— Проклятье. Ну, держись, мистер Доллонд. Клянусь богом, если они нас убьют, я достану этого коротышку с того света, — включив двигатели на полную мощность, держу палец на кнопке наддува (прим. принудительное повышение давления воздуха выше текущего уровня атмосферного в системе двигателя внутреннего сгорания). — Мы готовы?
— Да, — коротко бросает Скорван, сидящий в кресле второго пилота.
Он уже успел пристегнуться.
Все то время, что я летаю на «Колибри», это место всегда пустовало. Поэтому чувствую себя немного странно. И все же наличие напарника в кабине пилота хоть и непривычно, но офигенно классно.
— Тогда погнали, — кричу я, и готовлю корабль к взлету.
Мы дрожим и вибрируем, пока двигатели наращивают максимальную тягу. Скорван же выглядит слегка встревоженным. Боюсь, он не привык к такими дерьмовым амортизаторам, как у моей малышки.
Я начинаю вести вслух обратный отсчет.
— Пять.
Лола включает систему охлаждения и герметизирует шлюз.
— Четыре, — я настраиваю свой «виксер» на режим полета.
Скорван делает то же самое, вторя моим репликам.
— Три.
Подголовники сидений поднимаются, как защитная мера при возможном ударе.
— Два, — как же великолепно я чувствую себя в летном кресле.
Мне нравится распоряжаться своей жизнью и командовать собственным кораблем.
— Один.
Мы отрываемся от пола и зависаем в трех метрах от потолка. Если херувимчик ошибся, указав неправильные координаты червоточины, мы врежемся прям в стену йолкадийского корабля. В этом случае нас сплющит, как пакетик чипсов при открывании. Но тогда пострадает и корабль йолкадийцев. И они все погибнут.
О боже, только не это!
— Старт!
Из двигателей моего корабля с оглушительным ревом вырывается воздух, и мы со скоростью восемьсот миль в час несемся прямо на стену.
Неужели мы действительно собираемся сделать это?
Я закрываю глаза, готовясь к удару.
Глава 9
Скорван
К моему удивлению, этот крошечный — чуть больше игрушечного — кораблик без труда находит червоточину. Мы выходим в открытый космос без единой царапины. Херувимчик не подвел, его указания были правильными.
Я смотрю на примитивное устройство на своем запястье. Неужели это все, что моя возлюбленная может использовать для связи со своей базой во время выполнения заданий? Да она намного храбрее, чем я думал. Отстегнув ремень безопасности, я встаю. И падаю перед ней на колени. Мы целуемся вот так: она сидит в кресле пилота, а я у ее ног на полу. Это очень удобно из-за нашей разницы в росте. Сейчас наши лица находятся на одном уровне.
Я углубляю поцелуй.
— Лола, иди спать, — приказывает Калия.
Огни в кабине пилота, мигнув один раз, гаснут. Думаю, это компьютерный способ подтвердить, что приказ принят.
— Ты попросила уединения? — улыбаюсь я. — Мне нравится ход твоих мыслей.
Одним рывком я распахиваю верхнюю часть ее комбинезона. В образовавшемся вырезе мерцает ее великолепная — очень нежная, цвета спелого персика — кожа. От ее восхитительной красоты я буквально пьянею. Потянувшись ко мне, Калия расстегивает мою форму. Одно лишь ее прикосновение, и мой член, мгновенно затвердев, начинает болезненно пульсировать. Еще немного… и мы станем единым целым. Как и положено предназначенным судьбой супругам.
Не могу дождаться, когда моя возлюбленная разденется. Для меня это слишком долго. Одним рывком стягиваю с нее брюки и отбрасываю их. То же самое проделываю с верхней частью ее одежды. Под серебристым комбинезоном она носит черную, отделанную гипюром маечку в комплекте с черными трусиками.
При виде этой картины у меня из груди вырывается глухое рычание. Желание обладать ею становится таким нестерпимым, что я буквально схожу с ума… и зубами срываю с нее трусики. Калия от неожиданности визжит, но тут же начинает заливисто смеяться.
— Ух ты, как ловко. Я назвала бы это «изящный трюк для вечеринки».
Я не понимаю ни слова, хотя она и говорит по-йолкадийски. Мой разум сейчас занят лишь одной вещью. Причем всепоглощающей. Я хочу Калию. Но больше всего мне нужно, чтобы она кончила, выкрикивая мое имя.
Я целую мягкий шелк на внутренней стороне ее бедра. Она зарывается своими пальчиками в мои волосы и, похоже, ей уже не до шуток. Осторожными движениями языка ласкаю самую интимную часть ее тела. Моя суженая — сочный тропический цветок, и я готов поклоняться каждому совершенному лепестку.
Ее дыхание учащается. Ее бедра сжимают мою голову. А ногти, когда я увеличиваю темп, впиваются в кожу головы. Еще чуть-чуть, и Калия приблизится к грани блаженства. Я неумолимо веду ее туда. И вот наконец она, выгнувшись дугой в пылу страсти, с криком прижимается к моему рту. А я настойчиво продолжаю ласкать ее своим языком.
Я вылизываю ее сладкий мед и едва сдерживаю желание прямо сейчас присоединиться к ней. Она взрывается от удовольствия и кричит, когда волна сокрушительного оргазма обрушивается на нее, сметая все на своем пути. И пока ее тело сотрясает крупная дрожь, я держу свою возлюбленную в крепких объятиях.
Наконец ее кульминация стихает.
Любимая прижимается ко мне, и ее горячее дыхание обжигает мое ухо.
— Детка, ты потрясающая, — не скрываю я своего восхищения.
Мы лежим в обнимку, тесно прижавшись друг к другу. Я чувствую, как ее сердце бьется рядом с моими. Похоже, оно у нее только одно. Люди так примитивны. Но красивы. О небеса, моя суженая прекрасна… подобно богине. И мне не терпится оказаться внутри нее. Мне нужно соединиться с ней, чтобы наша вселенная стала правильной. Ничто в мире не может быть важнее этого.
Я притягиваю Калию к себе и страстно целую. Ее руки обвивают мою шею, а я не могу сдержать протяжный стон. Хочу побыстрее заполнить ее своей плотью. И должен сделать это прямо сейчас.
«Моя», — думаю я, прижимаясь к ее мягкому влажному совершенству.
И не могу не восхититься глянцевым блеском ее цвета солнечного янтаря кожи, когда в рубке внезапно вспыхивает свет. Громкий голос компьютера перекрывает звук нашего учащенного дыхания:
— Уровень топлива критический. Приготовьтесь к экстренной посадке.
Чтобы среагировать, Калии требуется секунда. Она выглядит крайне удивленной.
— Лола? Что значит «критический уровень»?
— В запасном баке нет топлива. Я пыталась подключить его, но там, похоже, только жидкий азот.
Калия вскакивает. Откинув с лица спутавшуюся прядь, она тревожно всматривается в навигационный экран.
— С таким количеством топлива мы сможем приземлиться лишь на одной планете.
— Совершенно верно, босс. Могу я начать подготовку? — голос Лолы спокоен и невозмутим.
— Полагаю, у нас нет выбора, — когда Калия поворачивается ко мне, она хмурится. Я окидываю ее с головы до ног жадным взором, безнадежно завороженный округлыми формами ее великолепного тела. — Скорван? У нас проблема.
Я потираю свой каменный стояк. Похоже, наше слияние опять откладывается. Сейчас не самое подходящее время. Черт бы побрал все это до самого Хроноса и обратно. Но у меня нет другого выхода. Придется отступить. Остается лишь надеяться, что я все же не умру от разочарования.
— Я тебя услышал. Где мы приземлимся?
— Аванпост Джоады. Это единственная планета, куда мы сможем добраться с таким количеством топлива. Какой-то придурок на твоем корабле опорожнил мой запасной топливный бак и заполнил его кучей гребаного азота. Мы облажались.
— О, нет, — я так взбешен, что готов разнести «Квалфиген» голыми руками. — Прости, мне очень жаль, что мой народ принял тебя с такой враждебностью.
— Не беспокойся об этом. Я рада, что мы убрались оттуда.
Вот только там, куда мы приземлимся, не намного лучше. Точнее, все будет во сто крат хуже.
С содроганием и механическим скрежетом корабль начинает стремительно падать.
Калия в изнеможении опускается в кресло пилота и тычет в экран пальчиком.
