Все, что я мог сделать, это сжать кулаки так, что острые ногти впились в ладони. Не стоять же теперь вечно здесь на холоде и кусать губы от досады и боли. Раны на плече все еще не затянулись, но лететь я мог и уже знал, куда полечу, где буду искать временного пристанища. На свете, наверное, было только одно место, где я смогу выговориться на чистоту и быть уверенным, что все сказанное останется только между мной и собеседником. Потому что собеседник связан вечным обетом.
Ноэль раскрыл книгу и пытался читать. Тонкие пальцы скользили по строкам, буквы маячили перед глазами, но смысл слов ускользал. Он уже давно не мог ни на чем сосредоточиться: ни на простых книгах, ни на священном писании, ни даже на молитвах. Вот он снова на дежурстве один, и снова его мысли постоянно возвращаются к тому прекрасному, златокудрому созданию, которое ночью заявилось в церковь и призналось в своих злодеяниях. А потом сгорело целое селение. Ноэль помнил, как опрометью бежал к горящим домам, как сам пытался помочь тушить пожар, таскал ведра с водой до тех пор, пока у него на ладонях не появились мозоли. И все напрасно. Никого спасти не удалось. Только те, кто жили на отшибе и на самых окраинах, успели выбежать из домов, да и те были так напуганы, что юноше пришлось утешать их всю ночь. Ни от кого невозможно было добиться внятных объяснений, из-за чего разразился пожар. Люди только сбивчиво начинали говорить что-то о золотом драконе и его огненном дыхании, от которого занялись не только соломенные крыши, но стерни вспаханных полей. Однако где это видано, чтобы мифическое существо, о котором прочесть можно только в книгах, прилетало в деревню и причиняло реальный вред. Такое невозможно, упрямо твердил Ноэль, но разве не сам он видел недавно живого ангела? То чудесное явление неземного существа со светящейся кожей, золотыми локонами и крыльями тоже казалось невероятным.
А потом ангел признался в том, что вред, причиненный им невозможно исправить, и что имя ему дракон. Ноэль до сих пор не знал верить этому или нет. Может, неземное существо просто хотело испытать его и поэтому намеренно говорило о том, что не соответствует действительности.
Во всяком случае, та ночь, когда оно явилось, была ознаменована трагедией. Столько жизней было погублено в одну ночь, выгорели посевы, не осталось ни амбаров, где хранилось зерно, ни конюшен, ни скота. Немногие выжившие остались без домов и вынуждены были искать приют в ближайших селах. Ноэль тяжело вздохнул, если бы хоть какая-то часть состояния, которое он должен был унаследовать, осталась при нем, то он, не задумываясь, раздал бы все потерпевшим.
Вроде бы сам Августин вызвался выделить этим людям средства на постройку новых жилищ и послать кого-нибудь выяснить, что же на самом деле произошло. Августин верил, что здесь не обошлось без вмешательства нечистой силы. Говорили, он собирается провести расследование и бороться до полной победы добра, но Ноэль предполагал, что такая борьба, скорее всего, закончиться арестом всех потерпевших. Им предъявят обвинение в колдовстве, в том, что это они с помощью темных сил вызвали огненную бурю и устрашающую иллюзию — парящий над огнем силуэт золотого дракона. Пыточные в инквизиции были такими, что вряд ли кто-то сможет не признаться в этих грехах. А там бедняг, чудом вырвавшихся из огня, будет ждать костер, но уже не в родной деревне, а в Рошене. Ноэль достаточно пробыл в центре столичной суеты, чтобы, кроме восхищения, испытать перед Августином еще и страх. Внешне он, конечно, походил на святого, но те массовые казни, которые он устраивал, и та непреклонность, с которой подписывал приговоры, говорили о том, что внутри него сидит далеко не добрая, сокрушительная сила. Сила, которая руководит им.
Ноэль отложил книгу и улыбнулся уголками губ при воспоминании о том, что в отличие от всех этих восторженных, возможно, заблудших толп в Рошене, он один видел настоящее возвышенное существо. И он никогда не забудет о своей встрече с ангелом, о намеках на то, что сверхъестественное существует прямо здесь рядом и об исповеди.
— Если бы только знать, чем ты был так опечален, — прошептал Ноэль, смотря в приоткрытое окно, туда, где в высоте, над выгоревшими полями, медленно гаснул дневной свет. Великолепные золотистые снопы солнечного сияния ореолом окружили выжженную мертвую почву. Это земля уже никогда больше не будет плодоносить. Ее невозможно засеять, нельзя взрастить на этих сухих комьях глины урожай. Есть еще один повод для Августина доказать, что дело не обошлось без вмешательства потусторонних сил. Ведь врагам человечества ненавистно все полезное и живое.
Только мифический дракон мог устроить такой пожар, думал Ноэль, смотря на обугленную почву. Однако Эдвин, хоть и назвался драконом, на такое был неспособен. Невозможно было поверить в то, что возвышенному, таинственному Эдвину ненавистна красота окружающего мира. Кажется, Эдвин был единственным, кто способен отнестись ко всему с пониманием.
Вести о пожаре разлетались так быстро, но в существование дракона никто не верил. А Эдвин? Верил ли он сам в то, о чем говорил? Он должен был знать такие тайны, о которых смертные не могли и предположить.
Ноэлю бы хотелось знать об Эдвине все, но это представлялось невозможным. Эдвин мог быть поблизости в любой миг, даже сейчас мог незримо стоять где-то рядом, но разве можно заговорить с ним во второй раз. Скорее всего, разговор с ангелом был для Ноэля тем редким случаем, который дается раз в жизни.
Ноэль поклялся, что никому об этом не расскажет. Да и кто бы поверил, если б он рассказал. Его бы сочли таким же безумцем, какими он счел тех крестьян, которые упорно твердили про дракона.
Сам он не мог в это поверить до тех пор, пока от гаснущего солнечного света не отделилась вдруг золотая тень, еще более яркая, чем сияние дня. Плавно взмахнули чьи-то огромные крылья, сияющие даже на фоне заката. Силуэт стремительно несся по небу, но это было так высоко, что рассмотреть его подробно было невозможно. К тому, же он промелькнул в небе на такой скорости, всего миг, и он уже исчез. Поскольку летел он по направлению к церкви, то сейчас, наверное, уже промчался над шпилем колокольни. Ноэль чуть вздрогнул, когда услышал плавные мерные взмахи где-то над крышей, а потом наступила тишина.
Куда же делся дракон? И был ли этот силуэт драконом или всего лишь иллюзией? Ноэль четко слышал взмах крыльев и то, как звякнул колокол на башенке, будто его, действительно, задело крылом.
Кто-то тихо вздохнул в пустой церкви. Вздох донесся со стороны алтаря, но Ноэль отчетливо его слышал. Он прикрыл окно, будто стекло могло спасти его от вторжения чудовища, и поспешил на звук.
