— Дженоб дома? — спросил тем временем Кристоф.
— Да, господин, он ждет вас в библиотеке.
— Хорошо, — он обернулся ко мне. — Иди за мной.
И я пошла, уже ненавидя и дворецкого, который так боялся «господина», и себя за страх перед предстоящей встречей и за то, что подчиняюсь ему так привычно, безоговорочно.
Ступая по белоснежным полированным плитам, внутри которых было заперто отражение испуганной девушки, мы подошли к темным дверям, лишенным любых украшений, кроме золотой — и вправду золотой — ручки.
Постучав для приличия, Кристоф вошел в комнату, уверенный, что и я последую за ним. Но я остановилась у входа, не в силах сдвинуться с места — страх перед неизвестным парализовал меня. Тогда он взял меня за руку, и в этот момент меня обожгло понимание того, что все происходит на самом деле — меня окружают бессердечные чудовища, обладающие огромными деньгами, влиянием, силой, и что я теперь целиком и полностью в их власти.
— Я не кусаюсь, — раздраженно сказал Кристоф в утешение, видя мою реакцию. — По крайней мере, сейчас.
— Я тоже так думаю, — донеслось из глубины комнаты, на пороге которой мы находились. — Проводи же ее ко мне, мы так долго ждали.
— Проходи, — уже мягче произнес Кристоф. — Тебе надо кое с кем познакомиться.
— В гробу мне это надо, — едва слышно прошептала я, привыкшая хамить и сделавшая это по инерции, и тут же испугано застыла, почувствовав — меня услышали.
— В гробу, — повторил Кристоф, пробуя это слово на вкус, и глаза его недобро сверкнули. — Это можно устроить.
Моя кровь заледенела… а потом помчалась по венам с удвоенной скоростью.
На этот раз меня удостоили чести войти в комнату первой, Кристоф закрыл за нами дверь.
Библиотека оказалась небольшой и очень уютной: книжные полки вдоль стен, окно, рабочий стол и два мягких кресла, расположенных почти друг напротив друга.
Из-за стола мне навстречу поднялся старик. Его излишне мягкая улыбка так напугала меня, что я попятилась назад, натолкнувшись на Кристофа.
— Похоже, она доверяет тебе, сын, — удивленно засмеялся Дженоб.
— Не больше, чем гремучей змее, отец, — ответил Кристоф позади меня, но отстраняться не спешил. Я чувствовала его всем телом — мурашки бегали по моему затылку и спине, но я была так напугана, что не могла даже пошевелиться. К тому же, еще было неизвестно, кто из них двоих более опасен. Кристофа я хотя бы знала. А этого…
— Садись же, девочка, — и сильные руки усадили меня, безвольную, в кресло. — Как тебя зовут?
Я молчала, не в силах произнести ни слова. Сердце неслось во весь опор.
— Диана, — ответил за меня Кристоф, — Ее зовут Диана.
Мое мчащееся сердце споткнулось — мне показалось, я впервые слышу это имя. Неужели оно все время принадлежало мне? Так почему я поняла свое имя именно сейчас, когда его произнес мой мучитель?
— Что же, Диана, как, наверное, ты уже догадалась, я — Дженоб, — и старик посмотрел на меня ожидающе. Пауза затягивалась, и я, наконец, решилась.
— У меня только три вопроса, — состояние шока проходило, и я хотела выяснить самое важное, пока еще была такая возможность. — Первый: как долго я проживу? Второй: что меня ждет до момента смерти? Третий: есть ли у меня какие-либо права?
— А ты уверена, что это все, что тебя интересует? Как насчет твоих обязанностей, встреч с родителями, возможных прогулок?
— Я ожидала, что все это будет содержать ответ на второй вопрос.
— А ты умнее, чем я думал, — восхищенно улыбнулся старик, и это выглядело почти оскорблением. — Из рассказов Кристофа мне пришлось сделать вывод, что ты глупа, как пробка, ветрена и не очень разборчива… хм, хотя в этом он тебя немного тормозил.
Я раздраженно посмотрела на Кристофа в кресле напротив. Его невозмутимый, изучающий взгляд не покидал моего лица. Недавнее паническое состояние тут же сменилось кипящей злостью: глупа, ветрена, неразборчива… Вот гад!
— Да, я глупа, — я даже не узнала своего голоса, искаженного яростью. — Глупа, как пробка, ведь даже полный идиот понял бы, что нельзя жить в доме, куда два раза в году наведывается этот монстр. Да если бы я была хоть немного умнее, то перерезала бы себе горло и избавилась от лишних мучений, — в моей жизни и так уже не будет ничего хорошего.
— Ну, что ж, — Дженоб отозвался спокойно, будто и не слышал моих дерзких слов, — Перейдем к ответам. Длительность твоей жизни находится в прямой зависимости от пользы, которую твоя кровь сможет принести моей дочери. Точнее пока ничего нельзя сказать, время покажет. В нашем доме ты будешь работать наравне с другими людьми, отданными в уплату долга… да-да, именно в уплату долга… В нашей повседневной жизни, как ты, наверное, понимаешь, есть некоторые особенности, которые не позволяют нам нанять прислугу в агентстве. Кроме того, при моей политической известности, лишний шум нам совершенно не нужен, это исключено. А так мы уверены, что наши секреты, так сказать, умрут вместе с нами, — старик и сын переглянулись с улыбкой. — А вот насчет твоих прав, то их у тебя немного… Точнее, их нет вообще. Конечно, тебе будет сложнее, чем остальным, ведь наша прислуга по большей части из трущоб. Но это уже полностью твои проблемы. Ты должна забыть свою прошлую жизнь, к ней уже нет возврата, пойми это. И еще. Кроме труда наравне со всеми остальными, ты будешь приходить в лабораторию, где работаем мы с Кристофом и еще несколько посвященных в наши тайны людей. И ты будешь молчать о том, что увидишь — никому из слуг ни слова…
— Равно, как и никому из наших… гостей. И вообще, старайся держаться от них подальше, — добавил Кристоф, — Как ты понимаешь, гости у нас не всегда обычные — иные из них смогут уловить твой пульс с расстояния в три сотни метров. И мы не хотим объяснять им, что это за странно пахнущий человек… Еще вопросы?
— Я смогу навестить свою семью? — не то чтобы я тосковала о них, но это был завуалированный вопрос: будет ли мне позволено покинуть стены этого дома.
Отец и сын странно переглянулись.
— Ты этого хочешь? — ухмыльнулся Дженоб, — Что ж, все наши слуги имеют возможность два раза в месяц съездить, куда им угодно.
— Так уж куда угодно? — трудно было в это поверить.
И снова они обменялись непонятными взглядами.
— Да, главное — вовремя вернуться. Но детали тебе расскажут позже, — Кристоф явно хотел поскорее закончить этот разговор. — Пойдем, я покажу тебе твою комнату.
И, бросив последний взгляд на Дженоба, я последовала за невозмутимым Кристофом.
Мы углублялись все дальше и дальше в дом. Казалось, внутри он был значительно больше, чем выглядел снаружи. Мы проходили через большие залы с высокими потолками и окнами во всю стену, через небольшие помещения с множеством дверей, ведущими в другие комнаты, поднимались и опускались по лестницам и, наконец, остановились в конце длинного темного коридора. Я была удивлена, поскольку там не было дверей. И тогда он указал на выдвижную лестницу.
