немного загостились. Хотя мне никогда прежде не было так уютно в Штормовом пределе, как в эти дни, - герцогиня Астер хитро подмигнула мне и с ловкостью отложив прочь идеально белоснежную салфетку, решительно поднялась из-за стола. – Пойду немного помузицирую, - сообщила она. – Леди Роттенгейн, не составите ли вы мне компанию? – обратилась леди Вайолет к моей матушке.
- О! – мама всегда убеждала всех и себя в том числе, что является истинным ценителем хорошей музыки. А потому согласно кивнув, покосилась на супруга предложив:
- Не желаешь ли присоединиться к нам, дорогой? Музыка – это так чудесно!
- Увы, - отец почти с радостью развел руками. – У нас с герцогом намечается небольшая дуэль в бильярдной.
- Оставьте их, дорогая леди Джейн. Мужчины любят подобные вещи, особенно, если дают им такие острые названия, как дуэль! – улыбнулась леди Вайолет, а мы с Бенедиктом переглянувшись, вдруг поняли, что сегодня никто не станет препятствовать нам побыть наедине. И даже вездесущая матушка.
Но как будет жаль, если чета Астер покинет замок! Боюсь, что в таком случае никто более не сможет удерживать мою матушку от ее капризов и жалоб. Герцогиня прекрасно влияла на леди Роттенгейн, а теперь, если она уедет, матушка вернется к своему прежнему образу жизни. Увы, как бы я не любила ее, но не могла более закрывать глаза на правду.
Обе леди упорхнули из-за стола. Следом за ними ушли и мужчины, и мы с Бенедиктом остались вдвоем.
- Итак, что предпочитаешь? – спросил шутливо муж. – Нежиться в постели и слушать как я отвратительно декламирую романтические истории, или … - Тут он промолчал, но сверкнувшие глаза супруга заставили меня покраснеть от неловкости.
Слуги, заметив мое смущение, старательно делали вид, что ничего не видят и не слышат. А потому, едва я поднялась из-за стола под руку с Бенедиктом, они принялись спокойно убирать посуду и даже глазом не моргнули, когда Бен, рассмеявшись, с легкостью подхватил меня на руки и понес прочь из обеденного зала.
- Бенедикт! – попыталась образумить Кэшема. – На нас же смотрят! – намекнула на присутствие слуг.
- И пусть смотрят. Я в своем доме и держу на руках самую прелестную женщину на свете – свою собственную и очень любимую жену! – последовал ответ, от которого голова пошла кругом. И я сама, обхватив ладонями лицо Бена, прижалась губами к его губам. Не ожидавший от меня такого приятного подвоха, Кэшем даже запнулся на месте и ответил на поцелуй с такой страстью, что время остановилось и весь мир, как мне показалось тогда, замер вокруг нас. Исчезли стены замка, растворились в пространстве. Исчез потолок и слуги. Бен держал меня на руках с такой бережностью, словно я была величайшим сокровищем на свете и это сокровище принадлежало только ему одному.
- Ну и погода. То солнце, то снова дождь льет. И этот ветер… - мужчина, поежившись, бросил взгляд в окно, туда, где северный ветер обрывал с деревьев последние желтые листья. По стеклу мерно тарабанил дождь, еще не перешедший в ливень. Но, судя по мрачному небу, опрокинувшемуся над зданием таверны, этот дождь обещал стать настоящим стихийным бедствием.
- Осень, господин. Холод и север, что взять с нашей местности, - протерев бокал для пива, хозяин таверны поставил его на полку рядом с остальными бокалами. – А вы какими судьбами в наши края? – спросил он, рассматривая высокую долговязую фигуру странного незнакомца, сидевшего за его стойкой и барабанившего длинными утонченными пальцами по краю столешницы. По всему было заметно, что человек этот богат. Его руки были усыпаны перстнями, одежда, хоть и дорожная, но выгодно отличалась богатым покроем и тканью, какую носят обычно только состоятельные господа.
- Можно сказать, проездом. Я бы уже уехал сегодня, не застань меня непогода, - равнодушно проговорил человек.
Хозяин таверны снова покосился на незнакомца и поежился. Было в этом человеке что-то отталкивающее и холодное. То ли взгляд, то ли наклон головы, какой-то звериный, мрачный.
- А скажите, есть ли тут у вас на севере большие имения? – вдруг поинтересовался мужчина.
- Как не быть? – пожал плечами хозяин таверны. – В нескольких часах от моего заведения начинаются владения лорда Кэшема. Это сын герцога Астера.
На лице у мужчины не дрогнул ни один мускул. Он сделал глоток горячего вина и равнодушно посмотрел в окно.
- Штормовой предел – самое большое имение в наших местах. За его счет мы, можно сказать, и живем. Все близлежащие земли принадлежат лорду Кэшему. А в этом году он приехал из столицы уже с молодой женой.
- Вот как, - прозвучало равнодушное.
- А дальше на утесе землями владеют Фрейзеры. У нас в долине несколько благородных семей. Но Кэшемы самые состоятельные.
- Они сейчас дома? – спокойно спросил незнакомец. Хозяину заведения показалось, что он задал вопрос больше из вежливости, чем из желания что-то узнать. Возможно, он просто хотел поговорить. Мало ли сколько в пути времени провел. И прибыл он не как все, в экипаже, а налегке, верхом. Сейчас жеребец чужака отдыхал в конюшне, пока сам он согревался в нижнем обеденном зале, а слуги чистили его тяжелый плащ, заляпанный грязью.
- Как им не быть дома? Дома. Да еще и гостей полон замок, - с улыбкой сообщил тавернщик. – Там и родители леди Кэшем приехали, и чета Астер.
Показалось, или незнакомец неловко вздрогнул и слишком поспешно сделал глоток обжигающего напитка?
- Вот как? – сказал он обыденным голосом и тавернщик решил, что ему все померещилось. Видит то, чего на самом деле нет. А мужчина просто обычный путник и он, конечно же, не обязан рассказывать ему о том, куда и зачем едет. А потому хозяин дома решил прекратить всякие расспросы и заняться непосредственно своей работой.
Но время от времени он все же бросал любопытный взгляд на гостя, вплоть до тех пор, пока последний, допив вино, бросил на стол несколько монет и, поднявшись, отправился в комнату, которую снял до утра, чтобы отдохнуть.
*********
- Как же вы прекрасно играете, леди Вайолет! – всплеснула руками леди Джейн, когда прозвучал последний аккорд пьесы и герцогиня, опустив руки на колени, с довольным видом обернулась к своей единственной слушательнице.
- Благодарю, леди Роттенгейн, - проговорила она.
- Мне, право слово, будет
