уважением. Ты ничуть не меньше секретов хранишь, чем та древняя хроника жрецов-светлейших, которую так долго Совет скрывал от непосвящённых.
Я всего год назад добилась, чтобы её обнародовали для беломирян. Советники почти двадцать лет упрямились, упирая на то, что опасно открывать правду. Мол, она разрушит с трудом налаженный новый тип отношений, который я продвинула в обществе.
К счастью, этого не случилось. Мне кажется, причина в том, что за эти годы из академии выпустилось достаточно студентов с лояльным к низшим отношением, которое им было привито преподавателями под руководством Ламиары. Несмотря на солидный возраст, она остаётся ректором. Индор, мечтающий жениться повторно, жалуется, но вредить ей намеренно опасается. Вот и терпит, и ждёт, благо в своей династии он занял почётное место и получил пост советника.
Кстати, успех перемен связан ещё и с тем, что в Совет пришли новые, молодые советники, не имеющие суеверного страха перед низшими и желания их подавлять любой ценой, действуя на опережение. Одним из них стал Алрис, который через три года после окончания академии женился и, обретя полноценный дар, сместил своего брата на посту главы династии Хрустального Замка. То, что он не привязался к Гралле, меня не удивило — в академии она быстро охладела к Алрису и ныла, просясь обратно в Чёрный Мир. Наконец закончив учёбу и вернувшись домой, сразу выскочила замуж за нашего соседа из Токсичной Долины.
Изменился не только Совет, но и сама система наместничества, которая превратилась из навязанной обязанности в службу на добровольных началах. А затем видоизменилась, потому что появились высшие, желающие навсегда обосноваться в Чёрном Мире, не беспокоясь, что их вынудят всё бросить и вернуться. И с разрешения низших рядом с поселениями появились поместья!
Свободных территорий на спутнике, которыми можно было бы владеть любому высшему, изначально не было — в Беломирье всё поделено между правящими. А места на планете достаточно. К тому же приятнее быть хозяином своего поместья, пусть даже в Чёрном Мире, окультуривать и разрабатывать его, чем жить в чужом или ютиться в квартире в Сердце Мира.
Переселенцы-беломиряне обеспечивали рабочие места для низших, улучшали экологию, используя технику, технологии и ресурсы в своих же интересах. Тем, кто привёл местность в порядок, уже не хочется возвращаться в Белый Мир, а Чёрный они начинают считать своим домом. Есть от этой эмиграции ещё один плюс — спутнику не грозит перенаселение и снижается конкуренция за пространство для жизни.
Кстати, одним из первых помещиков стал именно Рукат, который поддержал мою инициативу и подал пример остальным. А ведь советники кривились и утверждали, что желающих не будет! Мало того, он по моей просьбе подал прошение в Совет о внесении изменений в закон о браке.
Я в свою очередь его поддержала, напомнив советникам, что интересы любого высшего должны учитываться правящими. Законодательство призвано удовлетворять потребности беломирян, а не провоцировать их моральные страдания. И всё равно очередное новшество было воспринято негативно. Помню, каких нервов мне стоило это заседание и какими аргументами меня засыпали.
«Предки не зря разделяли мирян и светлейших! Даже древние жрецы не имели детей от мирян».
«Неясно, как дар себя проявит у таких потомков! Кем они будут? Высшими? Или их считать низшими? Это посеет хаос в обществе! Порядок превыше всего».
«Даже ученый из хроники, соратник Тёмных Освободителей, и тот проявил разумные опасения».
«Большая численность высших приведёт к сложностям в выстраивании иерархии. Вдруг станет так много сильных одарённых, что они перестанут подчиняться воле Совета!»
Спор длился три года, до тех пор, пока низшие не поставили ультиматум — выделять территории под поместья они станут только тем высшим, кто с ними породнился. Чужаки им не нужны.
И советники сдались. Прагматизм вышел на первое место, отодвинув на второй план идею чистоты дара. Разрешение на смешанные браки было получено, а изменения в закон внесены, с условием, что те высшие, кто заключил брак с низшими, будут исключаться из прежнего рода, чтобы избежать путаницы с династиями Белого Мира.
Рукат оказался первым, но не единственным, кто этим правом воспользовался. Сейчас у него уже трое детей, которые принадлежат к новой династии Серых Облаков. Первое слово именования подчеркивает факт смешанного брака и символизирует связь Чёрного Мира с Белым. Второе слово сохраняет указание на прежнюю династию высшего, чтобы все в семье учитывали вероятность проявления дара у потомков и помнили об ответственности. Ведь генетически такие дети — высшие.
Я понимаю, что перекосов всё равно не избежать и чистокровные высшие неизбежно будут позиционировать себя как элиту. Вполне вероятно, почувствуют силу и вседозволенность, а значит, могут пожелать подчинить себе вновь расцветающий Чёрный Мир. Это естественный риск, которого трудно избежать. Остаётся надеяться на добросовестную работу и контроль со стороны СКД. Ну и на воспитание тех высших, которые являются одарёнными и способны подчинить своей воле более слабых.
Теперь они учатся в академии Межмирья, но лишь один год. Инициацию и практику внушения проходят в Чёрном Мире, получая временное разрешение на жительство. И по окончании обучения обязаны либо заключить брак с низшим и остаться в Чёрном Мире, либо отказаться от подобного союза и вернуться в Белый Мир или Межмирье.
Унижение и использование низших прекратилось, но до окончательного единения Миров ещё далеко. Последнее время мне кажется, что эта идея утопична. Невозможно избежать разногласий даже в обществе, где все одинаковы, а уж в нашем мире, где высшие имеют способности к внушению и подчинению, отсутствие конфликтов вообще недостижимо. Мы должны жить, учитывая все риски и проблемные моменты. Объективно стало лучше, чем было. А чтобы не стало хуже, пусть приложат усилия наши потомки.
— Мама! — требовательно позвал звонкий девичий голос в коридоре за дверью. Фрая, которая как раз дописала последнюю строчку, крикнула в ответ:
— Иду!
Отложила ручку, закрыла дневник, погладила скелетика на выцветшей до бледно-голубого цвета обложке. Спрятала семейную реликвию в ящик стола — всё тот же, когда-то принадлежавший её деду. Желая сохранить память о предках, она ничего не меняла в городских апартаментах.
Осталась той же и прислуга, у которой отношение к семье светлейших не изменилось. Все испытывали искреннее уважение — что к облечённой властью хозяйке дома, что к ничуть не менее статусному мужчине, который являлся её супругом. А уж что касается родившихся и повзрослевших на глазах детей, так тут вообще доходило до обожания. Им прощали все шалости.
Именно их и холили, и лелеяли, и не заметили, как малыши превратились во второкурсников академии Межмирья. Осталось
