сошедший с небес. Вот они и подготавливаются: академии открывают, денег городам выделили, храмы отстроили. Слыхал, – мужчина понизил голос, – что они теперь и в главенстве старых академий стоят. Ну кроме Галэйна, конечно.
Купец замолчал, очередной виднеющийся на горизонте город остался позади, а я оказалась в тупике. Может, стоит выкинуть этот артефакт? Пусть ищут его, находят и разбираются со своими делами, а я уйду в другой мир и попробую начать жизнь заново.
Пожалуй, я бы так и сделала, но репутация одной из Сестер Тени могла хорошенько подмокнуть.
И меня сейчас мало волновало, что Ордена больше не существует. Пока я жива, Сестры Тени не сдадутся и не позволят каким-то ящеркам мешать их заказам.
Тэйн потянул на себя поводья, кобыла свернула на обочину, прошла по высокой траве и остановилась возле нескольких тонкоствольных деревьев. Прямо за ними начинался огромный луг, в воздухе витал запах разнотравья и почему-то морской свежести.
– Время привала, – пояснил купец, хотя я ничего не спрашивала, и спрыгнул на землю.
Солнце медленно клонилось к западу, сутки, отведённые на адаптацию, скоро должны были завершиться. Каков шанс, что в тот момент, как этот мир полностью примет меня, я смогу найти ответ на свои вопросы и понять, что нужно делать?
Сейчас я походила на маленького слепого котенка, и такое состояние меня отнюдь не радовало.
Купец вытащил из телеги небольшую корзину, откинул замызганную тканевую салфетку и грязно выругался.
– Что такое? – я разминала затекшие за время поездки мышцы.
– Да чтобы я еще раз с трактирщиками о чем-то спорил, – сплюнул он, вынимая из корзины нечто зеленое и источающее жуткий смрад, который до этого каким-то чудом блокировался тонкой тряпкой.
– А ты разве не проверил?
– Проверил, – вздохнул Тэйн. – Думаешь, он так просто о магах с таким фанатизмом спорил? Глаза мне, видимо, отвел. Ух, заеду я к нему на обратном пути!
Заплесневевший кусок мяса был отброшен в сторону, но запах еще долго витал в воздухе.
Вслед за испорченным продуктом отправились зачерствевшие до состояния камней лепешки. Сушеные травы для чая выглядели вроде бы не сверх плохо, но в целях безопасности тоже были выброшены.
– Сможешь костер соорудить? – поинтересовался со вздохом Тэйн, привязывая лошадь к дереву.
– Да.
– Хорошо, я скоро вернусь. Не голодать же из-за этого старого хрена.
Во второй раз откинув полог с телеги, мужчина достал короткий лук, небольшой колчан с десятком стрел и направился в сторону поля.
Раздумывать над тем, что в таких местах чаще всего водятся только змеи и ящерицы, я не стала. Все же желудок побаливал от голода, а портить себе заранее аппетит было глупо.
Собрав хворост, я уложила его кучей неподалеку от телеги, обложила камнями и провела рукой в метре от будущего костра:
– Флэмма.
С пальцев сорвались небольшие ярко-алые искорки. Это не был Элемент Пламени. Шар из огня я бы в жизни не создала. Но энергия, заимствованная у водной стихии, позволяла мне пользоваться самыми элементарными заклинаниями, которыми мог играться даже ребенок.
Искорки с треском преодолели расстояние и врезались в ветви. Сухие занялись сразу же, от влажных пошел пар, но вскоре и они поддались огню.
Вечер опускался медленно, обнимал прохладой за плечи, земля начинала остывать. Со стороны луга из высокой травы послышались песни сверчков, под низкими ветвями деревьев заплясали яркие белые светлячки.
Кобыла то и дело поглядывала в их сторону, словно пыталась понять, стоит ли поднимать панику или эти существа навредить ей не в состоянии.
Тэйн воротился к тому моменту, как часть ветвей уже прогорела, а солнце окончательно скрылось за горизонтом.
Мужчина вернул лук и полупустой колчан обратно в телегу, а сам принялся разделывать небольшого кролика.
– Я себя совершенно неловко чувствую, – усмехнулась, наблюдая за тем, как купец заостряет ветки на концах и нанизывает на них мясо. – За сопровождение денег не попросил, на охоту не отправил и даже готовкой занялся сам.
Спутник пожал плечами, разместил мясо над поутихшим огнем, который вскоре должен был и вовсе исчезнуть, уступив сцену тлеющим уголькам:
– Пусть наше путешествие будет мне оплатой.
Приподняв брови, я показала, что жду продолжения, а мужчина вздохнул, снял с пояса бурдюк, открутил крышку и сделал большой глоток. По его подбородку скатилась темно-красная капелька, в воздухе запахло спиртом.
– Сестру ты мне мою младшую напомнила, – спустя несколько минут проговорил Тэйн и отвел взгляд. – Погубили ее подонки. А я защитить не смог.
Я сцепила зубы и опустила глаза. Сказать ничего я ему не могла, но и всем видом выразила скорбь. Надеюсь, что купец это понял.
Больше ни один из нас не проронил ни слова. Мы молча сняли зажарившееся мясо и, обжигая пальцы, ели. Под конец трапезы спутник так же молча поделился со мной вином, а я не могла отказать ему выпить за ту, кого я ему напомнила.
Костер, накормленный новой порцией хвороста, вновь весело горел, плевался искрами в черное ночное небо, освещал место у телеги. Луна пряталась за кучерявыми тучами, лишь изредка выныривая на волю, а потом вновь скрывалась от мира. Кобыла лениво щипала траву, время от времени дергала ухом, прислушивалась и обмахивалась длинным хвостом.
Тэйн уже довольно долго стоял у борта телеги, потом тихо хмыкнул и повернулся ко мне:
– Дэлия, какая стихия тебе дарит свою силу?
– Вода.
Спросить о том, зачем купцу эта информация, я не успела. Он перегнулся через борт телеги, грязно выругался, а потом вытащил в свет костра длинный магический посох из темного дерева. Навершие было изготовлено в форме двух переплетающихся драконьих голов, они раззявили свои пасти и поддерживали клыками небольшую голубую сферу.
А низ посоха украшало длинное черное лезвие, которое могло бы принадлежать одноручному мечу или большому кинжалу.
Предчувствуя то, что сейчас услышу, я подскочила с земли и, совершенно забыв о том, что замерзла, попятилась от костра:
– Нет!
– Возьми!
– Тэйн, ты понимаешь, что пытаешься подарить безумно дорогое оружие первой попавшейся тебе на пути девке?
– Понимаю.
– Нет! Ты, кажется, ни черта не понимаешь!
– Тебе оно нужнее!
Купец сейчас выглядел, как абсолютно невменяемый человек, и к тому же действовал наперекор торговому кодексу, который гласил: «Золото – жизнь». А я выругалась так же, как ругалась в прошлом мире. Кажется, это слово теперь останется тут со мной.
– Возьми! Я не прощу себе, если и ты не сможешь за себя постоять. Возьми, Дэлия!
– Я… – «не могу»! – Я не Дэлия. Меня зовут Айрин.
Ночь перевалила за половину, костер медленно догорал, доедая подношение из сухих
