взгляд. Кажется, она смутилась. Видит Хаос, он не собирался стыдить её, случайно вышло.
На самом деле… На самом деле, если уж быть честным с самим собой, скрытый мотив всё же был. Возможно, всему виной хлипкий мосток доверия, или ещё что-то, что он разобрать не мог — ему хотелось, чтобы она взглянула на этот мир глубже. У него глаз намётан, он хорошо видел потенциал к широте мысли — именно так и нашёл себе братьев по духу в Подземной Обители. И у Нинель он был. Как и ум, который он ценил не меньше. И будет действительно обидно, если такие данные пропадут под гнётом авторитета Матери. А то, что он непререкаем, Мирей уже понял.
Вот ведь как странно, хоть и совсем неудивительно, а Хаос с Матерью во многом так схожи… Наверное, потому и не поладили. Мирей хмыкнул своим мыслям, покачав головой. Он понимал, что прошлое весьма туманно и неоднозначно. А теперь уверился в этом ещё больше — ну не была Нинель похожа на коварную лицемерку, жаждущую заполучить власть над миром и поработить сынов Хаоса. Как и не было у неё цели насолить и каким-либо образом ослабить его — иначе стала бы исцелять? Хотя мать её, возможно, была. К первородным богам вообще доверия нет — у них у каждого что-то своё на уме. А они тогда кто? Игрушки в их руках? Инструменты? Думать об этом было неприятно. Но также и необходимо — чтобы вовремя понять, откуда идёт опасность и как её избежать.
И ему хотелось, чтобы она понимала это тоже.
— Это оно? — спросила дочь Неба, указывая рукой вперёд.
Мирей проследил за направлением, увидав на горизонте чернеющую массу.
— Да.
— Огромное…
— Кстати говоря. Я всё думал, откуда оно тут появилось, и почему именно тут? Уж не знаю, связано ли это… Но скорее да, чем нет. Раньше здесь стоял лес. Когда-то он был большим, но постепенно люди из близлежащих деревень здорово проредили его… Суть не в этом. Незадолго до появления тумана несколько детей из деревни, стоящей на берегу реки, убежали в лес. Там их загрызли волки. Ослеплённые болью родители сожгли это место. А через некоторое время на пепелище появилось это.
— Какой ужас… Зачем же отпускать детёнышей бегать без присмотра?..
— Так что же их теперь, всю жизнь подле себя держать? Люди — занятой народ, им нужно работать, чтобы выжить, а дети их — самостоятельны. Предусмотреть такого никто не мог. К тому же, не будут звери нападать, если их не провоцировать. Либо же они были голодны до помутнения, а пропитания в лесах нет почему, как ты думаешь?
Нинель нахмурилась.
— Из-за людей?
— Именно. Это трагедия, я не спорю, но не нужно спешить принимать чью-либо сторону.
Дочь Неба смолкла, уйдя в раздумья. Мирей удовлетворённо кивнул.
— Мы сможем проверить твою теорию, когда доберёмся до оставшихся двух пятен, — сказала Нинель спустя впечатляющее количество минут.
Мирей резко остановился. Дочь Неба в замешательстве обернулась.
— Есть ещё?
— Да.
Она полезла в хитро сплетённую сумочку, перекинутую через плечо, и достала оттуда какую-то бумагу. Карта, — догадался он. Развернула и протянула ему, показывая.
— Вот.
Миниатюрная ладонь указала на два чернеющих пятна, расположенных на приличном расстоянии друг от друга.
— Здесь и здесь.
— Как такое… может быть?
Мирей забрал у неё карту, рассматривая вблизи. Он даже представить не мог, что есть ещё…
— Ты не знал?
— С самого появления пятна я был здесь. Конечно, я не знал, что есть ещё, — ответил он грубее, чем хотел бы.
— Если мы разберёмся, как они образуются, то сможем предупредить появление новых пятен.
Дочь Неба с надеждой смотрела на него. Он свернул карту, возвращая ей, и кивнул.
— Главное, не столкнуться с твоими сёстрами. Ты ведь не одна направилась на землю, как я понимаю?
— Не одна. Но я почувствую, если кто-то будет рядом.
О, а вот и общая способность. Мирей также мог предсказать появление сынов Хаоса.
— Хорошо. Идём, познакомишься с обиталищем тварей поближе.
Остаток пути они провели в молчании. Разум рисовал кровавые картины еженощных нападений тварей на селения вблизи других пятен. Он скрипнул зубами. Мирей редко вмешивался в мерный поток жизни людей, если это не касалось миссий. Но здесь просто не мог оставаться в стороне. Слишком много невинных жизней. Слишком жестокая расправа. Несправедливо жестокая.
Марево чёрного тумана выросло перед ними стеной. Мирей остановился, давая дочери Неба возможность осмотреться. Нинель задрала голову, разглядывая тёмное полупрозрачное клубящееся марево. Прошлась вдоль периметра, даже присела, заглянув снизу. И в отличие от него не торопилась совать в туман руки.
— И ты заходил туда? — спросила она, наклонившись вперёд, разглядывая чернеющие в свете дня причудливые завихрения вблизи. — Прямо внутрь?
— Да. Прямо внутрь, — ответил Мирей, усмехнувшись.
— Ты очень странный, — заявила она категорично.
«На себя бы посмотрела», — подумал Мирей, но вслух сказал иное:
— Ну что, пойдём?
— Нет, — на полном серьёзе качнула та головой, не распознав в его голосе иронии. — Пока рано.
Нинель подняла руку и выдохнула, сосредотачиваясь. И медленно, с опаской погрузила её в гущу тумана. Похоже, Мирей поторопился на её счёт — не настолько уж она была благоразумна, как казалось. Замерла на несколько мгновений и вдруг вспыхнула вся, точно костёр — у Мирея от испуга ёкнуло в груди. Волосы высвободились из оков плетения и поднялись в воздух, а глаза заполнились светом, теряя человеческий облик, являя свою божественную суть. Один из локонов мазнул в воздухе рядом с ним, и Мирей отшатнулся. Что с ней такое? Нужно ли выдернуть её? Или наоборот — лучше не прикасаться?
Не успел он как следует обдумать, что же делать, как Нинель сама отдёрнула руку и шарахнулась от тумана прочь, спотыкаясь и едва не падая на землю. Прижимая ладонь к груди, она во все глаза смотрела на обиталище тварей. Ослепляющий свет потух, и теперь она мерцала, как в лихорадке.
Он думал, что уже видел неподдельный ужас в её взгляде, но по сравнению с выражением глаз сейчас то был просто лёгкий испуг. Сжавшись, Нинель отошла ещё на несколько шагов. Похоже, она была готова броситься бегом куда глаза глядят, лишь бы подальше отсюда.
— Что такое? — спросил он, безотчётно шагнув навстречу.
— Это… это…
Она что-то невнятно забормотала — Мирей не мог разобрать ни слова. Влепить бы пощёчину, чтоб в себя пришла, да рука не поднималась. Поэтому он схватил её за плечи и как следует встряхнул. Она уставилась на него. Рука, которую она погружала в туман, тряслась
