Зарина тонко беспомощно запищала, изогнулась и ухитрилась цапнуть зубами мужчину за кончик носа.
Он отдёрнул лицо, взвыл от неожиданности и выругался.
Разъярённый очередной выходкой новой наложницы, оборотень резко перевернул Зарину на живот и сильно шлёпнул её ладонью по ягодицам несколько раз. В таком положении руки пленницы оказались перекрещены, сильно натянуты и девушка, лежа на них лицом громко заплакала, больше от страха и неожиданности, чем от боли.
От горьких звуков плача человечки внутренности оборотня словно кто-то сжал в кулак и скрутил. Волк сам испугался того, как отозвался в нём жалобный скулёж привязанной самки. Мужчина непроизвольно тут же нежно погладил покрасневшую кожу, потом наклонился и размашисто лизнул. Почувствовав ласковые прикосновения, Зарина перестала хныкать и качнула бёдрами, стараясь вмазать наглому похитителю по лицу, хотя бы мягким задом.
— Я тебе не сдамся, понял, волчара?! — прошипела она и испортила грозный эффект, жалобно всхлипнув.
Оборотень, всё же, взял свою маленькую человеческую женщину, и не раз. Только сменил тактику, больше не допуская её плача. Сначала он, не обращая внимания на отчаянное сопротивление пленницы и поток её гневных слов, всю её, от пальчиков на ногах до пальчиков на руках, медленно и тщательно вылизал.
Как ни шипела Зарина, как ни возмущалась, что мерзкий язык оборотня её пачкает, как ни причитала, что её только что выкупали и ей противно, но, когда оборотень взялся, играя с ней, тщательно вылизывать, особенно, невероятно чувствительные местечки на груди и между ног, юная пленница не смогла сдержать долгих сладостных стонов и вскриков. Когда оборотень с ней закончил, Зарина была совсем обессилена от того, что была заласкана до изнеможения и почти до потери сознания. Она плохо воспринимала окружающее и сразу уснула.
Так и проходили их встречи: оборотень насильно брал человечку, но делал это долго и ласково, потом она, усталая, засыпала.
Дико, невыносимо, на привязи, потекли странные дни Зарины.
Нет, за девушкой, старательно ухаживали, разнообразно кормили и поили, мыли, лечили, обхаживали. Но, при этом, она постоянно находилась на кровати, страшно скучала и с каждым днём всё сильнее всей душой ненавидела оборотня, который сделал её своей пленницей.
Всякий раз, уходя от человечки, оборотень сразу звал к ней тех же троих служанок, что были с ней в самый первый день. приказав им находиться при новой наложнице и выполнять все разумные пожелания своей новой госпожи, но запретил отвязывать её.
Сам Барэс же был неизменно осторожен и ласков с человечкой, не обращая внимания на её жалкие попытки досадить ему. Он понял, что плач этой женщины приносит ему боль, поэтому любыми хитростями не допускал её слёз. Она злилась на него, порою рычала, иногда кричала, когда он только входил в комнату, зато задыхалась и стонала от нескончаемого удовольствия, когда он начинал свои очередные попытки завести наследника.
Глава 13
Шурхэн, Бета самого короля Рэстана, верховного Альфы и сына от истинной пары тоже отчаянно хотел своего ребёнка, даже не важно, мальчика или девочку.
Когда начались разговоры и сплетни вокруг Человеческого квартала он вспомнил, что в наследство от отца ему достались две человеческие наложницы: хлипкие, недолговечные девочки. Правда они, хотя бы, оказались довольно миленькими и молоденькими. И, главное, эти женщины уже живут в его гареме!
Бета старательно взялся за обеих. Особенно неплоха оказалась Энни. Было в ней что — то… Шурхэн сам не понимал, почему так старается её обнюхивать. Будто ищет что-то и никак не находит. В её запахе было словно эхо какое-то, отголосок чего-то настоящего. Или ему так казалось.
Где-то задним умом мужчина понимал, что все эти слухи, что человеческие женщины легче, чем оборотницы, беременеют, это, конечно, ерунда полная. Столько уже войн с людьми было, набегов на их земли!
Человеческих женщин оборотни тогда брали часто и легко, особенно молодых и хорошеньких. Некоторых, бывало даже, двуликие забирали к себе в наложницы. При этом, итог такой связи был всегда один: красота человеческой женщины облетала быстро, как яблоневый цвет весной, наложница в какой-то момент превращалась в служанку и быстро угасала.
Двуликие почти не помнят случаев беременности человеческих самок от оборотней. Так только, ходят по стране вместе с бродячими артистами редкие истории, больше похожие на сказку.
И всё же, сейчас. Абели, наложница Торэса, и Поли, наложница короля, обе человечки оказались, каким-то чудом, беременны от оборотней. Поэтому Шурхэн не намерен был терять даже такой призрачный шанс. Сейчас, когда Альфа, так вовремя, приревновал его к своей Поли и временно удалил из дворца, он потратит всё нежданно освободившееся время не только на наведение порядка в собственных делах, но и на попытки получить своего ребёнка.
Прошло почти два месяца с момента временного отстранения Беты от дел, когда во дворце, во время очередного королевского совета, произошло непредвиденное.
С тех самых пор, как фаворитка короля, Поли, неосторожно, хоть и несерьёзно, предложила Альфе подарить её Шурхэну, ревнивый Рэстан под предлогом того, что его
Бете необходим отдых, запретил тому, до особого распоряжения, пока появляться во дворце. Такого распоряжения всё ещё не было, поэтому Шурхэн на этом совете не присутствовал.
Король сидел во главе большого длинного стола со своей капризной беременной самкой на коленях и был вне себя от раздражения, когда на него буквально посыпались просьбы и предложения от членов совета:
— Нужно забрать у людей всех женщин и раздать оборотням!
— У прежнего короля было ещё две человечки, кроме Вашей.
— Альфа, подарите нам их!
— Нужно снова напасть на людей и уничтожить всех мужчин!
— Правильно!
— А женщин распределить между оборотнями в соответствии со статусом!
— Негодных к деторождению старух можно тоже уничтожить!
На последнем кровожадном предложении, встрепенулась, как птичка, королевская наложница Поли, которой из-за её беременности Альфа позволял всё на свете, и она творила, что хотела, например, присутствовала на этом совете.
Женщина повернулась к оборотням лицом и, вдруг, зарычала. Двуликие увидели, как её тонкие нежные ручки с тихим треском ткани на рукавах платья превратились в белые волчьи лапы с когтями, которыми женщина тут же ловко дотянулась до ближайших советчиков, и взмахнула, расцарапав лица. А тому оборотню, который предложил уничтожить старух, едва не откусила нос, рванувшись в его сторону и опалив горячим дыханием из волчьей пасти, которая, каким-то непостижимым образом, оказалась у неё вместо милого девичьего личика с пухлыми губками.
Поли дико напугала всех членов совета и самого короля своей внезапной частичной трансформацией. Ошалелый Рэстан срочно приказал привезти всех лекарей столицы, а сам старался нежно успокоить свою самочку, ласково поглаживая по спине.
Совет замер в ожидании. Мужчины понимали, что рассердить конкретно эту беременную самку, для них было крайне нежелательно. Альфа запросто может разорвать любого из них, только чтобы будущая мать его ребёнка не печалилась. А женщина-то, как оказалось, не человечка вовсе!
— Госпожа Поли — не человек, а оборотень. Трудно сказать, почему способность к обороту стала просыпаться у неё только сейчас. Предположительно, скорее всего, условия её прежней жизни были слишком сложными, и отец-оборотень был либо очень слаб, либо невероятно молод, — доложил Альфе после осмотра и совещания, со спешно прибывшими во дворец коллегами, королевский лекарь. — Эти превращения сейчас крайне болезненны для девочки, к тому же, судя по состоянию плода, Альфа, Ваш наследник появится уже через две недели. Поэтому госпожу надо беречь и не волновать.
— Получается, беременна только одна человечка, Торэса? — задумчиво произнёс один из членов совета разглядывая свои, быстро заживающие, кровавые раны на руках, оставленные волчьими когтями женщины.
