— Ну и глупо, — укоризненно сказала я, отплевываясь от пены. — Я скоро уезжаю на несколько дней. Жанну, кстати, тоже забираю с собой. Останешься один, в темноте. И кран я починю! Завтра же.
Чертик тревожно завозился под плиткой. Ладно, сиди пока. Все равно вытащу. Есть у меня один план.
… — Отдай! — орала я.
— Не отдам! — верещала Ксю.
Тонкий свитерок трещал по швам. Мы вцепились в него, как две изголодавшие моли. Хотя только весьма совестливая, экономная и экологически продвинутая моль могла позариться на это растянутое, выцветшее, но зато натуральное нечто, изготовленное труженицами швейной машинки и кривого оверлока.
— Его нужно утилизировать! — вопила я.
— Это память!
— О чем? О жарких днях без дезодоранта?!
— Я просто положу его в шкаф! Пусть лежит!
— Не верю! Ты будешь его носить!
— И что?!
— Ты в него не влезешь! И трансформируешься! И снова сорвешься!
— Имею право!
— Не имеешь! Ты обещала! Трансформироваться только в крайних случаях!
— Это как раз на такой случай!
— На какой?! Внедриться в среду бомжей?! Ты нивелируешь все вложенные в тебя усилия!
— Неправда! Этот бадлончик — исключение!
Мы топтались и издавали звуки возмущения. Лицо у меня, видимо, было весьма свирепое, и Ксю уступила. Метаморфка неожиданно отпустила водолазку, и меня отнесло к двери. Я чуть не вписалась в Валентину с ее младшим отпрыском.
— Ой, Ксюшенька! — воскликнула аспидка. — У тебя дверь была открыта. А что вы делаете, девочки?
— Расхламляем гардероб! — хором ответили мы.
— Ну-ну. Полезное дело затеяли, девчушеньки.
Валентина оглядела комнату и понимающе кивнула. Я спрятала отвоеванный свитер за спину, а потом ловким натренированным броском отправила его в кучу других вещей. Метаморфка мрачно вздохнула, но, к моему удивлению, в повторное сражение вступать не стала. В куче уже дожидались своей утилизации ее безразмерные растянутые платья, кофточки с люрексом и брюки из кожи молодого дермантина, очень крепкие, водо- и воздухонепроницаемые.
Мы с Ксю с синхронным сюсюканьем потянулись к малышу на руках у аспидки.
— Ути-пути! А кто это к нам пришел?
— Мы пришли, — тоненьким голосом пропищала Валентина. — Мы едем к бабушке, да. Вот забежали попрощаться с Ксюшенькой.
— Бзззююю! — детеныш запрыгал от восторга на руках у мамы, пуская на слюнявчик ядовитые пузыри.
Имени у малыша пока не было. У аспидов оно появляется после первой комплексной трансформации. В настоящих змеев они не превращаются, лишь получают пару змеиных способностей, например, умение бесшумно передвигаться, видеть в инфракрасном диапазоне и регулировать состав яда. Аспиды, как и мотыльки, когда-то «получили в подарок» смешанные гены. Вот такое наследие древних экспериментов магов с нечистой магией.
— Опять у подъезда на цветочки Эраста Филимоновича слюнками накапали, — пожаловалась Валентина. — Все пожгли.
— Ничего, — сказала я. — Эраст Филимонович на вас не подумает. Нынче с экологией совсем беда: то дождь кислотный, то радиация.
— Неудобно-то как, — продолжала причитать Валентина. — Человек старался, растил.
— Неудобно, когда обычные люди с магическим народом соседствуют, — резонно заметила Ксю. — Куда только Дозор смотрит?
— Зато у нас бдительность тренируется, — возразила я. — В чужой монастырь со своим уставом не ходят.
— Не только у нас. У нашего дворника Сераджана Везировича уже так натренировалась, что он при виде меня одновременно шайтана поминает, через плечо плюется, то через левое, то через правое, и крестится, то слева направо, то наоборот. Мне кажется, он за мной следит, — сообщила Ксю.
— Что? Опять? — возмутилась я. — Сколько раз повторять: сдержаннее нужно быть, сдержаннее! Если девушка с утра вышла пампушкой, а вечером вернулась стройняшкой, тут кто угодно заинтересуется!
— И к нам он тоже присматривается, особенно к нашим зубкам, — вздохнула Валентина, пересадив малыша на другую руку. — Машенька, у тебя ведь друг … ну… из этих, — аспидка изобразила нечто кусательно-сосательное. — Попроси его Сераджана Везировича обнулить.
Я тоскливо вздохнула:
— Так ведь обнулял уже, три раза. У вампиров очень тяжелый взгляд. Еще раз — и у человека могут проблемы с долговременной памятью начаться. Сераджан Везирович не виноват, что по ночам работает, территорию убирает. Ночью у нас самый паноптикум. То Маргарита Романовна чешую лунным светом подпитывает, омолаживается, то Михаил Леонидович с Таисией Демидовной из ночного супермаркета на крыльях добираются, мол, так легче покупки нести.
— Хорошо, что наш дворник по-русски плохо разговаривает, — аспидка покачала головой, — а то мы тут все давно перед Дозором оправдывались бы.
Я могла бы сказать, что веду себя тише всех, но не стала. Если Сераджан Везирович хоть раз наблюдал вырастающие на глазах вьюнки и плетущиеся розы, мне тоже впору писать объяснительную в конторе Дозора.
Я вдруг поняла, как соскучилась по Стасу. Дослушала жалобы Валентины на старшеньких, принялась машинально раскладывать вещи Ксю по мешкам. И только потом заметила, что метаморфка бубнит под нос:
— Что-то зачастила Валюха к маме. Мелкого оставит — и сваливает куда-то. Уверена, она тоже в деле.
— Ты насчет артефакта? — встрепенулась я. — Что-то выяснила?
— Немногое. Это точно монета, какая-то особенная. Кто-то ее где-то вроде зарыл или припрятал. Точное место неизвестно, но миньоны Алика пару адресов добыли. Уже начали прочесывать.
— И что эта монета делает?
— Желания, кажется, исполняет.
— Наверное, какие-то глобальные желания, — я пожала плечами. — Иначе чего бы все так засуетились. Ладно, пойду сумку собирать.
— А ты точно по работе уезжаешь? Ты, часом, не в игре? — встревожилась Ксю.
— Еще не хватало! Я сама себе ходячий артефакт.
— Угу, да что-то в любви не везет, и крылья не растут.
— Вот и хорошо, — привычно отшутилась я. — С бескрылой феи меньше спросу. Всегда есть аргумент, чтобы снизить родительские ожидания. Ксю, зайдешь ко мне попозже? Помощь твоя нужна.
Глава 6
Из ванной Ксю вышла, потирая запястье. На моих глазах ее рука из длинной и тонкой превращалась в обычную, человеческую.
— Не получилось, — сообщила метаморфка. — Прыткий, гад, ускользнул. Да пусть там и живет. Света захочет — сам вылезет.
— Может, и вылезет, — объяснила я. — Только вопрос: куда и как. У нашего дворника и так скоро инфаркт случится. Я тут больше месяца буду только наездами. Без воды Чертик погибнет, а мне перед отъездом кран необходимо починить. Я уже с Сераджаном Везировичем договорилась.
— Есть у меня одна идея, — задумчиво проговорила Ксю. — Валентина свалила, но чада ее дома. Идем, проведаем лапусек.
Мы поднялись на третий этаж и постучались к аспидам.
— Здравствуйте, тетя Маруся и тетя Ксюша!
— И вам не болеть. Чем занимаетесь? — Ксю с любопытством заглянула в квартиру.
— Готовимся к игровому турниру, — ответил один из близнецов.
— Слышь, бойцы, у нас к вам просьба.
Отпрыски удивились, но согласились помочь. Через открытую в их комнату дверь видны были столы с компьютерными мониторами — я насчитала четыре штуки. Серьезно ребятки к видеоиграм относятся. Теперь понятно, почему они на свет божий так редко выползают. А еще Валентина упоминала, что близнецы неплохо зарабатывают в интернете, наверное, на этих самых турнирах, и жаловалась, что не ходят в школу.
В ванной аспиды не сговариваясь распределили роли. Один наклонился к полу, а второй отошел к двери.
— Вы только не переборщите, — волновалась я. — Он маленький и худенький.
— Не бойтесь, тетя Маруся, — звонко сказали близнецы. — Мы умеем дыхание настраивать.
Один выдох особого яда аспидов — и под ванной завозились. Чертик выковылял оттуда на двух корешках, шатаясь и подергиваясь. Над его колючками рассеивались облачка зеленоватого пара. Я подхватила чертополох у двери, и он обвис у меня на руках.
