в ловушке.
— Нападение на охранника, как не хорошо. Вроде девушка из хорошей семьи, благовоспитанная, а ведёшь себя как торговка с рынка. — Сказал мужчина и повернулся к ней.
Она сразу же узнала его. Даже прожив сто лет, она бы никогда не забыла его лица. Убийца её мужа стоял перед ней! Кровь отхлынула от лица и душа спряталась куда-то далеко вниз. Безумный страх наполнил всё её существо, заставляя дрожать крупной дрожью. Мужчина это заметил и усмехнулся.
— Боишься? Правильно делаешь. Меня стоит бояться. Но я всё же не зверь могу отпустить тебя. — Он выждал, когда его слова дошли до сознания девушки и она с надеждой посмотрела на него.
— Правда, с одним условием. Ты должна рассказать всё, что знаешь о делах своего дяди. Куда, когда и зачем он посылал тебя. Какие поручения давал тебе. Расскажи всё и я отпущу тебя домой.
— Ччто расс- сказать? — Заикаясь, переспросила его Рания.
— Всё. Всё, что знаешь.
И тут девушка поняла. Этот убийца хочет, чтобы она оговорила своего дядю. Честнейшего человека в мире. Он хочет её руками убрать того, кто мешает имперцам беспрепятственно творить зло. Грабить, убивать, насиловать. Нет. Она не позволит ему добиться своей цели. Её жизнь всё равно уже закончена, так пусть её жертва послужит для блага её народа. Ничего она ему не скажет, пусть делают с ней что хотят.
— Ты согласна?
— Нет. Вы убийца и я ничего вам не скажу. — Зло прошипела девушка. — Я не предам родного человека!
— Хмм. Храбрая, маленькая, глупая девчонка. — Медленно произнес убийца. — А впрочем, другого я от тебя не ожидал. Н, хорошо, я думаю, что скоро ты изменишь своё мнение.
Мужчина подошёл к двери и позвал охранника.
— Отведи её назад в камеру. Есть и пить не давать, пока я не разрешу.
Ранию отвели в камеру, дверь захлопнулась за её спиной. Девушка снова села на топчан, подогнала под себя ноги. Потянулись бесконечные похожие один на другой дни. Изредка камера открывалась, имперец задавал свой вопрос и не получив ответа снова закрывал дверь. Рания уже давно не плакала, сил не было. На первый план вышли более насущные проблемы. Мучительно хотелось есть, а ещё больше пить. Губы потрескались, кожа стала сухой как пергамент. Язык распух, прилип к небу и им было трудно шевелить. Девушка потеряла интерес ко всему происходящему. Мысли в голове путались. Лишь смотрела безучастным взглядом на грязные стены и время от времени впадала в забытьё. Она знала надо дать только согласие и рассказать о дяде. Все равно про его дела она толком ничего сказать не могла. Но долг перед родными заставлял держать язык за зубами. Кто знает, во что обернется дяде Аману ее откровенность? Иногда приходил человек похожий на лекаря брал её руку, проверял пульс. Он что-то говорил охраннику и тогда ей давали стакан воды. Девушка пила с жадностью, но этого было слишком мало для того чтобы восстановить её силы. В очередной раз выплыв из своего забытья девушка услышала:
— Грей, ещё немного и она просто умрет от голода и обезвоживания. Тебя за это по голове не погладят. Нужно искать другой подход.
— Вот ведь дура упертая! — Возмущался имперец. — Готова сдохнуть, но дядю своего не выдаст. А он ведь за всё время даже не поинтересовался племянницей. Бросил её нам как кость собаке. Надеется, что мы ею подавимся. Ладно. Её смерть нам не нужна. Пусть начнут кормить.
Ей принесли ароматный куриный бульон и небольшой кусочек лепешки. Ничего вкуснее она ещё не ела в своей жизни. Рания пила этот бульон и радовалась. Этот раунд остался за ней. Что будет потом, она старалась не думать.
К ней снова никто не приходил. Правда, кормить стали три раза в день, не очень вкусно, но довольно сносно для тюрьмы. Заняться ей было нечем и она вспоминала всё чему её учили тетя и монахини в монастыре. Читала стихи вслух, тихонько пела песни. Печальные, поминальные. Если она выберется отсюда живой, ей предстоит прожить, замаливая грехи, пять лет во вдовьем монастыре. Это ведь из-за нее погиб её муж. Это она своими грехами навлекла на него несчастье. Таков обычай предков. После смерти мужа каждая женщина уходила во вдовий монастырь на срок определенный ей жрецом. Молиться за упокой души мужа и прощения грехов приведших к его смерти. Только если мужчина был достаточно стар и умирал от естественных причин, жену освобождали от такого наказания. А судя по тому, что её муж не прожил и дня, Ранию ждало самоё суровое наказание и длительный срок, пять лет максимально могли назначить жрецы. К тому времени как она выйдет из монастыря она будет перестарком и её уже вряд ли кто возьмёт в жёны. Да и репутация жены убившей мужа через пару часов после свадьбы цены ей не добавят. Впереди её ждала долгая и безрадостная жизнь вдовы. Палач, так называла мужчину убившего её мужа, приходил каждый день. Её приводили в допросную и каждый раз повторялось одно и тоже. Он спрашивал, она молчала. Мужчина кричал, угрожал, а иногда льстил, но безрезультатно. Иногда к нему присоединялся ещё один имперец, который уговаривал её помочь им поймать её дядю. Ещё чего! Она не такая уж и дура, помогать им, за предательство дядя карал жестоко. Да и не собиралась она оговаривать его. Её дядя контрабандист? Чушь какая! Он самый справедливый человек на свете! Он всегда защищал их от жестоких и коварных имперцев. Нет, они ничего не добьются от неё. В один из дней её просто оставили в покое. Она всё ждала, когда за ней придут и поведут на допрос, но никто так и не пришёл. Только в окошке появилась тарелка с едой. Сегодня, как и всегда давали подгорелую кашу и мутный жидкий чай. Рания нехотя съела это варево и выпила чай. Вспомнилась, как тётушка по любому поводу поила её сладким щербетом. Как она там? Девушка надеялась, что тётушка ничего не знает о её судьбе и пребывает в счастливом неведении. О том, что дяде сообщили об её аресте, Рания знала, не понимала лишь причины, почему он не торопиться вызволить её отсюда. Наверное, на это есть причины. Или, что скорее всего, проклятые имперцы не дают ему разрешение забрать её отсюда. В голове резко помутнело, а в животе появилась сильная резь. Рания скрючилась на своем жёстком ложе, в позе эмбриона, пытаясь хоть как-то
