— Девочка, ты еще не устала от меня? — Он начал разговор издалека, проходя к окну и запрыгивая на подоконник. Меня порой поражало и обескураживало его умение перевоплощаться. Например, сейчас он был самой безбашенной молодостью и подростковой непокорностью. Он был чуть нагловат, чуть развязан, чуть задирист и абсолютно беспечен.
— Устать от тебя? О нет, Властелин, от тебя нельзя устать. Так же как от света солнца… Дракона. — Улыбнулась я печально, убирая иглу патефона с пластинки.
— Женщина, ты говоришь поразительные вещи. — Пробормотал Владыка, так если бы его действительно удивляли мои слова, которые каждый раз приходятся ему по вкусу. — И все же, малышка Шерри, тебе придется ненадолго отдохнуть от меня и моего дома.
Мое сердце просто рухнуло вниз. Я готова была упасть в обморок, смотря на него расширенными глазами, в которых зажглась догадка.
Он собрался отдать меня кому-то? Выкинуть меня на улицу? Потому он заявляет об этом вот так?
— Отдохнуть? Я… не хочу отдыхать. — Прозвучал мой дрожащий голос.
Проказник рассмеялся, видя мою реакцию.
— О, маленькая женщина, не бойся. Скорее Дракон снова спуститься на землю, чем я отдам тебя грязным улицам моей земли.
Что ж, это меня значительно успокоило. Но не до конца. В конце концов, зная его воображение, он мог придумать что-то похуже, чем мое изгнание из его дома.
— Мой слуга должен прийти сюда сегодня. Хочу увидеть его мучения воочию.
Он смотрел мимо меня со слабой улыбкой извращенного убийцы. Боже, я еще никогда не видела человека (да и не только), который бы получал такое удовольствие от чужих страданий. Теперь я понимала, что имел в виду Аарон, говоря о его изощренной жестокости. Прежде чем убить, он низводил тебя до положения червя. Он протаскивал тебя сквозь кровь, огонь и железо. И избавляет от себя, только когда ад покажется тебе милым местечком, куда бы ты с удовольствием отправился передохнуть. Он превращал убийство в искусство, он старался с тщательностью мастера. Например, так, как сейчас.
— Да, малышка Шерри, твой мужчина прибудет сегодня в мой дом. Все же он мой паладин, иногда он должен отчитываться передо мной лично. Но так уж вышло, что ты живешь в моем доме. А я не хочу, чтобы вы встречались пока. Пока слишком рано. — Он соскочил с подоконника, начиная расхаживать по комнате, воодушевленно рассказывая мне о своих планах. — Но зная моего непокорного раба, он точно попытается тебя найти. Возможно, я запечатлею этот миг борьбы на его лице. Еще бы, он не видел тебя вечность, хотя и прошло всего ничего с вашей последней встречи. Потому он наверняка не захочет просто так уходить отсюда. И дабы не давать ему лишнего искушения, и дабы родить в его голове еще больше вопросов, а в душе страх, я хочу, чтобы ты пожила пару дней в доме, что я уже обустроил для тебя.
Безумец. Он заигрался. Этот ребенок, расхаживающий по комнате, был упоен своей игрой, придумывая все новые и новые повороты в своем жестоком сюжете. Кто бы знал, как я устала быть игрушкой в его руках.
— Он не почувствует тебя здесь. Представляю степень его смятения. Я даже закрою глаза, позволяя ему обойти свой дом полностью. Пусть залезет в подвал. Во все кладовки. Винный погреб. Да даже на смотровые башни. О да, я хочу увидеть этот ужас в его глазах. — На его лице расплылась мечтательная улыбка. Он посмотрел на меня. — Всего три дня, маленькая Шерри. Я заберу тебя оттуда уже через три дня. Просто мне любопытно как выглядит со стороны мужчина, думающий что его женщина мертва, или же и того хуже. Ну, ты понимаешь.
Да я понимала, что он имел в виду. Бывшие наложницы Владыки отправляются в дом удовольствий.
Однако было кое-что, чего я не понимала абсолютно. Какого черта он посвящает меня в детали? Зачем он делиться со мной своими планами? Зачем раскрывает каждую из своих диких задумок?
Свободного времени для размышлений у меня было полно. И я предположила, что ему просто не интересно участвовать в этом одному. Вполне возможно, он хотел найти, если уж не в моем лице, то в лице моей мести, товарища, согласного со всеми опытами, который он проводит над Блэквудом.
А возможно, он просто относился ко мне по-настоящему хорошо, настолько хорошо, что не хотел так открыто издеваться, как это делает с Аароном. Может быть, я вызывала в нем теплые, светлые чувства, и он, открывая передо мной свой замысел, без слов говорил: «потерпи, я просто хочу достойно наказать его, а для этого мне нужна ты».
Однако я была полна негодования, недовольства и бессильного гнева. Я была не согласна с таким раскладом, где я просто средство для достижения его целей, что я просто вещь, которой манипулируют. Пусть он и дорожит этой вещью.
Хотя… стоит признаться, что когда я прибыла в этот «дом», я готова была простить моего маленького беспокойного Властелина.
Что сказать, для своей «драгоценности» он подобрал подходящий футляр.
Я осматривала комнату за комнатой, не понимая, для чего он выделил мне столько площади? На три дня? Для меня одной?
Под конец осмотра мысль о том, что этим всем безраздельно владею лишь я, льстила невероятно. Что ж, это был его самый дорогой подарок. Он и раньше приносил безумно дорогие наряды, украшения и забавные вещицы, но он впервые подарил мне целый особняк на окраине своей столицы.
К тому же, когда я зашла в обеденную залу, я готова была расплавиться и простить ему все. Я хотела расцеловать маленького пятилетнего мальчика, похожего на купидона в обе щечки.
Длинный стол на сотню персон был завален деликатесами, изысканными лакомствами и сладостями всех мыслимых и немыслимых народов.
Все же, в его поведении проскальзывала забота, стоит признать. Это было огромным знаком внимания. Он не просто хотел откупиться от меня (к тому же ему это было ни к чему, он мог меня с легкостью выставить за дверь), он хотел показать мне, что все еще дорожит мной и что хочет, чтобы я измерила степень его привязанности в килограммах шоколада, халвы, рахат-лукума и взбитых сливок. В метрах шелка, парчи, атласа и газа. В литрах воды, что наполняет огромную купель, или та, что выливается из фонтанов и спадает каскадом в огромный пруд, расположенный перед особняком.
Хотя, вспомнив, для чего все это было мне дано, я тут же поникла.
Эта игрушка (да, особняк тоже можно было рассматривать как игрушку, которую он мне подарил) была призвана занять меня на пару дней, дабы я забыла цель, с которой меня сюда поселили.
Блэквуд… я и раньше испытывала к этому мужчине противоречивые чувства, но наша близость, кажется, еще больше все запутала.
Через пять минут собственных терзания я была в бешенстве на саму себя.
