class="p1">Морщусь, заметив, что приборы стоят на своих привычных местах, как было при старом лорде. Во главе стола — для хозяина замка, по правую руку от него — для меня.
Вот только сейчас хозяин сменился, а у меня нет никакого желания находиться близко к новому.
Подхожу к своему месту, складываю приборы на тарелку, и переношу всё это богатство на противоположный конец стола. Делаю это молча и под недовольным взглядом Жакара и пары служанок.
— Прошу вас занять своё место, Аурэлия, — не выдерживает дворецкий. — Господин генерал будет недоволен.
— Нет, — отвечаю ему. — Ты свободен. Не мешай мне.
Опускаюсь на стул во главе стола с противоположной стороны. Дальше просто некуда. Даже если Райгон вернётся, мы едва ли услышим друг друга с такого расстояния.
Наполняю тарелку тушёными овощами и кусочком зажаренной на вертеле куропатки.
Кажется, я впервые с печальных событий вновь чувствую вкус и запах пищи. Уплетаю за обе щеки нежное мясо и пряные овощи. Когда тарелка наполовину пустеет, за спиной раздаются тяжёлые шаги.
Даже не поворачивая головы, я понимаю, кто это. Чувствую кожей пристальный злой взгляд у себя между лопаток. Кусок нежнейшей куропатки встаёт поперёк горла. Дрожащей рукой тянусь к хрустальному бокалу с плотной бордовой жидкостью. Делаю большой глоток, с усилием проталкивая еду.
Язык обволакивает ягодной терпкостью.
Шаги замирают у меня за спиной. Я вся напрягаюсь, но ничего не происходит.
Проклятье. И долго он будет там стоять? Опять задумал какую-то пакость?
Веду себя как ни в чём ни бывало. Стараюсь не показывать волнение и страх. Отпиваю ещё. Возвращаю бокал на место.
Человек за спиной так и не двигается с места. Ну, всё, надоели эти игры!
Нервно сдёргиваю с бёдер льняную салфетку, комкаю её и кладу на стол рядом со своей наполовину полной тарелкой.
И ровно в тот момент, когда начинаю подниматься из-за стола, на мои плечи ложатся тяжёлые мужские руки, придавливая меня обратно вниз.
— Куда? — произносит над ухом тихий злой голос, от которого мурашки по коже. — Ты не доела.
— Пропал аппетит, — цежу сквозь зубы, снова пытаясь встать. Безуспешно. — Руки свои убрал.
Его прикосновения мне неприятны, плечи словно жжёт раскалённым железом.
Я начинаю закипать внутри.
— Я сейчас закричу, — рычу угрожающе.
За спиной раздаётся смех, после чего Райгон надавливает мне на плечи напоследок и отпускает. Обходит меня со спины, отодвигает стул рядом и садится.
Рядом с ним тут же оказывается Жакар со столовыми приборами наготове. Мгновение, и перед Райгоном стоят тарелки, аккуратно разложены вилки и ножи.
Смотрю на всё это и понимаю: он намеренно решил поиздеваться надо мной, в очередной раз щёлкнуть по носу и показать, что я ничего не решаю, и даже не могу сама выбрать место за столом! Куда там! Всё будет так, как он решит!
Ненавижу!
Громче, чем нужно, ударяю ладонями по краю стола и с шумом отодвигаю стул.
Жакар наполняет хрустальный бокал Райгона плотным рубиновым вином.
— Уже уходишь? — дракон кладёт себе в тарелку сочный стейк, сочащийся кровью, а у меня к горлу подкатывает, не то от этого зрелища, не то от ненавистного Райгона.
Не удостаиваю его ответом. Разворачиваюсь на каблуках и иду на выход.
Слова Райгона, сказанные с наигранным сожалением, догоняют меня на середине пути:
— Думал, тебе интересно, что просил передать молодой Лингерли, но нет, так нет.
Резко останавливаюсь, застываю на месте. Оборачиваюсь медленно, подозрительно глядя на Райгона.
Дракон, как ни в чём ни бывало, поглощает стейк. Ловко работает ножом и челюстями. Занят едой и, кажется, забыл обо мне.
По крайней мере, внешне это выглядит именно так.
Нервно переступаю с ноги на ногу:
— Вайет… просил тебя что-то мне передать? — злюсь на себя за то, как жалобно и просяще звучит мой голос. — Что же?
Райгон усмехается, глядя в тарелку, он по-прежнему занят едой, а на меня не смотрит.
Чувствую себя глупо, подобно рыбёшке, которая заглотила коварную наживку. Червячок любопытства внутри активно грызёт и грызёт.
— Выйди, — грубо бросает Райгон.
Вздрагиваю и не сразу понимаю, что приказ адресован не мне.
— И ты тоже.
Жакара и Тэссу, молоденькую служанку с тугими русыми косами, словно ветром сдувает. Я только успеваю моргнуть, а за ними уже закрывается дверь обеденного зала. Мы с моими врагом остаёмся вдвоём.
— А ты сядь на место, — расплавленный янтарь драконьих глаз обдаёт меня тьмой. — Есть разговор.
Аурэлия.
С языка так и рвётся пара ласковых, но я заставляю себя попридержать язвительные колкости. Слишком уж хочу узнать, что просил передать Вайет.
Поджав губы, опускаюсь обратно на свой стул. Тарелку с едой отодвигаю: пока дракон трепал мне нервы, успело прийти ощущение сытости.
Подношу к губам бокал. Всё это под насмешливым взглядом Райгона.
— Итак, — дракон промокает губы салфеткой и швыряет её на стол. — Какие планы на ближайшую ночь у нашей принцессы?
— О чём ты? — я и вправду не понимаю.
— Короткая же у тебя память, Аурэлия, — усмехается Райгон, — на твоё счастье сегодня я добрый. Мы возвращаемся к тому, на чём остановились.
Он откидывается на спинку стула и скользит по мне откровенным взглядом. Хочется закрыться, что я и делаю. Скрещиваю на груди руки и вздёргиваю подбородок. Смотрю на него в ответ с холодным достоинством.
Нет, у него не получится вывести меня из себя. Не получится.
— Ближе к делу, Райгон, — цежу сквозь зубы.
— Склони голову, человечка, — тянет насмешливым тоном, будто разъясняет для меня очевидное. — Признай меня своим господином и склони голову, или…
— Или что? — подаюсь вперёд, впиваясь ногтями в гладкую скатерть и жалея лишь об одном: что на её месте не наглое лицо дракона.
— Тебе было мало? — глаза Райгона опасно сужаются. — Хочешь опять за решётку?
При упоминании подземелья по спине пробегает холодок. В памяти ясно встаёт капанье воды с потолка, мерзкий крысиный шорох и писк, запах мочи и сырости. Не выдерживаю тяжёлый взгляд дракона.
Опускаю глаза и откидываюсь на спинку стула.
Нет, я не хочу опять за решётку. Я просто не переживу ещё одну ночь там.
Райгон словно мысли мои читает:
— Так я и думал, — довольно усмехается он. — Наша принцесса слишком привыкла к мягкой постельке. Признавайся, отцовская была такая же удобная, м?
Сжимаю край стола до побелевших костяшек. Драконий Бог! Что должно быть внутри у человека, чтобы из его поганого рта могло выходить такое?! Как?! Ладно я — я не питаю иллюзий насчёт его ко мне отношения. Но как он может думать подобное про
