— Суицидники-утопленники, — равнодушно поясняет Люцифер, даже не глядя на меня. Он идет нарочито медленно, будто наслаждаясь моими муками.
Пытаюсь заткнуть уши, но все равно слышу страшный вой и натыкаюсь взглядом на группу людей, активно работающую молотками. Что-то здесь не видно стройки… Не сразу понимаю, что они просто вбивают гвозди себе в лицо, руки, ноги и гвоздодёром выдергивают их назад под крики боли, отдающиеся рябью в глазах от взгляда на это действие, что пробирает до костей.
Вопли сливаются с «поющей» рекой, образуя вакуумный гул, который прочно заседает в черепной коробке и, похоже, доставляет неимоверное удовольствие демонам. От увиденного и услышанного дико мутит, желудок сворачивается комом, а сердце колотится испуганным ритмом.
— Что, дыхалку прихватило? — с ехидством замечает демон. — Это всего лишь наемные убийцы. Сатана не приемлет огнестрельное оружие, вот им и приходится работать с гвоздями. Красота, да и только! Но самое интересное — впереди!
Его фраза страхом пронзает мое сознание насквозь. Боясь увидеть что-то еще более жуткое, продолжаю путь уже глядя себе под ноги, но краем глаза замечаю торчащие вдоль кровавых рек колышки и поднимаю взгляд. Зря. От страшной картины едва сдерживаюсь от крика — тут и там на колышках подвешены обугленные живые скелеты, кое-где еще обтянутые обгорелой корочкой кожи.
— Он что у тебя Дракула-колосажатель?! — не сдерживаюсь от истеричного смешка, чувствуя головокружение и отвращение к этому месту. Люцифер же резко останавливается и хватает меня за шею:
— Не смей таким тоном говорить о Сатане! Висельники заслужили это! — он отпускает меня и ускоряет шаг, что я едва поспеваю за ним.
Чем ближе мы подходим к резиденции, тем сильнее ударяет в нос ужасная вонь сырого протухшего мяса. В желудке крутится на вертеле противный ком, но у самого здания меня ожидает зрелище пострашнее, в виде валяющихся отрубленных конечностей и всевозможных человеческих внутренностей — просто пособие для патологоанатомов! Из стен торчат и двигаются огромные лопасти, разрезая стоящих людей вдоль и поперек.
— Почему они не стоят на месте? Почему не бегут, а идут на верную смерть?! — не выдерживаю я.
— Считай, что это такая программа, механизм. Людей разрубают на кусочки, а когда они вновь срастаются до человеческого облика, то идут назад к ножам, — смакуя каждое слово ухмыляется демон.
Возле моих ног катится чья-то голова, и желудок одним спазмом выворачивается наизнанку. Складываюсь пополам, одновременно зажав нос, чтобы не слышать удушающий запах крови с горящей плотью, исходящий от земли с особой силой, и чтобы не унизиться перед демоном еще раз.
— Приведи себя в порядок, — Люцифер брезгливо морщится, бросив к моим ногам красный платок. — К Сатане не принято ходить в таком виде.
— Да пошел ты! — беру платок и вытираю сложенным уголком губы. Глаза демона загораются красным огнем, одним движением он ставит меня на ноги.
— Послушай сюда, убогая, если забавы ради я позволил тебе пару раз огрызнуться при разговоре со мной, то это вовсе не значит, что так можно делать постоянно! Усекла?
— Поняла, — смотрю на него стеклянным взглядом, проклинающим свою новую жизнь и положению в этом обществе.
— Умойся, — он протягивает из ниоткуда взявшуюся бутылку с водой, и я с радостью прочищаю горло, хотя все так же ненавижу и демона, и это место.
Наш путь приходит к концу, и Люцифер входит в обитель Сатаны, не обратив внимание на страдания людей у стены. Полное равнодушие. Видимо, в этом и есть демоническая сущность… Бросив взгляд на останки, что притягиваются друг к другу магнитом, я быстро юркаю в помещение, боясь представить, что еще ждет меня впереди…
Резиденция встречает обилием черепов, словно Сатана пытается показать свое величие. Куда не кинь взгляд — везде костяные останки. Мерзко, противно, отталкивающе, а может, кто-то до сих пор не наигрался в пиратов? Не ходячие мертвецы есть, оглядываюсь в поисках сундука или штурвала — есть!
Едва сдерживаюсь от нервного смешка, как Люцифер врывается в мою попытку отвлечься, трижды постучав в одну из массивных дверей. Перевожу на него взгляд, тот напряженно, чуть нахохлившись, стоит в ожидании ответа, желваки гуляют, и кажется, он волнуется.
— Можно, — громом звучит голос Сатаны, раскаливая воздух ржавым горячим железом.
Мы проходим внутрь, в нос ударяет знойный воздух, дышать становится труднее — очередная пытка. Помещение обставлено в стиле мрачной и одновременно притягательной готики, которая так и пытается проникнуть в душу своими колючими прутьями, но после увиденного в Аду, меня уже мало чем можно удивить.
— Земная, выйди! — безапелляционным тоном велит дьявол, и я быстро покидаю давящие на сознание стены, надеясь, что Люцифер не расскажет отцу про мое расследование.
Люци
Земная ловко скрывается за тяжелыми дверями. И где ее недавняя смелость? Нет, ей точно не стать демоном, хотя к этому она и не стремится. Вспоминаю недавнее зрелище у входа, и нутро наполняется раздражением, что самого едва ли не мутит. Люди. Чего от них ожидать?
— Сын, ты разочаровал меня, — Сатана медленно встает с черного трона и тут же оказывается рядом. От его ауры веет недовольством одновременно с холодящим спокойствием. — Ты не смог справиться с простейшим заданием, — чувствую ломающий жар во всем теле. — Ты нарушил правило!
— Отец… — начинаю я, и тело сражает новая вспышка боли, словно сотни ножей вонзаются в плоть, хотя внешне и остаюсь цел.
— Не надо говорить, что Земная тому виной! — Сатана грозно сводит брови. — Ты провинился и будешь наказан!
— Да, отец, — глухо соглашаюсь с ним.
— Ты спал с ней? — вдруг спрашивает он и бросает презренный взгляд. — Я же вижу, что спал!
— Не спал! — твердо отвечаю я, не понимая, чем так важна эта информация, мне не возбранялось спать с людьми, хотя и не приветствовалось, но все же…
— Не ври мне! — Сатана заносит хлыст, и кожа загорается под его ударом. — У тебя ободки радужек покраснели — это лучше любого детектора лжи! Учись владеть своими эмоциями, Люцифер, прежде чем врать мне! Думаешь, я просто так послал тебя на это задание? Я знал исход и сначала накажу тебя, а потом ее.
— Ха-ха, ты думаешь, что мне есть до нее дело? Это была всего лишь игра, — злобствую сквозь боль в ответ. Хотя даже не представляю, как Земная сможет пережить подобное. Огонь с новой силой воспламеняет меня, и я рычу от адской боли. В воздухе тошнотворно пахнет горящей плотью и обсмаленными крыльями.
— Еще лучше! Никогда не думал, что моему сыну необходимы развлечения, нарушающие правила! Уясни, щенок, что позволено Сатане, то не дозволено барану! Ошибка детей всемогущих — это считать, что они такие же, как и их родители. С этого дня я слежу за тобой, — он прекращает пытку и бросает на пол платок. — Ладно, не отнимай мое время. Приведи себя в порядок, а то мне будет стыдно, если Земная увидит тебя в таком виде. А еще лучше, убирайся-ка к себе.
Отец вызывает портал и, сгребая в кучу остатки сил, я гордо перешагиваю через него, но падаю с пятиметрового потолка своей спальни, слыша за спиной рокочущий гогот Сатаны.
Дьявол!
Кэт
Стою, опираясь о стену, и нервно перевожу дыхание. За дверями не раздается и звука, словно все поумирали там. Ноги нещадно затекают, и я замечаю неподалеку спасительную лавочку, но, едва приблизившись к ней, понимаю, что это стоящий на четвереньках человек, к спине которого прибито сиденье.
Боже милостливый, да он садист! Спит тоже на людях? Отвратительно! Хотя, это же Сатана… Чего еще от него ожидать? Увидеть однажды все, что здесь происходит — и можно не проснуться. Вся соль лишь в том, что тот, кто попадает сюда, уже точно никогда не проснется или, наоборот, не уснет.
Гробовую тихишу холла прерывает лишь внезапный скрип открывающейся двери, но никто не выходит, словно приманивая к себе. Любопытство берет верх и уже ведет меня к приманке. Будто завороженная подхожу в помещение и слышу за спиной бархатисто насмешливый, с повелительными нотками голос:
