Барона.
Несколько секунд тишины, в которые так и не смогло вместиться осознание того, что он сделал, а потом Санхел резко, глубоко вздохнул, закашлялся и даже попытался сесть, но пришедшая в себя ведьма тут же бросилась к нему, не позволяя этого сделать.
Барон подошел ко мне, снисходительно наблюдая за тем, как суетливо Улиса ощупывает внезапно взбодрившегося больного.
– Температура спала! – громко, с нервной радостью сообщила она мне, не отрываясь от капитана. Санхела такое пристальное внимание хорошенькой девушки почему-то не обрадовало, он вяло отбивался от ее рук и все норовил встать.
– Оставь его в покое! – наконец прикрикнул на ведьму Барон, которому надоело наблюдать за противостоянием двух рыжих. – Пусть встает и уходит.
– Он слаб и все еще болен, – возмутилась Улиса, в приступе ведьминского азарта не сразу сообразив, кому осмелилась перечить. Потом сообразила, тихо ойкнула и медленно отступила от больного, втянув голову в плечи и опустив глаза.
– Это не болезнь, – снизошел до объяснения Барон. – Проклятие.
Когда кликуша на центральной площади вещает о том, что все мы прокляты и скоро умрем, к предсказаниям ее относишься с брезгливым неверием, но когда о том же самом говорит Высший…
– Но заболела уже половина города, – тихо возмутилась Улиса.
Капитан, услышав от Барона жестокое: «Не заболели, были прокляты», перестал бороться со своим телом, затих и теперь просто неверяще смотрел на моего жутковатого гостя. Кто он такой, Санхел понял сразу: как и мне, ему понадобилось лишь увидеть лицо Высшего.
Тот же, словно не замечая ведьминой оторопи, требовательно повернулся ко мне:
– Ты обещала. Он здоров, пусть уходит.
– Но он же еще слаб!
– Передвигаться уже в состоянии, значит, сможет уйти.
– Послушайте…
Вот только Барон, разумеется, слушать ничего не хотел:
– Мне не нравится, что умирать он пришел к тебе. Но раз так случилось и, даже разъедаемый проклятием, этот выкормыш пламени нашел в себе силы добраться до твоего дома, значит, и покинуть его сможет.
– И все же я считаю, ему лучше немного полежать. – Я тоже умела быть упрямой. И даже немного бесстрашной.
– Шелла, – предостерегающе позвал капитан, он все еще был слишком слаб, хотя, судя по всему, чувствовал себя уже лучше, – не стоит спорить с Высшим.
– Но он же не прав! – вскинулась я, резко повернувшись к больному… к проклятому, если верить Барону, и не видела, как вспыхнули хищные глаза.
Зато это видел Санхел. И Улиса.
– Шелл, ты же вроде его вылечить хотела, так? Помочь? – издалека начала ведьма, завороженно глядя мне за спину.
Я кивнула, почти было обернувшись, чтобы посмотреть, что именно их так впечатлило, но вовремя передумала, чтобы не расшатывать свое душевное спокойствие. И так ясно, что чудовище сейчас выглядело поистине… чудовищно.
– Так отпусти. Помоги ему выжить.
– На удивление разумная ведьма, – раздалось позади меня благодушное. Настолько благодушное, что мне и самой захотелось как можно скорее свой собственный дом покинуть. Навсегда.
– Можно я ему хотя бы спуститься помогу?
– Ведьма поможет, – решил за меня Барон.
– Я помогу! – с энтузиазмом подтвердила Улиса.
И я бы, наверное, даже не спорила, если бы с трудом поднявшийся капитан в попытке дойти до дверей чуть не упал на пол, стремясь погрести под собой сдавленно ругающуюся ведьму.
– Нет, ну я так не могу, – призналась в пустоту, все еще не рискуя оглядываться на Барона, и поспешила на помощь. Далеко не ушла.
Меня обидно притормозили за косу, шепнув в макушку зловещее:
– Ты со мной не расплатишься.
И забрали у едва стоявшей Улисы ее непосильную ношу.
Ведьма облегченно вздохнула. Капитана же, вяло висящего в крепких объятиях, можно было только пожалеть. Как, собственно, и меня.
Ведь это я буду с Бароном за помощь расплачиваться…
– Куда тебе надо, доходяга? – брезгливо поинтересовался непрошеный помощник.
Санхел промолчал, то ли из-за слабости, а может быть, и от шока; он не смог выдавить из себя ни слова, сраженный столь близким знакомством с настоящим Высшим, и безмолвно таращился в пустоту. Я не понаслышке знала, как пугают объятия Барона, и тихо сочувствовала капитану.
– Он не доходяга, и ему нужно в управление, на второй этаж, там у них лазарет располагается, – выдала важную информацию я. Как самая смелая… или просто несколько привыкшая к общению с такой жутковатой невидалью.
– И откуда ты все знаешь? – Яда в голосе Барона хватило бы, чтобы отравить всю нашу улицу, но у меня вроде как был иммунитет.
Потому, гордо вскинув подбородок, я важно отчеканила:
– Восьмой дом по Стальной улице. Большой такой, трехэтажный.
– С хладной комнатой для трупов в подвале, – закончил за меня Барон, иронично улыбнувшись. – Я знаю, где в этом городе находится управление городской стражи, дорогая.
Кивнула, не стирая с лица придурковато-важного вида. Пусть любуется.
– Дорогая? – прохрипел удивленный капитан. Наверное, если не знать особенностей характера Высшего, это и правда могло показаться невероятным. Едва ли многие знали, что у Барона на имена аллергия… На самом деле я бы без этих знаний в общем-то тоже неплохо прожила.
– Ты смотри, голос прорезался, – проворчал Барон, ловко схватив чуть выше локтя зазевавшуюся ведьму.
Та смолчать не смогла и взвизгнула, трусливо и совсем не по-ведьмински шарахнувшись в сторону.
– Тихо! – прикрикнул на нее Высший, без особых усилий удерживая и капитана (огромный, лишь на полголовы ниже самого Барона, он оказался шире Высшего в плечах и совершенно точно был очень тяжелым), и вырывающуюся ведьму.
– Барон, – неуверенно позвала я, не понимая, что тот собирается делать.
– Скоро вернусь, – обронил он. И растаял в воздухе вместе с Санхелом и полуобморочной от страха Улисой.
Я осталась одна.
Первым порывом было бежать в управление, убедиться, что груз доставлен по назначению, Барон меня не обманул, а капитан и Улиса в безопасности.
Потом представила, как возвращается Высший, а меня в доме нет… и осталась на месте.
В редкие мгновения озарения, когда я могла здраво мыслить, решения мои были на удивление логичными и взвешенными. Вот и на этот раз я решила, что лучше будет, если я, к примеру, цветы в воду поставлю и не буду злить Барона.
Розы. Крупные, красивые, с внушительными шипами и одуряющим ароматом, совсем не свойственным обычным цветам. И черные. Абсолютно черные.
Такие в наших краях не росли. По слухам, конечно, их можно было увидеть в королевском саду, но это только по слухам.
Редчайший сорт, какой встречался лишь на материке. И лишь на территории Темных земель.
О них рассказывали те немногие смельчаки, что решались на безумную авантюру и покидали остров, не боясь потеряться в гранях охраняющей нас завесы. Самое невероятное, что они не просто умудрялись ее преодолевать, но также невредимыми возвращались обратно, неся с собой не только диковинные товары, но и захватывающие истории.
Мне, как жительнице деревни, расположенной близ Сар-Шасах – Города у Моря, – несказанно повезло. Все истории я слышала одной из первых. Про необычный сорт черных роз, которые велари (жители Темных земель) называли Сердцем
