— Смириться? Прости, что? — я не знала, то ли обнять его, то ли ударить.
Патч проигнорировал мое негодование.
— Расскажи мне все, что знаешь о них. Какие они на вид, тип и модель машины, все, что поможет мне выследить их, — его глаза горели желанием отомстить. — И заставить их заплатить.
— Ты и телефон мой прослушивал? — хотела знать я, все еще не веря, что Патч вторгся в мое личное пространство, не сказав мне.
Он, не колеблясь, ответил: — Да.
— Другими словами, у меня не осталось секретов.
Выражение его лица смягчилось, теперь он выглядел так, словно не было никакого напряженности, можно было даже заметить улыбку на его лице.
— Есть еще парочка вещей, которые тебе удалось сохранить втайне от меня, Ангел.
Ладно, опустим это, решила я.
Я сказала:
— Главарь прятался за солнечными очками и ковбойской шляпой, но я точно никогда не видела его раньше. Остальные двое — мужчина и женщина — были одеты во что-то непримечательное.
— Машина?
— Мне на голову набросили мешок, но отлично помню, что это был фургон. Двое сидели со мной сзади, слышно было, как открывалась боковая дверь, когда они вытаскивали меня.
— Еще что-нибудь заметила?
Я рассказала Патчу, как главарь угрожал раскрыть наши тайные отношения.
Патч сказал: — Если правда о нас выйдет наружу, то очень скоро нам не поздоровится.
Он нахмурил брови, а глаза потемнели от неуверенности.
— Ты уверена, что хочешь и дальше пытаться скрывать наши отношения? Я не хочу потерять тебя, но лучше я сделаю это на своих условиях, чем на их.
Я взяла его за руку, отмечая, какая у него холодная кожа. Он оставался неподвижным и безмолвным, словно готовился к худшему.
— Либо я с тобой, либо меня просто нет, — сказала я ему, вкладывая смысл в каждое слово, которое произнесла. Однажды я уже потеряла Патча и, не хотелось бы быть мелодраматичной, но я бы предпочла смерть. То, что Патч был в моей жизни, не было случайностью. Он был мне нужен. Мы две половинки одного целого.
Патч потянул меня на себя и властно прижал меня к себе.
— Я знаю, тебе это может не понравиться, но мы можем организовать что-то вроде публичной ссоры, чтобы всем стало ясно, будто нашим отношениям пришел конец. Если те ребята говорили серьезно, что докопаются до всех секретов, мы не знаем, что именно они смогут найти. Кажется, началась охота на ведьм, и будет лучше, если первый шаг останется за нами.
— Разыграть ссору? — повторила я, и холодок страха тонкой струйкой прошел сквозь меня, словно зимняя стужа.
— Мы бы узнали правду, — прошептал мне в ухо Патч, пробегая своими руками по моим, чтобы согреть их. — Я не собираюсь терять тебя.
— Кто еще узнал бы правду? Ви? Моя мама?
— Чем меньше они знают, тем для них же лучше.
Я издала протестующий вздох.
— Я слишком долго вру Ви, лгать ей уже входит в привычку. Я не думаю, что смогу продолжать в том же духе. Я чувствую себя виноватой каждый раз, когда нахожусь рядом с ней. Я хочу признаться ей во всем, рассказать правду. Особенно о такой важной вещи, как наши отношения.
— Это твое решение, — сказал нежно Патч. — Но они не причинят ей вреда, если будут думать, что ей нечего рассказать.
Я знала, что он был прав. И у меня не было выбора, верно? Кто я такая, чтобы подвергать мою лучшую подругу опасности ради успокоения моей совести?
— Возможно, нам не удастся одурачить Данте — ты слишком тесно общаешься с ним, — сказал Патч. — И, может быть, даже лучше, если он будет знать. Он сможет подтвердить твою историю, когда будет разговаривать с влиятельными нефилимами.
Патч высвободился из своей кожаной куртки и накинул ее мне на плечи.
— Поехали домой.
— Мы можем сначала ненадолго остановиться около магазина? Мне нужно забрать из шкафчика свой телефон, и другой, непрослеживаемый, что ты мне дал. Первый я уронила во время нападения, а другой оставила в моей сумке. Если нам повезет, мои новые туфли тоже все еще будут на тротуаре.
Патч поцеловал меня в лоб.
— Оба телефона нужно ликвидировать. Они оставили твои вещи и, в худшем случае, твои нефилимы-похитители поставили свои собственные средства слежения и прослушивающие устройства на них. Лучше обзавестись новыми мобильными.
В одном я была уверена. Если раньше у меня не было мотивации тренироваться с Данте, то теперь все изменилось. Мне нужно было научиться драться и, как можно быстрее.
У Патча и так было много забот, помимо беготни от Пеппера Фриберга и консультирования, как мне лучше вести себя в роли предводителя нефилимов, так что ему вовсе необязательно было кидаться мне на помощь, всякий раз когда я вляпывалась в неприятности.
Я была безмерно благодарна за его защиту, но я уже научилась заботиться о себе сама.
Когда я добралась до дома, на улице было уже совсем темно. Я прошла через дверь, и моя мама торопливо вышла из кухни, выглядя одновременно обеспокоенной и рассерженной.
— Нора! Где ты была? Я звонила тебе, но попадала на твою голосовую почту.
Я могла бы стукнуть себя по лбу. Ужин. В шесть. Я совершенно забыла про него.
— Мне ужасно жаль, — сказала я. Я забыла телефон в одном из магазинов. А поняла это, только когда время ужина почти наступило, и мне пришлось возвращаться через весь город. Мне так и не удалось его отыскать, так что теперь я не только без телефона, но и тебя подвела. Мне так жаль. У меня не было возможности позвонить. — Я ненавидела то, что мне снова приходилось ей лгать. Я проделывала это уже столько раз, что, казалось, будто еще одна ложь ничего не изменит, но это было не так. Я все больше чувствовала отчуждение между нами, словно я уже не ее дочь, а все больше становилась дочерью Хэнка. Мой биологический отец был искусным и непревзойденным лжецом. Я была не в той ситуации, чтобы быть критичной.
— Ты не смогла остановиться и найти способ позвонить мне? — сказала она, ни на мгновение не поверив в мою историю.
— Это больше не повторится. Я обещаю.
— Я полагаю, ты ведь не была с Патчем?
Я отметила нотку скепсиса, когда она произнесла его имя. Моя мама относилась к Патчу с такой же любовью, как и к енотам, которые часто наводили беспорядок на нашем участке и доме. Я не сомневалась, что она уже представляла, как стоит на крыльце с винтовкой на плече в ожидании, когда же он покажется пред ее очи.
Я вздохнула, поклявшись себе, что это будет последняя ложь. Если Патч и я действительно собираемся разыграть эту ссору, будет лучше начать прямо сейчас.
Я сказала себе: раз уж я пообещала позаботиться о маме и Ви, всем остальным придется пренебречь.
