— Ты не одобряла его увлечение религией? — осторожно поинтересовалась я, вступая на зыбкую почву.
— Уже неважно, — немного резко ответила Моргрис, чуть нахмурившись. — Он любил своё дело, относился к нему серьёзно, а я его слишком уважала, чтобы позволить его трудам пропасть.
— А сама ты как относишься к вере? — продолжила спрашивать и откусила сочную дольку вроде дыни, только розового цвета.
Вдова пожала плечами.
— Мне глубоко параллельно, кто из двоих богов круче там, — она ткнула пальцем в потолок. — Как и на то, кому из них правильнее молиться. Я верю только в себя и свои силы. Ирэн, ты часом не из этих тихих психов с брошюрками о спасении души? — взгляд Моргрис вдруг стал острым, настороженным.
Я от неожиданного вопроса рассмеялась. Знала бы ты, кто я на самом деле…
— Да делать больше нечего, ты что, — искренне отмахнулась от нелепого предположения. — Просто интересно, и всё.
— Ладно, — она улыбнулась с некоторым облегчением. — Тогда пойдём, долго тут лежать нельзя, плохо потом будет.
«Рен, мы возвращаемся», — отправила через Печать. «Да, только я от Радимира не могу отойти, — мрачно сообщил Шут. — Хагалаз вокруг кружит, и, похоже, внешность сменил». Я встревожилась. «Он тебя узнал?!» Молча приняла полотенце от Моргрис, вытерлась. «Вряд ли, но всё выглядит очень странно. Рад не отпускает от себя Фигиса, я сижу в паре столиков от них. Подходите на второй этаж, встречу». Я отложила влажное полотенце и повернулась к Моргрис.
— Пойдём, перекусим что-нибудь? — предложила, почти не покривив душой.
Завтрак как-то очень быстро переварился, и захотелось чего-нибудь посущественнее.
— Отличное предложение, а потом на горки, — кивнула вдова и открыла дверь.
Мы вышли в общее помещение с его толкучкой, паром и шумом, и я, обходя по дорожке очередную компанию отдыхающих, выпустила руку Моргрис. Ненавижу большие скопления людей, раздражает! Я энергично задвигала локтями, пробираясь к вдове, пытаясь разглядеть её через клубы пара, но… Вокруг талии вдруг обвилась чья-то рука, крепко прижав к телу, а на ухо хрипло выдохнули:
— Я скучал, Рами… А ты?
Первая паническая мысль — Рад! Но он сидит наверху с Фигисом и Реном. Тогда… «Рами, Тейваз рядом!» — мысль моего фиолетовоглазого защитника вышла слишком громкой, аж в ушах зазвенело. Да поняла уже, только вот сердце подскочило к горлу, и руки-ноги как ватные стали. Спасибо, Маг спас: волна его силы прошлась по телу бодрящим холодком, и я рванулась вбок, резко повернувшись. Чёртов пар, чёртовы люди, почему вас так много! Только и успела заметить тёмный мужской силуэт, отступающий в полумрак, да показалось, долетел довольный смешок. Приступ страха прошёл, поднялось возмущение и злость. М-мать, смелый какой, ты посмотри! Ладно, приятель, поиграем, раз такое дело. Я развернулась обратно и поспешила найти Моргрис — она уже ждала у лестницы.
— Ты куда пропала? Не теряйся, — с улыбкой сказала вдова, и я уже сама вцепилась в её руку, борясь с желанием постоянно оглядываться.
Иргрин где-то там внизу, и он знает, что я здесь. Но он не знает, что я знаю, как он выглядит!.. Уф, какая сумбурная и запутанная мысль. Надо следить за собой и что-то делать дальше, Рен не может разорваться, одновременно наблюдая за Фигисом и Хагалаз и охраняя меня от Тейваз! Так, ладно, про амулет мы узнали, значит, можно особо здесь не задерживаться, дальше пусть Радимир разбирается, и Килкен. И не буду думать, чем для Моргрис закончится вся эта история! «Рамила… Она мне нравится…» — снова услышала настойчивый голос Императрицы, и чуть не споткнулась, осознав, к чему вела Третий Аркан. Разводить хождения вокруг да около не стала и в лоб спросила: «Ты бы выбрала её как носителя?» В ответ — молчание, но такое красноречивое! Растерянность, задумчивость, неуверенность, робкая радость, немного чувства вины — коктейль эмоций слегка выбил из колеи, пока шла за Моргрис к лестнице к ресторанчикам. «Так что?» — поторопила Императрицу с ответом. «Рамила, её убрать надо, — тихо ответил Маг. — О чём ты говоришь?» Так, ша, молчать, мама лучше знает! Давайте сначала с вашими желаниями разберёмся. Только вот Третий Аркан снова ушла в глубину, затаившись, и не пожелав поставить меня в известность о порывах своей непонятной души.
— Какую кухню предпочитаешь? — спросила Моргрис, и я обнаружила, что пока занималась пародией на психоанализ, мы уже поднялись на второй этаж.
Я сразу нашла Рена за одним из столиков впереди, у ресторана с изображением какой-то крупной рыбы.
— Я всеядная. А вон Ал, идём! — я преувеличенно весело помахала Рену, потянув Моргрис за собой.
«Милый, Императрице понравилась вдова, только она не хочет об этом разговаривать, я узнала про артефакт, и надо уже устроить совещание! — отправила сумбурную мысль и закончила. — Я хочу уйти из этого мира поскорее, Рен. Тейваз… напрягает». Через Печать окатило теплом, пока Реан с улыбкой смотрел, как я подхожу. «Я понимаю, Рами. Завтра возвращаемся обратно в город, всё обсудим с Радом и Килкеном. Что с Иргом? Почему он так близко подошёл к тебе?»
— Не скучал? — Моргрис улыбнулась и присела на свободный стул.
— Нет, знакомого встретил, — Рен, едва я устроилась рядом, обнял и притянул к себе.
К нам подошёл официант, вдова Рохфинн подняла голову, её взгляд рассеянно скользнул по соседним столикам, и она вдруг изменилась в лице. Серые глаза сузились, губы поджались, а голос прозвучал очень раздражённо:
— А он-то что тут делает?! — буквально прошипела она, подавшись вперёд.
— Кто? — я сделала удивлённый вид и оглянулась на столик, где сидели Радимир и Фигис.
Хорошо, шеф спиной ко мне. «Рен, всё нормально, просто Тейваз решил видимо напомнить о себе. Он ничего мне не сделал, не переживай».
— Фис, — фыркнула Моргрис и медленно откинулась на стул, скрестив руки на груди и не сводя с сына прищуренного взгляда. — Он не особо любит всякие увеселительные места, чего его сюда принесло?
— Почему вы с ним не ладите? — словно невзначай поинтересовался Реан.
— Потому что он слишком увлёкся религией, вместо того, чтобы заниматься делами Семьи, — раздражённо ответила Моргрис. — И слушать меня не хочет, что можно совмещать и совсем необязательно с головой уходить в эти свои проповеди и благотворительную деятельность! — она побарабанила пальцами по столу, потом глубоко вздохнула и её лицо разгладилось. — Ладно, пусть его, захотелось развлечься, ради богов. Что будем есть? — несмотря на то, что вдова была прекрасной артисткой, я отметила, что её радость наигранная.
