техническим гением, терпела всевозможные капризы Ивлина Флита и практически подтирала ему нос просто потому, что надеялась достать моего Нилса из плена валорианцев и поначалу мне даже казалось, что все кончится хорошо.
Ho теперь я полностью поняла цену моему настоящему хозяину. Но что врать себе? Я всегда ее знала, просто не хотела верить в то, что Зепп настолько жесток. Тем временем Ивлин показывал другую сторону своего существа - местами он мог быть мягким, справедливым и по-настоящему человечным, хотя, благодаря сведениям, полученным в время моей миссии, я знала, что Флит наполовину волк и посмела утаить это от Зеппа!
В какой-то миг я поверила в то, что Ивлин мне поможет, когда узнает правду, но мерзкий саларианец нас всех перегиграл.
- Давайте лекарство, госпожа Рея, - произносит парень, одетый в скафандр. Я отлично знаю, что он тоже агент Империи.
Это такая проверка. Мой кукловод должен быть уверен в том, что я верна ему до конца, потому что у Зеппа в последнее время начали возникать сомнения и не без почвы. Он хочет повязать нас кровью единственного существа, которому я в этом мире верю.
Перед глазами стоит лицо моего мальчика, которого я не видела практически с рождения. Какой он сейчас?
Думая о Нилсе, протягиваю черному скафандру ампулу и тот удовлетворенно кивает. После этого я сажусь в кресло и, словно механическая кукла, смотрю на капельницу, которую ставят в руку мужчины, который казался мне единственным выходом из моей безвыходной ситуации. Затем впиваюсь ногтями в ладони и закрываю глаза.
Это конец. Катастрофа.
Нет, я просто наивная! Последние два оборота я верила в прекрасного принца, который придет, прочитает по полувзглядам и недомолвкам, что я и мой сын нуждаемся в спасении. Это же просто невозможно!
Уж точно не с Ивлином, который увлекся первой попавшейся юбкой, как только почувствовал ту самую истинную связь. В этот момент он попросту перестал соображать и позволил Зеппу практически уничтожить себя моими руками.
Я чувствую, что слезы подступают к глазам. Я всегда могла рассчитывать только на себя после того, как оказалась беременная на окраинах валорианской империии и была вынуждена умолять о помощи ее надменных зеленоватых жителей. Отец моего ребенка бросил нас. Тогда я была готова пойти на любые унижения, лишь бы я и Нилс могли выжить.
Для Зеппа, который великодушно взял меня под опеку я всегда была и до сих пор остаюсь всего лишь жалкой человечкой, существом третьего сорта. Именно поэтому, брезгливо морщась, он отобрал у меня сына сразу после его рождения и заявил рыдающей мне, что воспитание чужеродного младенца очень дорого обходится Валорианской Империи и теперь я должна была доказать, что смогу вернуть моим патронам услугу хотя бы частично.
Так я отправилась в самое сердце Федерации с четкими инструкциями найти там того, чьи знания смогут принести пользу валорианцам. Иными словами, мне навязали промышленный шпионаж.
Я мечтала увидеть Нилса и из кожи вон лезла чтобы попасть к восходящей звезде машиностроения, Ивлину Флиту, в команду. Время шло, мой хозяин все также откладывал встречу с сыном. И пусть Зепп больше не называет меня розовокожим ничтожеством. Он даже выделяет меня среди других шпионов особой, свойственной только ему лестью, я до сих пор не получила своего.
Моему кукловоду нужно все больше, и когда он узнал, что Ивлин внес своим юристам предложение о том, что права управления компанией в случае его недееспособности отходят мне, случилось это.
Утыкаюсь взглядом в колени, только чтобы не видеть смертоносную капельницу. Как же я себя в этот миг ненавижу!
Буравлю взглядом Ивлина и мысленно прошу о том, чтобы чудо произошло. Пусть метеор упадет на больницу! Пускай Альтерре объявят войну! Ну хоть самую малость, хоть что-нибудь! Пускай отец моего ребенка вспомнит о моем существовании... я так устала тянуть все это в одиночку.
И тут Ивлин неожиданно вскакивает, как будто услышав мои мысли и выдирает катетер из руки. Неужели он что-то понял или вторая сущность Флита, не подчиняющаяся разуму так как это принято у существ, вроде меня, очнулась и нашептала ему что-то?
Похоже, что да. Я чувствую это в ярости, с которой мой шеф раскидывает бросившихся к нему медиков. А потом Ивлин наступает на меня. Мне кажется, он прямо сейчас читает жуткую правду в моих глазах: это я его предала, я с самого начала была змеей, которую он пригрел на своем теле. Это я сливала информацию в Валорианскую Империю и там не произошло прорыва только потому, что подданные шейха тупицы каких поискать! Они не сумели расшифровать чертежи и проследовать за направлением мысли Ивлина! Поэтому они решили одним махом отнять его компанию через меня!
- Как ты могла, Рея?! - шипение Ивлина как будто эхом отражается у меня в ушах.
Пытаюсь что-то сказать, но слова не идут. Сейчас рассказывать Флиту историю про моего сына поздно, этот шанс давно и надежно упущен.
Если Ивлин меня не прихлопнет, мне уже повезет! Прикрываю голову руками и начинаю молиться о чуде неведомым мне богам с утроенной силой. Я не могу погибнуть, иначе о моем сыне никто не позаботится. Я знаю, как поступает с человеческими детьми Зепп - он отдаст мальчика в самые ужасные условия, например, на рудники, где тот очень быстро погибнет от облучения или переработки. Валорианской империи не нужен лишний рот.
Смотрю на Ивлина. Сейчас я даже не могу с ним объясниться. Я тварь. Я кругом виновата. И я не имею права погибнуть!
В этот самый момент дверь слетает с петель и несколько вооруженных альтерранцев наставляют бластеры на моего шефа. Мое сердце от такого непредсказуемого вмешательства делает кульбит и сбавляет темп. Что все это значит? Неужели Вселенная меня услышала? Но как она могла прислушаться к женщине вроде меня? Тут один из мужчин срывает шлем, и я вижу его, отца моего ребенка, Доракса Данта, столько лет прошло, а я до сих пор отчетливо помню его имя. И кажется он здесь чтобы помочь Ивлину Флиту сбежать от меня. Только вот Зепп от этого очень разозлится. Кто-то сказал «бойтесь своих желаний» и теперь я могу полностью прочувствовать смысл этой фразы. Отец моего ребенка здесь, но он не помнит меня, он думает, что помогает мужчине, которому хотят несправедливо навредить, но он не понимает, что при этом уж точно пострадает наш сын.
Усмехаюсь. Да он и не вспомнит меня. Подумаешь, человечка, которую они с напарником спасли во время
