– После выздоровления Ава не удержалась и вместе с Солиной навестила фамильный склеп Блэров. Магов хоронят с почестями, даже великих и ужасных, – хмыкнул парень, увидев мое удивление. – Не думала же ты, что Августуса бросят в поле?
– Я бы его на прожарку лавасилискам отдала после всего, что он натворил, – буркнула недовольно.
– Нельзя. Тело теперь – его тюрьма. Разрушишь – хоть это и непросто – и дух освободится, – Родж развел руками, словно желал воспарить птицей.
– Так и пускай летит. Куда-нибудь… туда, – я ткнула пальцем себе в ноги, имея в виду Ад, обещанный грешникам.
Авик, великий и бесштанный, точно не был ни ангелом, ни эльфом. Хватило пары унаследованных кошмаров, чтобы это понять.
– Кто знает, куда отправится его неприкаянный дух, Ани? Согласится ли он уйти или будет блуждать призраком, как я? Идея с клеткой не так уж плоха. Я позже ее оценил. Если Ава не смогла убить Блэра окончательно и бесповоротно, то лучше так, чем… – Родж брезгливо дернул плечом. – Сила дара должна была поддерживать крепость его оков. Но этого бы никто не увидел – после церемонии фамильный склеп закрылся от посторонних родовой магией. Только Ава и Солли смогли пройти внутрь – по праву родственной капли. И…
– И…? – поторопила приятеля.
– И Августуса там уже не было. Кто-то – быть может, какой-то дальний родственник или еще один случайный обладатель капли-близнеца – забрал тело. Ава запретила мне об этом рассказывать. И о своем ритуале, и о похищении Блэра… Но, по причине некоторой прозрачности, не смогла сковать клятвой молчания.
Он грустно улыбнулся, а я скептически дернула бровью. Да уж, с нашим Каспером обычные действенные методы не работают.
– Много позже, став опытной волшебницей и уважаемой обществом основательницей Академии, она приняла ряд защитных мер. Сделала все, что могла, чтобы предупредить беду… Бесценные артефакты, издревле принадлежавшие Воронцовым, внезапно «пропали». Ава спрятала книги предков, в которых выискала тот древний ритуал, способный сковать дух. Там же был описан и обратный, снимающий эту печать… И еще один – запирающий магию.
– Так это их расшифровывал Карпов? – поразилась я, и Родж кивнул.
– Но перед тем, как спрятать бесценные рукописи, они сковала собственную каплю. Добровольно и навсегда. Лишив магии своих сыновей, внуков и прочих потомков.
– Представляю, как негодовал ее муж…
Я поежилась: Ава сделала всех наследников первокровного рода эмпами, пустышками. Вряд ли Карпов одобрил бы подобное самоуправство с моей стороны.
– Он был мягкий, спокойный, терпимый, уравновешенный человек. И принял ее решение, – улыбнулся Роджер. – Николай был намного старше Авы, да и она в момент церемонии была уже не так молода. О родовом проклятии Трезубцевых графиня знала. А после свадьбы Авроре нагадали, что у нее родится два мальчика… И она словно помешалась. То ли гормоны, то ли еще какой женский бред…
– Ро-о-одж! – поторопила заговаривающегося призрака.
– Она на своем опыте знала, что творят мужчины, обладающие великой силой. Всегда видела в Августусе эту склонность к войне, тягу к разрушению, непримиримость, властность, упрямство… Она свято верила, что магия должна быть сконцентрирована в руках женщин, склонных к созиданию, поиску гармонии и равновесия… Тоже мне, Мудрая! Видал я тут нескольких… «гармоничных»…
Мне как-то сразу вспомнились Белинда, Джорджина, Джелла и Тамара, и я согласно закивала. Пол – далеко не показатель уравновешенности и, в целом, душевного здравия.
– Зная, что в ней заключена очень сильная капля, почти тождественная той, что жила в Блэре, Аврора решила ее сковать. Лишить сыновей доступа к столь сильному соблазну. Неизвестно ведь, в каком виде ее ментальный дар раскрылся бы в будущих поколениях. Допустить прихода нового воинства ходячих марионеток она не могла.
– Подожди! Но ведь у эмпов часто рождается одаренное потомство, – удивилась я.
Вспомнился Дорохов: его матушка является эмпом, а Елисей – достаточно сильный маг и принц по крови. Ко всему прочему, ему и пророческий дар передался в качестве исключения.
– Ты права. Хотя, как показывают мои наблюдения, в родах, где однажды появился эмп, часто рождаются пустышки. Словно зараза какая буйствует. Посмотри на тех же Честеров, – Роджер потер воображаемую морщину на лбу. – Аве удалось благодаря договору с Судьбой наложить своеобразное проклятье на весь свой род. На всех мальчиков, что когда-либо появятся в фамильном древе Воронцовых. Для этого она и сохранила за собой титул и принадлежность к аристократическому роду.
Я вспомнила слова Карпова о ритуале, запирающем магию… «Сначала – добровольный отказ от дара. Затем – зелье. И в финале – обращение к Судьбе».
– А причем тут Судьба?
– При том, что та ей серьезно задолжала: Аврора принесла самую великую жертву во благо мироздания – истинную любовь, – Родж как-то двусмысленно посмотрел на меня, но понятнее не стало. – Эти две дамочки договорились, что, если вдруг родится девочка, Судьба сама сорвет сковывающую печать и вернет ей отобранную магию. И присмотрит. Не оставит в беде. Свою волю графиня скрепила магическим завещанием. Но вот об этой части ритуала я узнал намного, намного позже… Хотя, соглашусь, это ничуть не оправдывает того, что я натворил.
5.2
С минуту призрак кружил по мансарде, просачиваясь сквозь стены, стулья и шкафы. Разок даже слетал в комнатку для свиданий и так же задумчиво вернулся.
– И что ты натворил, Родж? – тихо, чтобы не сбить его настрой исповедоваться, уточнила у просвечивающего приятеля.
– Их было трое.
– Кого?
– Тех, кто пришел той ночью к пятой оранжерее с расспросами, – парень поднял голову и грустно на меня посмотрел. – Герберт Ловетт и Александр Кесслер, почетные члены Большого Совета. И магистр Адриан Брейг. Тогда он преподавал, а позже стал ректором Академии.
– И? – от нервного возбуждения я закусила губу и подалась вперед, чуть не слетев со стола.
– Я не знал, к чему они затеяли все эти расспросы о бесславной кончине Августуса и подвиге юной Авроры… О ней и ее потомках к тому моменту успели позабыть, остались лишь красивые легенды и портреты на стенах. Со смерти графини нога Воронцовых не ступала на эти земли: ни к чему эмпам Академия, – Родж сделал круг вокруг стола и затормозил у ректорского кресла. – И я рассказал им все, что знал, Ани. Ученики меня пугались, профессора не жаловали… Признаться, мне просто хотелось поговорить. Поделиться Большим Секретом, урвав свою минуту внимания. Стать ненадолго снова значимой персоной, а не голубым маревом в ночи…
– Родж, ты значимая персона, – сдвинув брови, пробормотала приятелю. – Для меня так уж точно.
– Я трепло! – фыркнул парень и обиженно уселся на подлокотник. – Это была роковая ошибка – довериться этим фанатикам… Уже позже я узнал, что здесь, в мансарде, в потайной нише Адриан обнаружил черновики завещания Авроры. Она много раз переписывала его, пытаясь сформулировать договор с Судьбой наиболее точно. Там упоминалось про частицу дара и крови…
– Ох… – догадавшись, наконец, к чему он клонит, я прикрыла рот ладонью и соскользнула на стул.
– С тех пор магистр пытался разобраться в случившемся. Он копался в биографических сводках, изучал прошлое и настоящее рода Воронцовых… Может, он и своим бы умом дошел, но… Так или иначе, вина – моя, – парень понуро опустил голову с поникшими голубыми кудрями себе на грудь. – Но я не знал о ее завещании, Ани. Не знал, что своим трепливым языком приговариваю к вероятной смерти маленькую девочку.
– Все обошлось, – сипло напомнила призраку, но тот даже не шелохнулся.
– С тех пор я лишнего не болтаю, – пробормотал он в свою прозрачную рубашку спустя минуту. – Никогда не знаешь, как будет использовано твое случайно брошенное слово.
– И что было дальше? После того, как ты им все рассказал? – вернула Роджера к душещипательной истории.
– Они ожидаемо разругались, – горько хохотнул приятель. – И каждый из трех пошел своим путем. Магистр Адриан создал Орден Рагнаров, собрав под его пафосными знаменами талантливую молодежь. Они занимались поисками древних артефактов и книг, собрали целую коллекцию полезных диковинок в надежде предотвратить конец света. И приглядывали за родом Воронцовых… Раз магическое завещание было написано, значит, рано или поздно вступило бы в силу. И рагнары к этому моменту были готовы.
