн зашивала Бэллу, Вишес быстро работал отсосом около рта и носа малышки, потом зарядил небольшую капельницу и сделал что-то с ее ногами и руками. Быстро. Сейчас он был также быстр, как и его шеллан.
– Она жива?
– Зейдист?
Его глаза распахнулись – он вернулся в настоящее.
– Дать тебе еще обезболивающих? – спросила Бэлла. – Ты выглядишь так, словно сильно мучаешься.
– Я не могу поверить, что она выжила. Она была такой маленькой.
***
Когда слова сорвались с губ Зейдиста, Бэлла замешкалась, но лишь на короткую секунду. Рождение… Он вспоминал рождение Наллы.
Она погладила мягкие короткие волосы на его голове, пытаясь хоть немного облегчить боль.
– Да… да, была.
Его желтые глаза метнулись на людей, находившихся в комнате, голос стал тихим.
– Могу я быть честным с тобой?
«О, черт», – подумала она.
– Да, пожалуйста.
– Единственная причина, по которой я волновался, жива она или нет, была в том, что я не хотел, чтобы тебе сказали, что она мертва. Ты волновалась лишь о ней… я не мог вынести мысли о том, что ты потеряешь ее.
Бэлла нахмурилась.
– Ты имеешь в виду самый конец?
– Да… ты сказала, что нужно лишь удостовериться, что с ней все в порядке. Это были твои последние слова.
Бэлла прикоснулась ладонью к его щеке.
– Я думала, что умираю, и не хотела, чтобы ты остался совсем один. Я… я видела сияние Забвения. Оно было вокруг меня, омывало меня. Я волновалась за тебя… о том, что будет, если я не выживу.
Его лицо побелело еще больше, служа доказательством тому, что был в спектре цвет бледнее белого.
– Я догадывался, что это происходит. О Боже… не могу поверить, что это было так близко.
К каталке подошла док Джейн.
– Простите, что вмешиваюсь. Просто небольшая проверка показателей, хорошо?
– Конечно.
Наблюдая за скорым осмотром, она подумала о том, как эти призрачные руки помогли ее дочери появиться на свет.
– Хорошо, – сказала док Джейн, вешая стетоскоп на шею. – Это хорошо. Состояние стабилизировалось, и примерно через час он сможет двигаться и встать на ноги.
– Спасибо, – одновременно прошептали они с Зедом.
– Я только рада. Поверьте. Теперь. Как насчет того, чтобы все остальные свалили и дали вам побыть наедине?
Толпа рассосалась, нагруженная поручениями помочь, принести еду или что-то еще, что могло понадобиться. Подойдя к двери, Роф остановился и посмотрел на Бэллу.
Она сильнее вцепилась в плечо Зеда, когда король слегка наклонил голову и вышел, закрыв за собой дверь.
Она откашлялась.
– Принести тебе чего-нибудь…
– Нам нужно поговорить.
– Это может подождать…
– Пока ты не уйдешь от меня? – Зед покачал головой. – Нет. Это нужно сделать сейчас.
Бэлла подкатила к каталке табуретку на колесиках и села на нее, поглаживая его предплечье, потому что не могла дотронуться до руки из-за бинтов.
– Мне страшно… Если мы не… сможем пересечь эту пропасть…
– Мне тоже.
Когда слова повисли в тихой отделанной плиткой палате, Бэлла вспомнила, как пришла в себя после кесарева в день рождения дочери. Первыми она увидела глаза Зейдиста. Его взгляд, направленный на нее, был полон мучения, но боль медленно ушла, давая место недоверию и надежде.
– Покажи ей младенца, – резко потребовал Зед. – Быстро.
Вишес подкатил кувез, и Бэлла впервые посмотрела на свою дочь. Волоча вслед за рукой трубочку, шедшую от капельницы, она дотронулась до плексигласового панциря. В тот момент, когда ее пальцы коснулись прозрачного щитка, малышка повернула голову.
Бэлла посмотрела на Зейдиста.
– Мы можем назвать ее Наллой?
Его глаза увлажнились.
– Да. Конечно. Все, что захочешь.
Он поцеловал ее, дал ей свою вену – он делал все, что можно было бы ожидать от внимательного и заботливого супруга.
Возвращаясь в настоящее, она покачала головой.
– Ты казался таким счастливым. Сразу после рождения. Ты радовался со всеми остальными. Ты обвязывал ленточками ее колыбельку… Ты ходил к Фьюри и пел ему.
– Потому что ты была жива, и тебе не пришлось страдать от потери малышки. Мой самый большой страх не воплотился в жизнь. – Зейдист поднял руку, словно хотел потереть глаза, но потом нахмурился, очевидно, осознав, что не может сделать этого из-за бинтов. – Я радовался за тебя.
