Даже застенчивая Карина, и та без сопротивления надела свободные брюки, куртку, и пыхтя, вместе с нами пряталась за корягами от опасности.
— Учебный год не за горами — строго сообщил Игорь — а у тебя, Маня, коленки слабые. Мы планируем проводить занятия с оружием и обучать вас ближнему бою.
Я задумчиво посмотрела на Игорька — с каким оружием? Неужто с таким же мечом, как у Вадима? Не думаю, что это именно то, что мне надо. Да и в целом, я не чувствовала какого-либо призвания к холодному оружию. Тем более что ко всем моим проблемам, у меня ещё и с коленками беда…
Слава Богу, что теперь, когда мы добрались до дома родителей Карины, вряд ли наши занятия продолжатся. В доме мы были практически одни, не считая уважаемую маменьку дорогой Карины, да старую няньку, так что ничто не мешало нам творчески исследовать подвал.
Но безрезультатно, если честно. Быть может, сотрудники Ордена ничего не нашли в нём, поскольку здесь действительно ничего не было? Хорошо, поставим вопрос иначе: где ещё Ярополк мог бы хранить важные для него вещи, в том числе свои записи? В жизни не поверю, будто ничего такого не было, и даже дневник не вёл.
Особенно, учитывая, что даже бедняжка Вилена, лабораторию которой мы нашли, делала записи, а ему так сам Бог велел…
Примерно обо всём этом я думала, греясь на крылечке дома гостеприимных родителей Карины. Он стоял особняком, отгороженный большим садом от остальной внутренней части Нового Города. Полагаю, что некроманты сознательно выбирали такое место, стремясь к некоему уединению. Хотя нет, я со своего места увидела, что в глубине сада имелась запертая калитка, соединяющая этот дом с садом соседского дома. Более того, там же мелькнул краешек пышного рукава и яркого сарафана.
— Я и не думала, что у вас соседи есть! — пробормотала я, продолжала греть пузо.
— Так как не быть-то, ведьмонька — старая нянька принесла мне квасу — это ж Дарина, живёт она тута, по соседству, выходит!
Бабка по-ханжески поджала губы и собралась удалиться.
— Так что там с той Дариной не так? — заинтересованно пошевелилась я.
— Ну, так распутница она — нянька с остервенением плюнула на землю — давно уж дело было. Даринка, хоть и сирота круглая, родители померли от лихоманки, когда девка в самом соку была, и не оставили её без приданного. Токмо, видать, любилася она с кем-то. Я-то уж, грешным делом, подумала было, что она на Ярика нашего поглядывает, так нет! Частенько, бывало, ночами палила лучинку девица эта у флигелька-то. Кого ждала там, ежели не полюбовника свово? Я ить, бывало, говорила Ярику, не стоит на неё заглядываться, только ему и горя мало. Говорил, соколик мой, ты по ночам спи, давай, старая. Но я-то вижу, что вздыхает девка по мальчику нашему, то так, то эдак заговорит с ним, да всё в гости зазывает! А он всё приговаривает мне, мол, не обращай внимания, и не будет тебе мерещиться всякое! Это уж потом, как заарестовали солнышко моё, так увидали мы, что родила девка-то! Вот так! Она всегда была нелюдима, так что и не увидал никто! Хто-то её знаеть, сидит за забором? И родила без мужа, пацанёнок у неё был, как щас помню. Потом делся кудысь, учился где-то, вроде как. Так что осталась нонече Дарина одна-одинёшенька, ни мужа, ни сына, насовсем он уехал, к мамке и носа не кажеть! Блудница, она ж мало кому нужна, а теперь — и вовсе, под старость-то годов. Ей ведь годов сорок можеть, а то и боле. Это вас, колдунов, не больно видать… тьфу на неё!
Бабка уже давно ушла, ворча про себя, а я сидела и думала о том, что искали мы и правда не там…
Поэтому я, дождавшись общего сбора, поведала то, что услышала от словоохотливой бабули.
— Ну, что скажете? — с победным видом подбоченилась я — Ярополк давно носится с теорией евгенизма и даже ходил в наш мир, как мы поняли из записей Вилены. А тут девица по соседству проживает с родительским домом. Так, почему бы и нет? Обрюхатил бедную девушку, и в дамки? Девица ничего не подозревает, значит, мечтает о большой и чистой любви, а он, значит… опыты свои ставит над потомством? Насколько то будет способно к колдованию? Сравнивает там параметры всякие?
— Вот ужас-то! — прошептала Васька — Очень надеюсь, что ты, Маруся, не так была произведена на свет, ну там, без формул разных… — в конце Васька окончательно стушевалась и сникла.
— И если уж в нашем подвале не было обнаружено никаких записей, то не могут ли они остаться во флигеле нашей соседки, Дарины? — смущённо сказала Карина — Это если все согласны с той мыслью, что дядюшка Ярополк ходил к ней не только для любви, но и для науки…
Игорь хмыкнул. Ну ещё бы, уж ему-то не нужно объяснять, для чего свободный молодой человек захаживает в гости к соседке. Опять из его комнаты доносились на рассвете подозрительные хрипы, хеканье и бормотание. Служаночка местная ещё потом прибегала с утра — не желают ли молодые люди чего особенного на завтрак… и на Игорька нашего со значением так — зырк! Мол, ему-то стоит подкрепиться! Так, я, кажется, сейчас что-то пропустила…
Фух, ничего особенного. Вадик с Игорем утверждали, что Ярополк Славен, как человек чести, не мог так поступить с беззащитной девицей, и там была просто взаимная любовь. Это, как максимум. Либо, старая нянька и правда всё напутала, и лучше бы ей действительно, побольше отдыхать.
— В общем, так! На дело пойдём ночью. Только надо предварительно выяснить, не держит ли «распутная Дарина» у себя в саду кабыздохов. А то хороши мы будем, если перелезем через забор, а там собачки голодные.
Я поставила точку в разговоре. Идея была потрясающая. И чем больше я о ней думала, тем больше она мне нравилась. Карину вначале немного смущала идея проникновения в чужое жилище, но вскоре она с ней сроднилась, пробормотав: «Надо, так надо»!
Пока же на повестке дня у нас было узнать как можно больше о нелюдимой Дарине и прогуляться вблизи частокола, который отгораживал наш сад от владений соседки. Её саму мы видели мельком, два раза, в маленькие дырочки в перегородке. Ничего особенного — длинная, пшеничная коса, да сарафан в пол. Неприметная барышня, однако.
Но ничего такого, что выдавало бы в ней распущенность и глубокий внутренний порок, мы не заметили. Более того, даже сама Карина не смогла нам сказать ничего путного, хоть и живёт рядом всю свою жизнь — никогда ранее она с соседкой не разговаривала, не о чём было. Мы ещё немного подежурили у забора, пытаясь что-то рассмотреть в щелочке, но потом забросили это дело. Главное — что месторасположение флигеля мы рассмотрели внимательно. Да и недружелюбных собачек хозяюшка не держала. Очень мило с её стороны.
Наконец, час икс настал. Выпив вечернего взвара и распрощавшись с уважаемой маменькой Карины, мы дождались, пока все заснут и тихо побрели в сторону сада, спотыкаясь и падая на ровном месте, поскольку не решались воспользоваться освещением. Крошечный огонёк в ладонях Васьки — не в счёт. Он просто давал нам возможность понять, где вообще находится соседский забор.
Первым перепрыгнул Игорь, далее мы подсадили Карину, которая дрожащими руками ухватилась за высокий забор и с трудом перевалилась через него, у меня всё прошло без происшествий. Замыкал наше внедрение Вадим, который долго ныл по поводу того, что в этот раз не смог полюбоваться на Васину попу, которая висела у него перед глазами, Васька молча злобно вращала глазами.
Да уж… вот и ходи с такими «на дело». В доме Дарины было темно, так что мы смели надеяться на то, что милая женщина спит и видит седьмой сон. Мы осторожно пробрались к маленькому полуподвальному помещению, что-то между подвальчиком и флигелем. По мнению старой няньки, именно отсюда и виднелся какой-то свет по ночам. Что ж, пойдём и мы посмотрим, как тут могла развратничать нелюдимая соседка.
Как ни странно, но ничего, похожего на амбарный замок, мы не нашли, дверь просто была плотно прикрыта, и в личине торчала маленькая веточка. Вероятно, для того, чтобы дверь случайно не распахнулась.
— Мы во внутреннем городе Нов Города живём. Тут безопасно, тихо и спокойно. Это в Гавани бы я не рискнула в одиночестве пройтись, а здесь… кто же воровать-то будет? — отвечая на мой невысказанный вопрос, прошептала Карина.
