на обнаженной груди пуговицы цветастого платья. Я хмыкнула: а туфли-то надеть забыла.
Заметив нас, пунцовая от стыда незнакомка замерла. Широко распахнув глаза от испуга, она едва слышно прошептала:
— Простите, — и стремительно выбежала из дома.
Ох, чует мое сердце, вряд ли драгоценная тетушка из-за распутного поведения арендатора так разошлась. Скорее, воспользовалась ситуацией, чтобы не возвращать гостям оплату за проживание. Неужели и сейчас, сразу после нашего разговора, думает о деньгах? Да что с ней не так-то⁈ Может, страдает каким-то особым видом местного психического расстройства?
Безусловно, такой алчности есть причина. Но, ей-богу, совершенно нет времени еще и с этим разбираться. Да и, честно признаться, желания тоже.
Демонстративно не глядя в сторону кухни, я неторопливо прошла к стоящему в конце холла кожаному двухместному дивану. Сев, позвала юриста:
— Дмитрий Александрович, присаживайтесь рядом.
Мужчина без лишних слов воспользовался моим приглашением. Положив портфель на колени, он вздохнул и глухо сказал:
— Ваша тетушка — своеобразная женщина.
— М-да-а, — согласно протянула я и мысленно добавила: «А уж как деньги-то любит».
Через непродолжительное время в дверном проеме кухни показался небрежно одетый невысокий полный лысоватый мужчина. Увидев нас, он скривился, словно хлебнул уксуса. Затем, высокомерно фыркнув, молча начал подниматься по лестнице.
Ненадолго задержавшись, следом за ним грациозно выплыла опекунша.
— Владислава, этот… гость прямо сейчас заберет вещи и покинет дом, — «успокоила» она меня.
— Отлично, — сухо ответила я, машинально фиксируя, как женщина немного нервно поглаживает карман пиджака.
И что она там прячет? Компенсацию с аристократа за «разврат» стребовала? Или последнюю серебряную вилку стащила?
— Финансовый вопрос, я так полагаю, решен полюбовно? — с профессиональным интересом спросил юрист.
— Безусловно, — Алена Николаевна улыбнулась и тихо добавила: — Все же не первый день в этом бизнесе, — она гордо расправила плечи. А потом неожиданно громко и возмущенно заголосила: — Я даже представить не могу, что ты, Владислава, сейчас испытываешь! Ужас просто! В твоем доме такое безнравственное, просто немыслимое для настоящего дворянина поведение! А ведь приличным вначале казался!
Тяжелые шаги на лестнице дали ответ, кому эти слова, собственно, и предназначались. Не удостоив нас своим вниманием, мужчина молча вышел из дома.
— Ну вот и все, — с явным облегчением выдохнула опекунша. — Вы пока начинайте осмотр комнат, а я схожу в дом для прислуги, Лушу позову. Прибраться не помешает, — немного замешкавшись, Алена Николаевна кашлянула и пояснила: — Из обслуги только повариха и садовник остались. Луша теперь и в доме убирается. А когда заселяются гости, ей запрещено входить, — стремительно развернувшись, она пересекла холл и скрылась за дверью.
Встав с дивана, я поймала сочувственный взгляд юриста. Не понимая, чем он вызван, вопросительно приподняла бровь.
— Садовник и повар есть — это уже хорошо. Позже остальную прислугу наймете. Не расстраивайтесь, — поднимаясь, ободряюще проговорил нотариус.
Ах вот он о чем! Я же аристократка, значит, должна переживать из-за отсутствия слуг. Пришлось грустно вздохнуть.
— Как будем проводить осмотр? — поинтересовалась деловито.
— У меня есть опись мебели и техники, — сообщил нотариус, открывая портфель.
— Дмитрий Александрович, если вас не затруднит, пройдитесь по первому этажу, сверяясь с описью. А я поднимусь на второй.
— Как скажете, — отозвался мужчина и, не мешкая, направился в кухню. Я же пошла вверх по лестнице.
Пройдясь по второму этажу, неторопливо осмотрела большие светлые комнаты, совмещенные с гардеробными и санузлами. По сути, ничего особенного в них не было: приятного цвета обои, легкие занавеси на окнах. Ну и стандартный, хоть и стильный набор мебели для спальни: комоды, тумбочки, низкие столики и, конечно же, двухспальные кровати. Матрасы, естественно, нужно заменить. Как и кухонный стол.
Закончив осмотр, озадаченно нахмурилась. А где же детская? Не верю, что мама моей предшественницы перед родами не озаботилась этим вопросом. Как пить дать, это дражайшая тетушка превратила детскую в гостевую спальню.
Закрыв дверь в последнюю из осмотренных комнат, быстро прошла по коридору. Едва ступила на лестницу, услышала снизу приглушенный голос опекунши:
— Дмитрий Александрович, а Владушка у вас по какому поводу консультировалась? У девочки ведь столько проблем!
Сбежав по ступенькам, прислушалась. Из приоткрытой слева двери послышался невозмутимый голос нотариуса:
— Увы, Владислава Юрьевна свои проблемы мне не озвучивала.
Я пересекла холл и решительно вошла в комнату, оказавшуюся гостиной. Улыбнувшись юристу, пристально посмотрела на тетушку. Та, спрятав смущение, что так глупо попалась, за кашлем, невинно сказала:
— Луша сейчас в магазине. Как вернется — займется уборкой.
Промолчав, я стиснула зубы, понимая, что начинаю раздражаться.
— Согласно описи, на первом этаже мебель и техника вся в наличии, — отчитался юрист. — За исключением стеклянного столика.
— Ох, да, — печально откликнулась бизнесменша. — Его гости случайно повредили.
— Полагаю, компенсацию вы с них взяли, — все сильнее злясь, ледяным тоном уточнила я. — Алена Николаевна, позвольте узнать, что произошло с комнатами наверху?
— А что с ними? — в глазах женщины плескалась недоумение. — А, ты, наверное, о детской? Ну так к чему она? Между прочим, пришлось изрядно потратиться и на ремонт в ней, и на новую мебель.
И тут я поняла, что еще немного — и сорвусь. Так и подмывало высказать этой алчной стерве все, что о ней думаю. Негодование, гнев, ярость накатывали волнами. И с чего вдруг меня так разобрало?
Внезапно ощутила жар внутри тела и замерла. Мысленно застонав, попыталась совладать с эмоциями. Только запылать при опекунше и юристе для полного счастья и не хватало!
Тем временем Алена Николаевна обеспокоенно спросила:
— Владушка, ты на меня за что-то сердишься?
А в моей голове зазвучал уже знакомый мелодичный голос: «Всплеск силы достиг критической отметки. Начинаю стабилизацию».
Кольцо на пальце обожгло холодом. Да вот только эмоции продолжали бушевать.
— Алена Николаевна, прошу вас прямо сейчас покинуть мой дом, — сдерживаясь из последних сил, процедила я сквозь зубы.
— Да пожалуйста! — уязвленно бросила женщина. Демонстративно кинув какие-то ключи на стоящий поблизости диван, она гордо вздернула подбородок и вышла из гостиной. Через мгновение раздался глухой стук входной двери.
Сердце в груди бешено стучало. Кольцо буквально отморозило палец, но жар в теле становился лишь сильнее. Господи, пожалуйста, не сейчас!
— Владислава, что с вами? — словно сквозь вату донесся до меня встревоженный голос юриста.
— Голова просто раскалывается. Утро выдалось эмоционально сложным, — пояснила я. Чувствуя, как сохнут губы, быстро их облизнула. — Спасибо вам за все. Дальше сама справлюсь. Вы ступайте, Дмитрий Александрович.
— Конечно-конечно, — кивнул нотариус. Мучительно медленно достал из портфеля визитку, протянул мне. — Буду всегда рад помочь. Может, вам врача вызвать? — в голосе мужчины звучало искреннее участие.
— Не стоит. Полежу, и все пройдет. С вашего позволения, провожать не пойду, — кривовато улыбнувшись, я осторожно
