— Если все вопросы мы решили, предлагаю перейти к обучению, — неожиданно громко хлопнул в ладоши мужчина.
— Обучению? — мгновенно нахмурилась я.
— Кто-то несколькими минутами ранее отчаянно вещал, что ей не хватает знаний о местной экономике, политике и законах. Вот я эти знания великодушно и предоставлю. У нас есть целая неделя на твою подготовку.
И Хассир с самым серьезным лицом степенно подошел к книжному шкафу, чтобы через минуту вернуться со стопкой книг. А дальше меня принялись посвящать в тайные азы местного государства. Спустя пятнадцать минут я почувствовала себя настоящей студенткой на лекции по обществознанию. Было много важной и, несомненно, нужной информации, но также много было и воды. Кажется, кое-кто просто в детстве мечтал стать учителем, а тут я подвернулась со своей «амнезией». Мужчина прямо-таки наслаждался чтением этой лекции!
Местные законы до жути напоминали наши. Конституции тут не было, но все права сиринов ставились и ценились выше всего, потому, к моему огромному облегчению, рабства тут не было. Было лишь деление на высших и низших, но, в принципе, оно есть в любом обществе. Другой вопрос, что чаще это не так заметно.
В свою комнату я вернулась только часа через два. Голова пухла от количества новой информации, а глаза предательски закрывались.
Усилием воли заставив себя немного позаниматься физической активностью, я уже через десять минут была жутко потная с дыханием как у астматика во время приступа. Мышцы ныли и болели, но расслабляющая горячая ванна быстро это дело исправила.
Иссая пришла ко мне как раз тогда, когда я в ночной рубашке выходила из ванной.
Выпив травяной отвар и повалившись на кровать, я дождалась, пока девушка намажет мне спину, после чего провалилась в сон без сновидений.
***
Отведенная мне на подготовку неделя пролетела стремительно. Каждое утро и каждый вечер у меня был занят учебой с Хассиром, впрочем, в последние несколько дней лекций практически не было: в основном мы разговаривали. С мужчиной было невообразимо приятно общаться: он был хорошо начитан, образован и уважал саморазвитие. Да и все чаще просил меня обучать его моему родному языку. Учитель из меня, видимо, вышел отвратительный, так как получалось у нас пока не очень. Зато мне удалось выяснить, что многих наших гласных и согласных звуков у них нет, оттого все давались мужчине с трудом. Кроме того, при написании нашего и местного алфавита я заметила, что у сиринов множество разных шипящих и рычащих звуков, неожиданно хорошо сочетающихся с певучими гласными. Странная раса и странный язык, на котором я прекрасно говорила.
Помимо таких занятий меня вынудили заниматься с преподавателем по местным танцам, когда выяснилось, что ничего из этого я не знаю. Танцевать мне нравилось, но всю картину портил занудный сирин-женоненавистник. Да и мужчина был, судя по всему, с явной приставкой «голубее неба» не только из-за цвета волос и кожи — слишком жеманный и утонченный, с большими и вечно томными глазами цвета бирюзы, взгляд которых иногда обращался с немой мольбой к Хассиру. На мои осторожные замечания последний отвечал лишь насмешливым хмыканьем. Думаю, он и сам все прекрасно видел, но нужда научить меня танцам была важнее.
Кроме того, я каждый день немного занималась «спортом». Конечно, я стала чуть сильнее, но до полного восстановления формы было еще далеко. Впрочем, я никуда не спешила.
День приема наступил неожиданно и ознаменовался двумя радостными для меня событиями: заканчивался курс моего лечения и я, наконец, должна была получить большую часть своего нового гардероба. О последнем даже упрашивать долго не пришлось, когда с этим вопросом я подошла к Хассиру на второй день после нашего знаменательного разговора о приеме. Помню, как удивился мужчина на мой прямой вопрос: «Виэлла ли занималась моим гардеробом». Тот признался что да, она. Пришлось предъявить претензии по качеству и фасону платьев. Возмущалась я красочно и эмоционально, зато как результат — местных швей мне прислали уже к вечеру. У них я заказала несколько штанов прямого кроя, чем вызвала искренний ужас и возмущение. Как выяснилось, кроме платьев и длинных юбок тут больше ничего не носили. Но, я стояла на своем. Тем более штаны были летящие, свободные и ноги облегали только при быстрой ходьбе или беге. Кроме них я попросила пошить мне несколько рубашек, платьев с подолом нормальной формы и шнуровкой спереди. Некоторые модели пришлось рисовать со всех ракурсов, но, кажется, мне удалось удивить девушек. А может быть это когда-нибудь даже войдет в моду?
Кроме этого я должна была получить обыкновенный мужской брючный костюм для пробежек (а то в платье этим заниматься просто невозможно) и торжественное платье на сегодняшний прием. Над фасоном последнего я билась со швеями насмерть, так как те все норовили мне подсунуть платья по местной моде. Непонятный подол и огромный вырез меня совсем не устраивали, потому я твердо стояла на своем.
Лениво потянувшись в большой для меня кровати я поняла, что надо вставать. Иначе с минуты на минуту придет Иссая, а тут я с заспанной физиономией. С девушкой я отчаянно пыталась найти общий язык, и, кажется, у меня это даже начало получаться. Испуганных взглядов больше не было, и выражала свои мысли она спокойно, не боясь, что, в любой момент я позову местную охрану и обвиню ее в измене родине и местному строю.
Конечно, на «ты» она со мной общаться пока отказывалась, но тут я ее сама прекрасно понимала — с Хассиром я время от времени переходила на «вы» сама того не замечая. На подобное мужчина ругался, но ничего сделать с собой я не могла. Тем более он такой серьезный, собранный, даже когда шутит, отчего рядом с ним я вечно чувствую себя несмышленым ребенком. Впрочем, ладно, с ним интересно — и это главное.
Еще раз, до хруста потянувшись, я не спеша переползла в положение сидя, после чего медленно встала с кровати.
Приняв ванную и хорошенько вымыв голову, я как всегда в полотенце вышла в свою комнату. Бояться мне было нечего, так как без стука сюда никто не входил. Хм, раз выдалась такая возможность…
Медленно подойдя к зеркалу, я скинула полотенце, и, развернувшись спиной, через плечо взглянула в отражение. Ну что ж, большинство шрамов и правда практически ушли — на их месте виднелись лишь чуть розоватые отметины, практически не выделяющиеся на обычной коже, цвет которой до сих пор меня поражал. Ну как она может быть такой белой, но в то же время отливать сиреневым?
Увы, но шрамы ушли не все. Те, что были нанесены очень глубоко, белели светлыми полосками. В принципе Иссая предупреждала меня об этом. Да и мне грех жаловаться — если бы в моем мире случилось подобное, шрамы бы остались. Нет там таких средств, что полностью сводит на нет подобное. То же лазерное удаление шрамов справляется только с тонкими и незначительными. А так у меня осталось всего два едва заметных на коже шрама — один сантиметров десять в длину чуть ниже лопатки, а второй пяти-шести сантиметров вообще на левой ягодице.
Побыть в одиночестве мне удалось еще минут двадцать. После в комнату со стуком зашли уже знакомые мне служанки, имена которых я так и не спросила.
— Тиэ, вам привезли вещи. Заносить?
— А давайте! — легко махнула я рукой, после чего в комнату вошел…охранник! Кажется, именно он стоит на входе в замок? А я тут в одном полотенце, не додумалась, что эти двое приведут сюда мужчину, в то время пока я раздетая! Или это было сделано…специально? Глядя на довольные лица девушек я сразу поняла, что да, специально. Не нравилась я им самого начала, и это было сразу заметно.
Охранник на мое неглиже неожиданно изменил своей привычной флегматичности и, приглушенно выругавшись, быстро отвернулся. Этого мне хватило, чтобы юркнуть в ванную комнату.
Выждав время, когда мои вещи отнесут, а дверь в комнату захлопнется, я осторожно вышла из своего убежища. Огромный тюк разнообразных вещей аккуратно лежал у меня на кровати и никого в комнате, как и следовало ожидать, не было.
